Сергей Костин - Глаз Дракона

Я остановился, отбросил все посторонние мысли и налег всем своим умишком на стену, закрывавшую мои прежние знания от меня теперешнего, и почувствовал, как стена подалась.

Кирпичик за кирпичиком стена рушилась. А всем известно, что если есть трещина, то рано или поздно старательность и настойчивость свое возьмут.

То, что выплеснулось после долгого заточения, было похоже на прорвавшуюся плотину. Затапливая земные воспоминания, в меня хлынули потоки чудесной силы.

От нестерпимой боли в голове мне пришлось сначала сесть, а потом уже и лечь на землю. Лишь после того, как ментальный поток ослаб и превратился в маленький ручеек, я встал и зашагал дальше. Я уже не был уволенным шофером и грузчиком с товарной станции. По тропинке, петляющей среди леса, шел варркан. Я почувствовал, что изменилось не только мое сознание, но и тело приобрело какую-то легкость и мягкость. Разум снова руководил всеми движениями тела, сохраняя силы и одновременно напоминая о некоторых позабытых вещах, составляющих мою мощь.

Разложив все на полках своего сознания, я шел уверенный в завтрашнем дне. Что теперь могло мне грозить? Практически ничего.

Джек, почувствовав, что с его хозяином и другом произошла перемена, шел впереди, изредка поглядывая на меня умными глазами, порыкивая и давая знать всему живому, что идет царь леса, варакуда, со своим товарищем варрканом.

Джек резко остановился, принюхиваясь, но я.подогнал его:

– Вперед, Джек! Я уже чую, что мы скоро выйдем к людям.

Варакуда, обидевшись, что его способности мало кого интересуют, затрусил сзади.

– Ну, старина, не обижайся на меня! Твое время еще впереди! Или ты хочешь, чтобы я стал дрянным варрканом, который даже не способен различать запахи?

Через полчаса ходьбы сквозь деревья стал виден какой-то городок. Небольшой такой городишко, где, наверняка, была всего одна харчевня. Тропинка вливалась в широкую, хорошо утоптанную дорогу. Естественно, я не собирался идти в городок прямо сейчас. Мне хотелось окончательно собраться с духом.

– Как ты думаешь, Джек, что скажут про нас достопочтенные матушки семейств и их, надеюсь, симпатичные дочки, когда мы появимся в городе в таком виде?

Джек посмотрел на мой весьма скромный наряд, заскулил и отвернулся, всем своим видом показывая, что он-то, по крайней мере, одет вполне нормально.

– Ты как всегда прав, дружище! И посему я предоставляю тебе право отличиться.

Джек напрягся, как струна, всем своим видом показывая, что ради меня готов на любые мыслимые и немыслимые подвиги.

– Воровать, как тебе давно известно, плохо. Но! – Я поднял вверх указательный палец, и глаза варакуды поднялись вслед за ним. – Воровство не есть зло, если им воспользуется человек в моем положении. Короче, мне нужна одежда. Эй, ты куда?

Не успел я закончить, как о присутствии Джека напоминала лишь примятая трава на том месте, где он только что внимательно меня слушал. А я пытался понять, не сморозил ли я очередную глупость. Ограбит какого-нибудь честного жителя…

Устроившись в кустах, я привел остатки знаний в порядок и стал ждать своего интенданта, не забывая держать местность под контролем.

Спустя несколько минут послышался шум раздвигаемых кустов и передо мной предстал Джек с ворохом одежды в зубах и переметной сумой, закинутой за спину.

Осмотр принесенного, не решаюсь сказать украденного, привел меня к убеждению, что мой наряд все равно оставляет желать лучшего. Облачившись в принесенные лохмотья, я заметил усмешку в глазах Джека.

– Смейся, смейся, вредная собака. Хорошо смеется тот, кто смеется по делу. Сам принес, сам и будешь терпеть этот запах.

Запах, действительно, мало чем напоминал французские одеколоны.

– Ты что, спер это с помойки?

Видимо, я попал в самую точку, потому что Джек отвернулся с видом постороннего прохожего, выдавив из меня мрачное: «Ну-ну».

Но я был спокоен по крайней мере насчет того, что в городке меня не встретит вооруженная толпа жителей, разыскивающих вора.

После того как я немного притерпелся к запаху, настало время заняться сумкой. На этот раз Джек превзошел все ожидания. О чем и говорила его сияющая морда. В одном из отделений сумки оказались довольно тугой кошелек с деньгами и ржавый нож. Во втором – чистая рубаха, которую я не замедлил примерить, и кожаные штаны. К сожалению, они были мне малы, и я оставил надежды появиться в городке прилично одетым. Штаны и прочее ненужное барахло я бросил под кустом. Содержимое кошелька перекочевало в мой карман, но перед этим, видя глаза Джека, я клятвенно пообещал, что такое не повторится. Затем совершенно спокойный и довольный собой я вышел на дорогу и зашагал в сторону зажигающихся окон.

Городишко был маленький и ужасно грязный. И совершенно недружелюбный. Первый же встречный на вопрос, где находится гостиница, набросился на меня с кулаками. Пришлось преподать ему правила хорошего тона, после чего он, тут же забыв о случившемся, поплелся дальше, горланя песню о красных розах.

Так что гостиницу мне пришлось искать самому. Впрочем, гостиница, громко сказано. Притон – вот это уже ближе. Но, если честно, низкое, грязное здание как нельзя лучше подходило к моему теперешнему виду.

– Конечно, это не «Националь», но, с другой стороны, и я не во фраке. Поискав глазами Джека, я, конечно же, его не обнаружил. В данную минуту варакуда подкрадывался к какому-нибудь зайцу или, хуже того, следуя дурной привычке, воровал домашних кур. Ну да бог с ним!

С этой мыслью я и вошел в обшарпанные двери, за которыми скрывались новые приключения. М-да! Именно это я и ожидал увидеть.

Передо мной открывалась удивительная картина, за грязными столами сидели грязные горожане, а за грязной стойкой стоял грязный бармен в засаленном фартуке. Подойдя к стойке и усевшись на покачивающийся табурет, я многообещающе посмотрел на бармена.

Обычно после таких взглядов меня обслуживают по первому классу, но на сей раз то ли бармен оказался слеповат, то ли ему не понравилась моя одежонка, только я услышал:

– Сначала покажи деньги!

Я показал несколько монет.

– Тогда заказывай свое вино и убирайся отсюда к чертовой матери, грязная свинья.

Ну и ну! Такое обращение мне совершенно не нравится, и поэтому я не остался в долгу:

– Дружище, где ты достал такой белоснежный фартучек? У тебя не найдется еще одного, чтобы завернуть сало, которое я сейчас закажу?

А после того, как морда у этого нахала вытянулась, добавил тише:

– Ну, чего ты скуксился? Или тебе повторить? Бармен, не ожидавший такой наглости, захлопал глазами. После того как его хлопалка устала, он открыл рот и заорал: