Роберт Шекли - Девушки и Наджент Миллер

— Мы ели крыс, — уточнила одна из молодых особ.

— Верно, Сюзи, мы ели крыс и еще радовались, когда удавалось их поймать. Но потом смогли выйти на поверхность и с тех пор чувствуем себя превосходно.

Ее спутницы утвердительно закивали. Они по-прежнему внимательно смотрели на Миллера, и Миллер отвечал им тем же. Он уже совершенно искренне влюбился во всех четырех, но особенно в ту, что звали Сюзи. С другой стороны, бицепсы мисс Дениз его абсолютно не привлекали, — Со мной произошло то же самое, — начал Миллер в свою очередь. — Я спасался в пещерах Лоуренсвилла. Только я нашел там не крыс, а рыб довольно странного вида. А сейчас, думаю, первый вопрос: что же будем делать?

— Первый? — переспросила мисс Дениз.

— Да, полагаю, мы должны соединить наши усилия. Мы, уцелевшие, должны оказывать помощь друг другу. Что вы предпочитаете — отправиться в ваш лагерь или ко мне? Не знаю, чем вы располагаете, но я очень неплохо устроился. Постепенно собрал библиотеку, не говоря уже о многочисленных картинах, у меня солидный запас продовольствия.

— Нет, — сухо ответила мисс Дениз.

— Ну, что ж… но… если вы настаиваете на том, чтобы устроиться у вас, я…

— Как это «если я настаиваю»? Конечно, у нас, сэр, и только у нас. Это значит, мы возвращаемся к себе без вас, мистер Миллер!

Он не поверил своим ушам. Посмотрел на девушек. Те ответили ему осторожными взглядами, по которым совершенно невозможно было угадать их тайные мысли. Затем снова начал:

— Послушайте, мы должны помогать друг другу.

— Громкие слова, а под ними вы прячете похоть самца!

— Вовсе нет, — запротестовал он. — Но если уж говорить об этом серьезно, то я считаю, что не надо мешать природе идти своей дорогой.

— Природа уже прошла своей дорогой, — отрезала мисс Дениз. — Своим единственным истинным путем. Нас пять женщин, и нам очень хорошо вместе, правда, девочки?

Девушки закивали, но не спускали с Миллера глаз.

— Мы совершенно не нуждаемся в вашей помощи. Ни в вашей, ни любого другого мужчины, И не испытываем ни малейшего желания.

— Признаюсь, я не очень улавливаю ход ваших мыслей, — попробовал вставить Миллер, хотя уже начал хорошо понимать.

— Мужчины сделали все это! — взорвалась мисс Дениз, подчеркивая «все» широким жестом. — Они сидели в правительстве, были солдатами и учеными-атомщиками, они начали войну, в которой погибла почти вся человеческая раса. Еще задолго до войны я предостерегала наших ученых об опасности, исходящей от мужчины. О равенстве полов наговорили и написали столько вздора, а женщина как была, так и осталась вещью, игрушкой мужчины. Но в то же время я не могла открыто изложить свои теории. В пансионате их не потерпели бы, Охотно верю, — вклинился Миллер.

— Сейчас времена изменились. И вы, мужчины, которые поставили последнюю точку, хотели бы начать все сначала? Никогда! Во всяком случае, пока у меня есть сила, я буду препятствовать этому.

— Остается только узнать, разделяют ли ваши взгляды девушки…

— Я занимаюсь их образованием и воспитываю их. Это трудная и медленная работа, но у меня есть время, и, думаю, мои уроки уже сейчас начинают давать результаты. Мы не теряем времени, правда, малышки?

— О нет, мисс Дениз! — хором ответили девственницы.

— Ведь правда, нам совершенно не нужно, чтобы вокруг нас бродил этот мужчина?

— Нет, мисс Дениз.

— Ну что, мистер Миллер, слышите?

— Минутку, прошу вас. Боюсь, что с вами произошло недоразумение. Некоторые мужчины действительно ответственны за войну, но отнюдь не все. Да будет мне позволено в качестве примера сказать, что я являлся страстным пацифистом еще в то время, когда крайне трудно было афишировать подобные идеи. Во время второй мировой войны служил санитаром. Я не убил ни одного человека, как не убью и сейчас.

— То есть вы одновременно мужчина и трус.

— Я не считаю себя трусом, — запротестовал Миллер. — Если и отказывался от воинской службы, то по убеждению, а не из трусости. На передовой меня даже ранили, правда, легко.

— Поистине верх героизма, — хмыкнула мисс Дениз посреди всеобщего веселья.

— Я не стараюсь выставлять напоказ свои заслуги, но хочу, чтобы меня поняли как человека. Не все мужчины одинаковы, поверьте мне.

— Все одинаковы, все! Грязные волосатые животные, которые дурно пахнут, развязывают войны, убивают женщин и детей. Слышать о них не желаю. С ними покончено. Ваш род вымер навсегда. И когда я вижу перед собой ваше грубое лицо, вы для меня все равно что динозавр или огромный пингвин! Уходите, Миллер. Исчезните куда хотите. Отныне начинается новая эра, эра женщин.

— Полагаю, у вас все же возникнут некоторые трудности с размножением.

— Согласна. Будет трудно, но не невозможно. Я внимательно следила за последними исследованиями в области партеногенеза и знаю, что воспроизводство без вмешательства самца вполне допустимо.

— Но вы не специалист, к тому же у вас нет необходимого оборудования.

— Извините! Я знаю, где велись работы. Может быть, мы найдем и оставшихся в живых женщин-врачей, но еще больше шансов найти неповрежденное лабораторное оборудование. Располагая им и своими знаниями, я справлюсь со всеми трудностями.

— У вас ничего не получится.

— А я утверждаю, что получится. И даже если не получится, я предпочту смерть нашего рода его новому рабству у мужчины!

Голос мисс Дениз дрожал от гнева, лицо побагровело. Миллер ответил спокойным тоном:

— Я допускаю, что вы имеете причины для упреков. Но все же думаю, мы могли бы, рассмотрев вопрос поглубже, прийти к…

— Нет, мы уже все сказали друг Другу. Сейчас — прочь!

— Я не уйду. Мисс Дениз одним прыжком бросилась к рюкзакам и схватила кол.

— Защищайтесь, дети! — крикнула она. «Дети», по-прежнему не спуская с Миллера глаз, после секундного колебания подчинились бывшей преподавательнице хороших манер. Развязав рюкзаки, они достали оттуда пригоршни камней. Чувствовалось, что девушки очень возбудились; они ждали сигнала мисс Дениз.

— В последний раз спрашиваю: уйдете вы?

— Нет!

— Бейте его!

На Миллера обрушился град камней. Он отвернулся, чтобы защитить счетчик. Камни били его по спине, по ногам… Нет, невозможно, невероятно! Эти малышки, эти девушки, которых он любил (особенно Сюзи), не забьют его камнями! Они сейчас остановятся, пожалеют о сделанном, им станет стыдно. Но град камней все усиливался. Один из них ударил его в голову, едва не свалив. Он обернулся — и бросился вперед, чтобы избежать неловкого удара колом, который пыталась нанести ему мисс Дениз. Схватив его за острие, Миллер вступил в борьбу.