Питер Уоттс - Полковник

- Почему мы это делаем, сэр?

Он кривится.

- Что именно? Сражаемся за выживание человека?

Но лейтенант качает головой.

- Почему мы вообще сражаемся? Между собой? Разве из-за пришельцев мы не должны были забыть все эти мелкие раздоры? Не должны были объединиться против общей угрозы?

В эти дни среди военных таких полно.

- Они не угрожали нам, лейтенант. Они просто делали снимки. - По крайней мере, так все полагают. Шестьдесят четыре тысячи объектов неизвестного происхождения одновременно образовали точную ослепительную сеть вокруг всей планеты. Сеть, вопившую в космос на половине электромагнитного спектра, сгорая в атмосфере.

- Но они все еще там. То, что их послало. Даже после тринадцати лет...

Четырнадцати. Полковник чувствует, как сжимаются мышцы в углах рта. Но кто считает.

- А с потерей Тезея...

- Нет доказательств того, что Тезей потерян, - резко говорит он.

- Да, сэр.

- Никто не говорил, что это миссия на выходные.

- Да, сэр. - Она отворачивается к приборной доске, но ему кажется, на ее лице что-то мелькает. Он думает, может ли это быть узнавание?

Вряд ли. Это было давно. А он всегда оставался в тени.

- Что ж... - Он идет к двери. - С таким же успехом могли послать клоунов.

- Сэр?

Он останавливается, но не поворачивается.

- Я думала... если мне будет позволено спросить, сэр... но вы, кажется, были очень обеспокоены тем, что они сделают, когда сольются. Вы сказали, что когда оно проявится, у нас не будет шансов.

- Я жду вопроса, лейтенант.

- Почему мы ждали? Мы могли отравить большинство из них до того, как они слились, и если они были так опасны... это выглядит не лучшей стратегией.

Он не возражает. Но это не значит, что стратегия была не мотивирована.

- Коллективные разумы опасны, лейтенант. Не сомневайтесь в этом ни на секунду. Однако...

Он размышляет и говорит нечто вроде правды.

- Если убийство - единственный вариант, я предпочту убить одного, а не тринадцать.

***

Некоторые угрозы прячутся прямо под боком. Другие не так очевидны.

Возьмем, к примеру, женщину в новостях: крошечная, под метр шестьдесят. В Лиане Латтеродт нет ничего, кроме заразительного энтузиазма и восторга от мира чудес. Ни намека на тех, кто ей платит, шлет ее послом доброй воли рисовать радужные перспективы и сулить Утопию.

Никаких намеков на силы в центре пустыни Орегона, что используют ее как марионетку.

- Мы забрались на этот холм, - говорит она внимательному ведущему "Разговоров". - С каждым шагом мы видим все дальше и, конечно, продолжаем идти. Сейчас мы на вершине. Наука на вершине уже несколько веков.

Ее прошлое по большей части ничем не примечательно: родилась в Гане, выросла на Британском архипелаге, лучший спец по теории систем и теистической вирусологии.

- Но вот мы смотрим на равнину и видим за ней другое племя, танцующее над облаками еще выше, чем мы. Возможно, это мираж, возможно - обман. А может, они забрались на более высокий пик, который мы не видим, потому что облака заслоняют вид.

Открытой противоправной деятельности совсем немного. В тринадцать - обвинения в хранении частной базы данных, вмешательство в домашние системы наблюдения в двенадцать. Обычные штрафы и предупреждения молодежи, прежде чем она научится принимать паноптикум.

- И мы отправляемся, чтобы это узнать, но каждый шаг ведет нас вниз. Неважно, в каком направлении мы идем - невозможно сойти с нашей вершины, не потеряв точку обзора. Конечно, мы забираемся обратно. Мы в ловушке локального максимума.

Наконец, она сумела законно исчезнуть, подписав контракт с Орденом Двухкамерных, который особо исключителен тем, что непостижим, даже когда вы за ним следите.

- Но что если там, за равниной, вершина действительно еще выше? Единственный способ туда добраться - это стиснуть зубы, спуститься с нашего холма и идти вдоль реки, пока мы снова не начнем подниматься в гору. Только тогда вы поймете: надо же, эта гора гораздо выше, чем то подножие, где мы были раньше, и отсюда видно гораздо лучше.

Двухкамерные. Названные так за какой-то прототип реорганизации, включавший в себя массивные изменения полушарий головного мозга. Впрочем, название сегодня уже целакант. Никто не знает, есть ли вообще у Двухкамерных полушария.

- Но вы не сможете туда попасть, пока не оставите все те инструменты, что до сих пор приносили вам успех. Вы должны сделать свой первый шаг вниз.

- Вы в это верите? - Лейтенант (другой лейтенант - у полковника по лейтенанту в каждом порту) отрывает глаза от экрана, растягивая губы в скептической ухмылке. - Наука, основанная на вере?

- Это не наука, - говорит полковник. - Они не делают вид, что это так.

- Еще хуже. Вы не создадите мозговой чип, говоря языками.

- С патентами сложно спорить.

Патенты его тревожат. Двухкамерные, похоже, не имеют никаких военных амбиций или планов по захвату, да и вообще не слишком интересуются внешним миром. Пока что они таятся в своих разбросанных по пустыням монастырях, наблюдая за реальностью, что лежит в основе реальности.

Но есть и другие способы перевернуть мир с ног на голову. Сейчас все слишком хрупко. Целые общества пали из-за единственного сдвига парадигмы, а Двухкамерные владеют половиной патентов. Если они захотят, то за ночь смогут заставить глобальную экономику сожрать саму себя. И это даже не будет незаконно.

Насколько можно судить, Латтеродт не часть коллективного разума. Она служит их фасадом - дружеское лицо, харизматичный представитель, который подмазывает колеса и успокаивает страхи. Следующую пару недель она будет разъезжать повсюду: человек, такой же, как все, с доступом к глубочайшим тайнам Двухкамерных. Прекрасно чувствует себя в мире, где мысль не останавливается на границе черепа и даже не знает, когда покидает одну голову и входит в другую.

- Хотите ее задержать? - спрашивает лейтенант, пока Латтеродт обезоруживает всех своей улыбкой и кучей метафор.

Признаться, это искушает: отрезать от стада, укрыть допрос за занавесом Глобальной Безопасности. Кто знает, какими прозрениями она может поделиться, если подобрать верный стимул?

Он качает головой.

- Я сам к ней пойду.

- Да? - Очевидно, не на это подписывался новый лейтенант, когда опускался на одно колено.

- Она - посол доброй воли. Дадим ей шанс ею поделиться.

Конечно, все не так великодушно, как кажется. Вы не станете давить на противника, не зная, как сильно он может надавить в ответ.

***

Это глобальное исследование, эта оценка угрозы коллективных разумов - не единственное его задание. Всего лишь самое последнее. Есть дюжина других, которые время от времени требуют внимания или обновления. Наступления реалистов на Британском архипелаге, новое Баптистское собрание сепаратистов, собирающих свои вооруженные силы в открытом море. Периодические военные суды над теми древними войсками из плоти и крови, чьи кибернетические дополнения нарушают Правила применения силы. Они все стоят в очереди, едва подсвеченные, полузабытые. Они просигналят, если потребуется его внимание.