Андрей Быстров - Рыцари Атлантиды

— Вылетаю… — Он решил несколько снять напряжение. — А пока запишите рецепт доктора Мартина: два двойных виски на ночь и поменьше читать Стивена Кинга.

— Я жду вас, Мартин.

Льюис опустил трубку на аппарат, закурил, оторвал клочок газеты со своей записью и сунул в карман. По его просьбе горничная принесла расписание рейсов из аэропорта Джексонвилла. Ближайший самолет в Париж отправлялся завтра утром. Если прямо сейчас взять напрокат машину и отправиться в Джексонвилл, утром он без проблем будет в самолете.

Он позвонил в кассу аэропорта, распорядился оставить билет на свое настоящее имя, собрал в дорожную сумку вещи и спустился в холл.

— Уезжаете, сэр? — огорчился портье. (Льюис никогда не жалел для него чаевых.)

— Мне понадобится машина, — сказал Льюис.

Спустя полчаса Мартин Роджер Льюис покинул Нейплс на синем «форде». Рана не слишком мешала управлять машиной, но все же не следовало чересчур разгоняться. Он поехал не через Лейкленд, а через Форт-Майерс, Венис и Сарасоту. Впрочем, какой бы маршрут он ни выбрал, свою судьбу он уже не мог изменить: в игру включились силы, намного превышавшие уровень Мартина Льюиса.

Однако если бы он избрал другой путь, то не встретил бы на дороге голосующего Рэнди Стила.

3

«Боинг-747» рейсом из Вашингтона, мягко покачиваясь, начал снижение. Дэвид Тернер рассеянно наблюдал за редкими облаками в иллюминаторе, прихлебывая кока-колу из фирменного стаканчика авиакомпании.

Еще утром ничто не предвещало Тернеру никаких воздушных путешествий. В просторном кабинете в Лэнгли он проводил рутинное совещание, касавшееся долгой и скучной операции, коей не было видно ни конца ни края. Тернер как раз развивал идею о поэтапном сворачивании операции, дававшей ничтожные результаты, когда мигнул огонек селектора.

— Мистер Тернер, — промурлыкала мисс Бэйтс, — вас просит зайти мистер Моддард.

— Да, мисс Бэйтс. Как только закончится совещание, я…

— Он просил немедленно, сэр. Тернер нажал кнопку и встал.

— Прошу извинить меня, господа. Срочный вызов. Что до обсуждаемого нами вопроса… Пусть мистер Уоллес подготовит меморандум к завтрашнему утру.

Уоллес кивнул. Сотрудники поднимались из-за длинного стола и покидали кабинет. Тернер вышел последним.

В приемной Моддарда не было никого, кроме всегда элегантной и неприступной мисс Бэйтс. Тернер изобразил на лице вопрос, долженствующий относиться к настроению Моддарда, и получил ответную кислую гримасу, означавшую «хуже некуда». Вздохнув, он толкнул полированную дверь кабинета.

Оказалось, что гримаса мисс Бэйтс давала весьма слабое представление о действительном расположении духа Моддарда. Джеймс С. Моддард — высокий, под два метра, моложавый мужчина с непроницаемым обычно лицом — только что не метал глазами молнии. Он хмуро взглянул на вошедшего Тернера, не поздоровался, не предложил сесть и рявкнул без предисловий:

— Где Льюис?!

Тернер поднял брови, секунду помолчал, дабы удостовериться, что вопрос не является риторическим, и дал наиболее краткий из возможных ответов:

— В отпуске, сэр.

Моддард обогнул громадный стол и подошел к Тернеру вплотную.

— Мне это известно. Где именно?

«Боже, — подумал Тернер, — неужели Моддард собирается по одному ему ведомой причине выдернуть усталого, раненого Льюиса на службу?»

— Сэр, — осторожно начал Тернер, рискуя разозлить Моддарда окончательно и все же придав голосу оттенок непреклонности, — мистеру Льюису тридцати суточный отпуск предоставлен приказом, подписанным заместителем директора, и…

Моддард махнул рукой, давая понять, что не намерен дослушивать. Вся его злость вдруг куда-то испарилась, и Тернер увидел перед собой донельзя расстроенного и встревоженного человека.

— Что случилось, сэр?

— Льюис мертв.

Забыв о субординации, Тернер присел в ближайшее кресло. Моддард тихо продолжал:

— Его тело обнаружили близ автомобильной дороги во Флориде, на участке от Сарасоты до Сент-Питерсберга. Визуальное опознание исключалось — пули разнесли ему голову. Полиция воспользовалась «Реестром 106» и установила личность убитого по отпечаткам пальцев.

«Реестр 106», вот оно что… Так назывался специальный полицейский код, открывавший доступ в секретный банк данных, где хранились отпечатки пальцев всех сотрудников ЦРУ, ФБР, АНБ, других специальных служб. В случае обнаружения неопознанных трупов полиция при возникших подозрениях обязана была прибегнуть к «Реестру 106» и проверить, не имеет ли погибший отношения к спецслужбам.

— Я получил подробный доклад начальника полиции Сент-Питерсберга, — сказал Моддард, протягивая Тернеру компьютерную распечатку. — Обстоятельства смерти Льюиса настолько запутанны, что вам лучше лично вылететь на место.

Тернер кивнул и попытался углубиться в полицейский отчет, но, перечитывая одно и то же место по нескольку раз, не мог ухватить смысла. Мартина Льюиса более не существовало на свете. ЦРУ нередко несло потери, но это была не только потеря ЦРУ. Это потеря Ордена, и как знать…

Дэвид Тернер оторвался от иллюминатора, лишь когда «боинг» совершил посадку в аэропорту Сент-Питерсберга. Его уже ждали двое в полицейской машине. Тяжеловес в форме крепко пожал руку Тернеру и представился:

— Уиндэм, начальник полиции. А это, — он указал на своего спутника в штатском, — детектив Биллингс. Он первым из нас осматривал тело, и он же руководил предварительным расследованием.

Тернер внимательно посмотрел на Биллингса. На мочке правого уха детектива виднелся едва заметный, бледный звездообразный шрам — такой же, какой был и у самого Тернера.

— Я прочел ваш доклад, — проговорил Тернер, усаживаясь на заднее сиденье рядом с Уиндэмом. Биллингс сел за руль, и автомобиль плавно тронулся по мокрому от недавнего ливня асфальту. — Надо сказать, в нем больше тумана, нежели ясности. Теперь я хочу послушать вас.

— Я думал, вы захотите послушать детектива Биллингса, — заметил Уиндэм. — Из первых рук.

Тернер сделал утвердительный жест.

В полицейском управлении Сент-Питерсберга, помещавшемся на главной улице города, Тернеру отвели кабинет. Оставшись наедине, Тернер и детектив Биллингс уселись в пластиковые кресла напротив друг друга. Биллингс уже заметил шрам на ухе сотрудника ЦРУ, но сам по себе шрам еще ничего не значил, он мог появиться и случайно. Требовалось подтверждение. Биллингс достал из кармана брелок с ключами, украшенный сапфиром причудливой стреловидной огранки. Тернер вынул такой же брелок, но помимо сапфира на нем был и крохотный рубин — знак магистерского достоинства. Увидев это, Биллингс произнес ритуальную фразу: