Константин Циолковский - Вне Земли

- Можно взять запас воздуха с собою, хотя, правда, он скоро истощится, заметил итальянец.

- Но солнечный свет при посредстве растений может очистить испорченный дыханием воздух, - возразил Гельмгольц.

- Все-таки, - сказал русский, - этот вопрос требует с нашей стороны глубокой и практической разработки. Далее, каким образом мы возвратимся на Землю или спустимся на другую планету? Без особого запаса взрывчатых веществ сделать это безопасно для нашей жизни нельзя.

- Я давно занимаюсь опытами над энергией взрывчатых веществ, - сказал Франклин, - и думаю, что мне удастся во много раз сократить их массу, заменив известные взрывчатые вещества новыми, мною открытыми.

- Желаю тебе успеха, - заметил русский. - Только общими усилиями мы можем добиться практического выполнения нашего плана.

- Во всяком случае, он чересчур рискован, - сказал осторожный Ньютон, - ты забыл еще питание. Без пищи и воды долго не пропутешествуешь.

- Для начала, - возразил Иванов, - я не предполагаю длинных путешествий. Например, для проезда на Луну и обратно довольно и недели. Так что вопрос о питании, на первое время, по крайней мере, не важен. Запас в несколько килограммов пищи и питья взять не затруднительно.

- Итак, господа, - резюмировал русский, - поработаем сообща над деталями проекта, а затем произведем опыты поднятия за пределы атмосферы на какие-нибудь 500-1000 километров.

- Потом мы расширим пределы опытов, - заметил Лаплас. - Я даже не прочь полететь первым, если только все будет устроено в совершенстве и опыт в моих глазах не представит опасности.

- О, в таком случае никто не откажется! - улыбнулся Франклин.

- Мы все полетим с Лапласом, - слышались дружные голоса.

- А пока, - заметил русский, - перед путем-дорогою нам не мешает восстановить в ярких красках картину путешествия...

- Я так люблю небо, - прервал Ньютон, - что буду очень счастлив, если общество позволит мне по вечерам во время нашего отдыха и общей беседы прочесть ряд лекций, на которых могли бы присутствовать и все желающие в замке.

- Прекрасно! Поручаем это тебе. Ты будешь заправителем наших астрономических бесед, - воскликнуло единодушно все общество.

- Но ты не должен забывать, что перед тобою не одни ученые: не забудь, что из замка многие пожелают слушать; некоторые из них не умеют отличить звезды от планеты.

- Да, да! Пусть твои лекции будут не только живы, но и общедоступны, сказал итальянец. - Может быть, и я тебе помогу...

- И я, и я! - воскликнули прочие.

- Благодарю вас, господа, - ответил Ньютон.

- Днем мы будем работать, - сказал Гельмгольц, - а вечером наслаждаться в предвкушении неслыханного и невиданного.

- Когда же мы придем к благоприятным результатам, то назначим особое заседание, - заметил Франклин.

6. Первая лекция Ньютона.

На следующий день, при закате солнца, все снова собрались в круглую залу. Кроме того, ее наполняли и другие лица, желающие слушать лекции.

Пятеро ученых уселись вокруг стола, прочие же на мягких диванах у стен. Ньютон начал:

- Планета, на которой живет человечество, имеет форму шара, окружность которого составляет 40 тысяч километров. Человек, проходящий ежедневно по 40 километров, употребит для обхода вокруг Земли тысячу дней, или около трех лет.

- Теперешняя быстрота движения на пароходах и железных дорогах, - заметил Франклин, - позволяет сократить время кругосветного путешествия в 24 раза. Действительно, теперь в среднем легко сделать не в день, а в час 40 километров. Тогда кругом земного шара мы объедем в 42 дня.

- Но на чем же этот гигантский шар держится? - воскликнул один из рабочих.

- Шар этот, - ответил Галилей, - ни на что не положен и, ничего не касаясь, мчится в эфирном пространстве подобно аэростату, увлекаемому ветрами.

Шар этот вдвойне магнит. Первый магнетизм направляет магнитную стрелку, а второй магнетизм мы зовем тяжестью; она-то держит все предметы, рассеянные по его поверхности: океаны, воздух и людей. Если бы не тяжесть, воздух, в силу своей способности расширяться, улетел бы давно от Земли. Также и человеку довольно было бы прыжка, чтобы навеки от нее удалиться и сделаться свободным сыном эфира...

- Какой это эфир? Неужели тот, который имеется у нас в аптеке? - спросил, улыбаясь, другой из рабочих.

- О нет! Это подобие воздуха, но только поразительно упругого и крайне разреженного, - заметил Гельмгольц. - Сущность эфира довольно загадочна(1). Это та всенаполняющая среда, в которой распространяется свет. Благодаря ей, мы видим близкие и далекие предметы, достаточно освещенные и большие. Без нее мы не видели бы ни Солнца, ни звезд...

Если бы людей поместить рядком на расстоянии метра друг от друга, то они окружили бы шар Земли 200 раз(2).

- Только-то! Но ведь людей, кажется, 5 миллиардов? - спросил кто-то.

- Совершенно верно, - сказал Ньютон, - и отсюда вы видите громадность Земли по отношению к человеку, который справедливо судит о величии природы по отношению к самому себе...

- Если бы человечество вы распределили равномерно по всей земной поверхности, в холодных и теплых странах, на морях и суше, то увидели бы, что субъект от субъекта находится на расстоянии более тысячи метров. На этом расстоянии едва ли бы они могли удобно разговаривать. Еще поразительнее количественное ничтожество человека: если вы вообразите, что вся его собирательная масса превращена в порошок и равномерно рассеяна по всему земному шару, то толщина этого порошка составит около 1/23000 доли миллиметра, т. е. слой в тысячу раз более тонкий, чем папиросная бумага.

- Достаточно малейшего ветерка, чтобы сдуть его, - воскликнул один машинист.

- Прекрасна Земля - наследие человека, - вмешался Галилей, - но если бы кто сказал ему: возьми и осмотри свое владение... Как вы думаете, сколько бы ему потребовалось для этого времени?

- Не знаем, - послышались голоса.

- Если бы осматривать одну сушу, которая составляет около 1/4 всей земной поверхности, и употребить на осмотр каждого гектара по 1 секунде, то и тогда понадобилось бы 400-500 лет!

- И я думал, что Землю во всю жизнь не осмотреть, - сказал один мастер.

- Вы не ошиблись! Но как же громадна масса Земли или объем ее! Если бы кто раскатал земной шар на равной величины шарики и дал бы каждому человеку, не исключая, конечно, ни младенцев, ни женщин, по шарику, то, как вы думаете, какой бы величины был такой шарик? - спросил Ньютон.

- Шарик, без сомнения, изрядный, - ответил один из присутствующих.

- О, это была бы целая планета, - сказал Лаплас, - диаметром в 112/3 километров.

- Ее поверхность, - добавил Ньютон, - равна была бы 380 квадратным километрам...

- Да это целое немецкое княжество, - заметил русский, - и в нем было бы одному довольно просторно!