Андрей Уланов - Найденный мир

– Что, если мы совершим полный круг… – нерешительно промолвил Владимир Афанасьевич, – и не обнаружим земли?

Капитан пожал плечами:

– И это тоже результат. На самом деле нам нечего опасаться: мы твердо знаем, что границу Разлома можно перейти в обоих направлениях. В крайнем случае возможно двинуться обратным курсом.

– Геннадий Нилович проводит вас обратно в гостиницу, – заключил Великий князь. – Времени на размышление вам могу дать, увы, лишь до завтрашнего дня.

Ученый обернулся. Титанический череп морского ящера продолжал буравить его взглядом из пустых глазниц. От белой кости несло рыбным клеем. Несколько зубов вывалилось, оставив в нижней челюсти аккуратные лунки.

– Не стоит тянуть. Я согласен.

Месяц спустя

– Э-э, милейший…

Кативший по пристани бочку матрос чуть мотнул головой и, углядев краем глаза блеск начищенных сапог и ножны сабли, вытянулся во фрунт, старательно пожирая глазами юного офицерика, в невиданном им доселе мундире особого жандармского корпуса. Бочка, по инерции прокатившись чуть вперед, накренилась и с треском встала «на попа».

– Слушаю, вашбродь!

– Где стоит канонерская лодка «Манджур»? – ломким баском осведомился офицерик.

Вопрос этот, по мнению матроса, был настолько нелеп, что на некоторое время он замешкался с ответом, пытаясь понять: нет ли в нем хитрого подвоха?

– Так эта… вот же она, вашбродь! – выдавил он, разворачиваясь и указывая на корабль за своей спиной.

Офицерик на миг покраснел, но тут же опомнился, грозно – как показалось ему – нахмурился и, придерживая саблю, быстро зашагал к трапу. Матрос некоторое время с ошарашенным видом глядел ему вслед, пока свисток и последовавший за ним привычный залп из уст командовавшего погрузкой унтера не заставили его вернуться к прерванной работе.

Впрочем, распоряжавшийся на мостике канлодки лейтенант Бутлеров повел себя схожим образом. Все-таки чины Жандармского корпуса удостаивали своим посещением корабли Российского флота лишь в исключительных случаях – например, в преддверии визита царственной особы. «Манджур» же, в силу своей нынешней удаленности от столиц, вряд ли мог рассчитывать на подобный случай. Тем страннее было Бутлерову наблюдать, как на мостик поднимается по трапу самый настоящий жандармский поручик.

– Я хотел бы видеть капитана корабля.

В первый момент лейтенант даже не нашелся с ответом. «Опричники», с которыми ему доводилось встречаться прежде, обычно – и вопреки слухам – вели себя подчеркнуто вежливо.

– Для начала, – слова лейтенанта при желании вполне можно было разливать по мензуркам, – па-атрудитесь представиться… старшему по званию офицеру.

– Виноват! – Поручик, явственно побледнев, вытянулся и бросил руку к фуражке – неловко, словно этот жест был ему непривычен. – Отдельного жандармского корпуса поручик Романецкий.

– Лейтенант Бутлеров, временно исполняющий обязанности капитана.

– А где сам капитан?

– В данный момент капитан отсутствует на борту! – отчеканил Бутлеров.

– Что ж… – Поручик огляделся, словно надеясь, что на мостике вдруг все-таки отыщется настоящий капитан. – В таком случае я хотел бы переговорить с вами… разумеется, наедине.

– В таком случае вынужден просить вас обождать в кают-компании, – резко заявил Бутлеров, – пока я не освобожусь.

– Надеюсь, – тихо, но, как показалось Бутлерову, с нажимом произнес жандарм, – это случится в ближайшее время.

Лицо стоящего рядом мичмана Шульца явственно вытянулось. Он, видимо, искренне недоумевал, почему не отличавшийся апостольским смирением лейтенант еще не приказал выпроводить наглеца с «Манджура», причем через дальний от причала борт.

– Десять минут, – после долгого молчания произнес Бутлеров и, не дав жандарму даже тени шанса раскрыть рот, скомандовал вытянувшемуся у трапа матросу: – Сопроводите… господина поручика в кают-компанию.

На самом деле времени на передачу руководства Бутлерову требовалось значительно меньше – ровно столько, чтобы дождаться появления на мостике лейтенанта Петрова и попросить его проследить за погрузкой. Сделав это, Бутлеров, однако, не направился в кают-компанию, а прежде отошел на дальнее крыло мостика, где занялся раскуриванием сигары – процесс, по его мнению, способствующий приведению мыслей в порядок, что перед беседой с жандармом было вовсе не лишним.

Впрочем, судя по тому, что при виде Бутлерова сам жандармский поручик вздрогнул, едва не расплескав свой чай на полкаюты, предстоящий разговор заранее тяготил обе стороны.

– Итак, – опускаясь на стул напротив, произнес лейтенант, – я вас внимательно слушаю.

– Дело, как я уже сказал, довольно конфиденциального свойства. Нам… то есть в охранное отделение, поступили сведения, что на ваш корабль планирует проникнуть член партии эсеров.

– Надеюсь, – фыркнул Бутлеров, – не под видом крысы? Я, признаться, не разбираюсь во всех этих ваших тонкостях и вряд ли отличу эсера от папуаса.

– Прекратите! – неожиданно резко перебил его жандарм. – Не думаете же вы, что я поверю, будто вы никогда не слышали о партии социалистов-революционеров! Все-таки на дворе восьмой год, да-с, и, как показали некие события, даже офицеры флота бывают не настолько аполитичны, как сие некоторыми декларируется.

– Тем не менее, – Бутлеров ушел от насмешки, но голос его звучал твердо, – лично я пока не вижу для себя нужды вникать во всю эту… политику. Что до «неких событий» – так матросские бунты случались и в те времена, когда никаких ваших партий в помине не было. Уж поверьте-с…

– Партия социалистов-революционеров… – начал поручик, но вдруг замолчал, нервно сглотнул и, бросив на лейтенанта быстрый подозрительный взгляд, продолжил: – Впрочем, все это действительно несущественные детали, которые вам и впрямь знать необязательно. А суть дела предельно проста: под видом матроса на ваш корабль попытается проникнуть опасный преступник, член Боевой организации партии эсеров. И мы весьма заинтересованы в том, чтобы у него это получилось.

– Получилось? – изумленно повторил Бутлеров. – Я не ослышался? Позвольте, но мне казалось, что ваша первейшая обязанность заключается как раз в том, чтобы при первой же возможности хватать подобных субъектов?

– Сам по себе этот человек не особо важен, – снисходительно пояснил жандарм. – Для нас гораздо интереснее… и важнее проследить его связи: с кем он захочет вступить в контакт на берегу… да и на корабле тоже.

– Надеюсь, вы не ждете, что эту работу смогут выполнить офицеры флота? – осведомился лейтенант. – Не отрицаю нужности дела… однако в Морском корпусе нам преподавали навигацию и баллистику, а не филерское ремесло.