Евгений Лукин - Слепые поводыри

— Достал ты меня, Сувенир! — не менее проникновенно отвечал ему Игорёк. — Куда я с тобой пойду? Ты понимаешь, что гости у меня?

— Тебе чего надо, мужик? — негромко, с угрозой вопросил долговязый Андрей, нависая над алкашом.

Тот ошалело перевёл мутные, как самогон, глазёнки на рослое молодое поколение и ударил себя в грудь.

— Тля буду! — с надрывом заверил он. — Ну я ж не на халяву, ну!..

Вместо ответа последовал лёгкий толчок раскрытой ладонью. Утратив на миг равновесие, проситель отступил за порог, и Андрей с маху захлопнул дверь.

— Все дела, — с невинным видом сообщил он Игорьку, и компания вернулась в обшарпанную комнатёнку, где их ждали на столе три непригубленные мелкокалиберные стопки.

— Господа! — сказал Игорёк. — Предлагаю выпить за то, чтобы нас подольше не загоняли в резервации!

И хотя произнесено это было с мягкой улыбкой, Владу тост показался несколько обидным и неприлично злободневным.

— Вроде про индейцев говорили, — укоризненно напомнил он.

— А чем мы хуже? — удивился Игорёк. — Хотя вообще-то ты прав. Есть разница. Их в резервации загоняли насильно, а мы (вот помяни мои слова!) сами себя загоним… да ещё и ликовать при этом будем… Не веришь? Зря-а… Примеров — чёртова прорва… — И он вновь указал на огромный, во всю стену, самодельный стеллаж с книгами. — Ну подумай сам: что было всегда нужно цивилизаторам? Расколоть туземцев на племена, натравить их друг на друга. Гуронов — на могикан, украинцев — на русских. Но индейцы-то хотя бы вокруг костра по этому поводу не плясали! А мы — пляшем. Нет, вы только подумайте, радость-то какая — Союз развалился! День независимости празднуем!.. А уж как будем праздновать, когда ещё и Россия развалится! Ладно. Давайте выпьем.

Несколько отрывисто выпили по второй.

— Что-то похожее я уже сегодня слышал в троллейбусе, — скривясь, сообщил Влад. — Только там ещё Ельцина ругали.

— Да не важно, что ты слышал, — легко отвечал Игорёк. — Куда важнее то, что мы видим. Глянь на себя! Чистый индеец из резервации. Во что ты одет? Американские обноски — зуб даю, в секонд-хенде покупал.

— А всё Колумб! — закусывая, сообщил Андрей. — Мало нам было Европы — так теперь ещё Америка на нашу голову.

Однако рассмешить Игорька было трудно.

— Святые слова, — со вздохом молвил он, разливая по третьей. — И ведь от какой подчас ерунды всё зависит! Взять того же Герреро… Вот если бы он бежал не с галеона и не в Юкатан, а лет этак на двадцать раньше, с каравеллы — куда-нибудь там, я не знаю, к тотонакам или к Монтесуме. Ох и вломили бы конкистадорам! По первое число! И не было бы сейчас на карте ни Соединённых Штатов, ни Латинской Америки.

— А нам какая разница?

— Скорее всего, никакой. Одно моральное удовлетворение. Андрюш!

И Влад с Игорьком ожидающе посмотрели на Андрюшу, обычно исполнявшего роль тамады. Выручай, дескать…

— Позвольте, позвольте, — с достоинством сказал тот, прожевав. — Как это никакой разницы? Это вам, может быть, никакой разницы! А у моего прадедушки фамилия была Смит. То есть вполне вероятно, что по происхождению я — англосакс.

Все добродушно осклабились.

— Англохохол ты!

В прихожей задребезжал звонок.

— Да чёрт возьми! — взорвался Игорёк. — Он даст нам сегодня выпить или нет?

— Опять, что ли, этот? Сувенир?

— А то кто же! Причём пока трезвый — тихий, смирный. А чуть поддаст — ломом не отобьёшь.

— Отобьём, — поднимаясь, изронил Андрей. И компания вновь направилась к входной двери.

— Он — кто? — равнодушно осведомился Влад.

— Сувенир-то? Теплотрасса. Квартиру ещё год назад пропил. В котельной у нас иногда отогревается.

— А почему Сувенир?

— Авенир он. А это уж так, переосмыслили…

Звонок продолжал дребезжать.

— Ну? — процедил Андрей, опять распахнувши дверь.

— Вот он, знаешь, какой умный? — искательно выговорил Сувенир, указывая на Игорька. — Это сейчас у него столько книжек, а раньше больше было… пока не распродал… Ну ты пойми, дурак, жрать-то хочется! Я ему говорю: гражданская война будет — все книжки сгорят, пойдём лучше выпьем. Он: н-не-э-э…

— Короче, мужик! Чего надо?

— Червонец! — с надеждой выпалил Сувенир, но тут же смутился, обиделся. — Нет, ну, я же… не за так, слышь! Пойдём покажу… Увидишь — сам нальёшь… Я ведь к Косороговым не пошёл… И к Володьке не пошёл… А Игорёк, думаю, он же ум-мный!.. Ему ж это ин-ти-ре-сна…

— Налить стопку — и пусть катится! — не выдержал Влад. — Не морду ж ему бить…

— Стопку! — недовольно повторил хозяин. — Он и слова-то не знает такого! Стакан — ещё куда ни шло…

— А нам тогда что останется? — ощетинился Влад. — На донышке?

Андрей подумал и беспечно махнул длинной рукой:

— А! Так и так за второй идти.

В водянистом вечернем небе плыл ласковый колокольный звон. Налетел из-за угла сквознячок, пронизал ознобом.

— Духовное возрождение… — Игорёк криво усмехнулся, не разжимая губ. — Если вдуматься: в какую же дыру мы, братцы, попали! Колдуны кругом, шаманы, предсказатели… Да и эти тоже, прости мою душу грешную, опиум для народа! Соседке врач капли прописал — так она, дурёха, пошла к батюшке выяснять, как их положено пить по-православному: до или после просвирки? Это на полном серьёзе!.. То есть дальше уже катиться некуда… Первобытный уровень. Ирокезы. Бери — и что хочешь с нами, то и делай!

— А звонят красиво, — заметил Андрей. Магазинчик, в который они направлялись, стоял на самом краю микрорайона. Сразу за магазинчиком степь расседалась широкой балкой, непролазной по случаю ранней весны, а дальше начинались столбы, лесополосы, крыши дач. Игорёк шагал как молодой. Одет он был немногим лучше Сувенира: ветхое осеннее пальтишко, лыжная шапочка, стоптанные ботинки. Только что в грязи не вывалян. А сам Сувенир отстал от честной компании ещё квартал назад — просто не смог угнаться.

— Но что меня больше всего достаёт, — снова заговорил Игорёк, — так это враньё! Сказано же ясно: не убий! А как же инквизиция, как же конкиста? И всё ведь во имя Христа! Патриарх вон за подвиги в Чечне ордена выдаёт…

— Не мир, но меч, — ухмыльнувшись, напомнил Влад.

— Ну и стоило из-за этого на землю спускаться? А то без Него кровушки мало лилось! Нет, ребятки, христианство — это всё-таки вера для лохов, для таких, как мы. Очередной моральный кодекс строителя коммунизма. А те, кто нам мозги пудрит… Да в гробу они видели, если что, эти шесть заповедей!..

— Почему шесть? — не понял Андрей. — Десять же…

Но тут они вошли в магазин, и беседу пришлось прервать. А когда снова выбрались наружу, оказалось, что на крылечке их поджидает всё тот же Сувенир. Доплёлся, змей.