Филип Дик - Мечтают ли андроиды об электрических овцах?

— Допустим, — предложил Рик, — я бы платил Вам по пятьсот долларов каждый месяц. Десять месяцев — и полная стоимость по каталогу.

Барбур возразил с жалостью:

— Декард, вы ничего не понимаете в лошадях. Почему у Сидни нет на продажу першеронов? На то есть причина. Жеребята першеронов не меняют владельцев, даже по цене, указанной в каталоге. Они слишком редкие, пусть и не слишком хороших кровей. — Он облокотился на изгородь, разделяющую их участки. — Джуди у меня уже три года, и за все это время я не встречал жеребенка першерона равных с ней достоинств. Чтобы купить ее, я летал в Канаду и сам вез домой. Привезите такое животное куда-нибудь в Колорадо или Вайоминг — и вас живо пристукнут, а животное уведут. И знаете почему? Перед последней Мировой войной имелись буквально сотни…

— Однако, — прервал его Рик, — если у вас будут две лошади, а у меня ни одной, это разве не будет противоречить всем теологическим и моральным основам учения о сострадании?

— У вас же есть овца! Черт побери, если бы у вас не было овцы, в вашей позиции еще имелась бы какая-то логика. Само собой, если бы у меня было два животных, а у вас ни одного, я бы тем самым лишал вас истинного слияния с Сострадающим. Но в этом доме у любой семьи — их примерно пятьдесят, каждая третья квартира занята — есть какие-нибудь животные. У Грейсона — цыпленок. Вон он. — Барбур указал на север. — Сукс и его жена владеют большой рыжей собакой. Она постоянно лает по ночам. — Барбур задумался. — По словам Эда Смита, у него есть кот, которого он держит в квартире и никому не показывает. Хотя, возможно, он просто врет.

Рик подошел к овце, наклонился и начал перебирать ее густую шерсть, пока на нашел то, что искал — замаскированную контрольную панель. На глазах Барбура он рывком открыл ее, обнажая механизм.

— Видите? — спросил он. — Теперь вы понимаете, почему мне так нужен жеребенок?

После длительного молчания Барбур проронил:

— Эх, бедняга… И так вы все время?

— Нет, — ответил Рик. Он снова закрыл панель своей электрической овцы и обернулся к соседу. — Сначала у меня была настоящая овца. Нам ее отдал свекр, когда собрался эмигрировать. Потом, примерно год назад, — помните, я возил ее к ветеринару, вы как раз стояли наверху — я вышел на крышу и увидел, что овца лежит на боку, не в силах подняться.

— Да, я помню, вы подняли ее и поставили на ноги, — подтвердил Барбур, кивая, — но, сделав пару шагов, она снова упала.

— У овец странные болезни, — сказал Рик. — Точнее говоря, у овец множество болезней, но их симптомы одинаковые. Овца не может подняться, и трудно определить, насколько серьезно заболевание: растянута ли связка на ноге или она умирает от столбняка. С моей случилось последнее.

— Здесь? — удивился Барбур. — На крыше?

— Сено, — объяснил Рик. — Я не снял с охапки всю проволоку, и Груччо — так я звал ее — поцарапала ногу и заразилась столбняком. Я отвез ее к ветеринару, и там она умерла. Я долго думал о случившемся, а потом отправился в одну из мастерских, отдал им фотографию Груччо, и они изготовили вот это. — Он показал на эрзац-овцу, которая продолжала трудолюбиво пережевывать, поглядывая на хозяина и все еще не теряя надежды найти что-нибудь овсяное. — Отличная работа. Я трачу на нее почти столько же времени, сколько и на Груччо, но… — Рик пожал плечами.

— Это совсем не то, — закончил за него Барбур.

— Да. Ведь за ней тоже нужно ухаживать столь же внимательно, как и за настоящей, потому что такие животные ломаются, и соседи могут узнать. Эту я возил в починку шесть раз — правда, в основном были мелкие неполадки. Но, например, однажды что-то произошло с магнитной лентой, и овца начала блеять без остановки: сразу можно было определить, что сломался механизм, а не что-то произошло с живым существом. Вы, конечно, понимаете, что мастерская имеет соответствующую вывеску: такая-то клиника для животных. На водителе белый халат, как на настоящем ветеринарном враче. — Он бросил взгляд на часы, вспомнив про время. — Мне пора на работу. Увидимся сегодня вечером.

Рик отправился к своему кару, а Барбур поспешно крикнул ему вслед:

— Я никому ничего не скажу!

Остановившись, Рик хотел поблагодарить его, но потом какое-то безразличие и отчаяние, от которых страдала Ирен, коснулось и его; он пробормотал:

— Не знаю. Возможно, это не имеет никакого значения.

— Но они все будут смотреть на вас сверху вниз. Не все, но некоторые. Вы же знаете, как люди относятся к заботе о животных. Не иметь животного — это считается аморальным и антиэмпатическим. Правда, юридически это не преступление, как было сразу после войны, но общественное мнение на сей счет сохранилось до сих пор.

— Боже! — воскликнул Рик.

Он в отчаянии взмахнул руками.

— Но ведь я хочу иметь животное. Я стараюсь купить что-то подходящее, но на мое жалованье простого государственного служащего…

«А вдруг, — подумал он, — мне снова повезет, и я смогу отправить на покой четырех анди за этот месяц. Знал бы тоща, что Груччо умрет… Ведь два года назад мне удалось взять четверых…»

Но это было еще до появления злосчастного двухдюймового куска проволоки, похожего на обломок иглы шприца, до столбняка.

— Вы могли бы купить кота, — предложил Барбур, — кошки недорогие, проверьте по каталогу.

— Мне не нужен комнатный зверек, — тихо промолвил Рик. — Я уже сказал, что мечтаю иметь большое животное. Овцу или корову, если удастся собрать денег, или лошадь, как у вас.

Он вдруг осознал, что премия за пять уничтоженных анди позволила бы ему осуществить его мечту. «По тысяче долларов за штуку сверх моего жалованья. Потом где-то и у кого-нибудь я бы раздобыл то, что мне нужно, пусть даже в каталоге Синди они и значатся курсивом. Пять тысяч долларов. Но, — подумал он, — пятерым анди нужно сначала добраться до Земли с одной из колонизированных планет. Это от меня не зависит. Я не могу заставить пятерых андроидов бежать сюда и даже если бы мог, то ведь есть и охотники из других полицейских агентств. Анди нужно было бы устроить резиденцию в Северной Калифорнии, и старшему охотнику за андроидами в этом регионе Дейву Холдену пришлось бы либо умереть, либо уйти на пенсию».

— Купите сверчка, — шутливо посоветовал Барбур, — или мышку. Слушайте, за двадцать пять долларов вы можете купить взрослую мышь.

— Ваша лошадь тоже может умереть, как Груччо, — сказал Рик. — Вы придете домой с работы, а она лежит на спине, всеми четырьмя ногами вверх, словно жук или сверчок, которого вы только что назвали.

Рик зашагал прочь, сжимая в руке ключ от аэрокара.