Юрий Горюнов - Чужое Солнце

– Это Элла Лурье. Главный психолог того же Совета, – продолжил Болтов. Единственной женщине в этом кабинете было лет под сорок, короткие темные волосы, смуглое лицо, темные живые глаза. О ней они вообще ничего не знали и не слышали. Она так же приветливо улыбнулась бывшим ученикам.

– Не напрягайтесь, – произнесла она ровным голосом. – Просто воспринимайте информацию, какую услышите. А время ее обдумать у вас еще будет.

Начальник школы представил третьего мужчину, который был ребятам знаком: – Семен Иванович Коротков. Это имя вам знакомо.

Еще бы им не знать имя прославленного космолетчика, о котором ходили легенды, о его высадках на новых планетах. На фото он казался старше, а сейчас перед ними сидел мужчина лет сорока, но с седыми волосами, которые оттеняли его смуглое лицо. Его глаза смотрели внимательно, изучающе. На левой щеке небольшой шрам. Был он широкоплеч, среднего роста.

Представив собравшихся, Болтов обратился к ребятам:

– Отдохнули?

– От чего? – удивленно спросил Сашка.

– От безделья. Вас направили в пустыню, чтобы вы не болтались без дела, да и притерлись друг к другу. Сами себе команда. Были вы там не без присмотра, конечно.

– Какого присмотра? – спросил Вовка.

– Обычного. А вы что думали, вас отправили просто так? Нет, ребята, вас отправили, чтобы посмотреть, как вы будете контактировать, не будет ли конфликта.

– Какой может быть у нас конфликт. Мы так давно знаем, друг друга, – ответил Сашка.

– Не скажи. Одно дело, когда среди других, другое дело, когда только вы одни. В жизни всякое бывает.

– Так за нами что, наблюдали? – Задал вопрос Вовка.

– Присматривали, – уточнил Болотов, – но все об этом. Давай, Джеймс, поведай ребятам задумку.

Джеймс откинулся на спинку кресла стула, обвел взглядом сидящих напротив.

– То, что вы сейчас узнаете, услышите, должно остаться здесь, даже если вы не согласитесь с нашим предложением. Не буду напускать тумана. Готовиться экспедиция в глубокий космос, о которой знают очень не многие. Мы не стали афишировать ее, так как не знаем, какой будет результат, и прощания и фанфары здесь не нужны. Это сложная, опасная работа и все. Но это не просто полет к дальним звездам, куда мы еще не посылали планетолеты. Все сложнее. Полет дальше, и на новом типе корабля. До сих пор мы не могли этого сделать, так как были ограничены в топливе, но сейчас это стало возможно, хоть и рискованно. Топливо прошло испытание, но только испытание. Принцип – в соприкосновении материи и антиматерии. Небольшое количество соединения дает маленький взрыв, которым можно управлять, и при этом, выделяется большое количество энергии.

Но оставался вопрос скорости. Здесь нам помогли торсионные поля, которые, как вам известно, связаны с кручением. Мы провели исследования и полагаем, что торсионные поля, в физическом вакууме могут развивать сверхсветовую скорость, с КПД значительно больше 100 %.

Всего этого добра много в космическом вакууме, который и является неисчерпаемым источником энергии. Пары частичек: материи и антиматерии могут рождаться их физического вакуума. Они возникают словно «из ничего».

Так вот, это и будет служить топливом. Под него надо было сконструировать корабль, и это уже сделано, корабль монтируется, но корабль пуст без экипажа. Мы долго со специалистами различных направлений, в том числе с врачами, с психологами обсуждали требования к будущим пилотам-кандидатам. Вывод – это должны быть молодые люди. Мы не знаем, сколько продлится полет, но рассчитываем на год, хотя время там, возможно, будет идти медленнее, но главное это дает возможность сделать гиперскачок, прыжок Мы не можем сказать, чем это закончится, но изучать космос надо. Минус здесь в том, что это риск и не малый. Экипаж должен быть крепкий. Еще минус в том, что у молодых нет опыта в нестандартных ситуациях, а посылать более зрелых, не факт, что вернуться живыми, я имею в виду возраст. Не знаем, как поведет себя время и удастся ли уложиться в срок, но после долгих дебатов был сделан выбор, что опытный командир корабля должен быть, поэтому здесь и присутствует Семен. Он много видел, знает, выдержан, а главное он понимает ситуацию. У него опыт, которым он может поделиться. На время полета он будет командиром корабля.

Теперь о вас, – после паузы продолжил Джеймс. – Кандидатур было не так уж и много, но были. В итоге выбрали вас. Вас изучали, проверяли. Вот, Элла, отвечала за вашу коммуникабельность. Как итог моей речи, мы предлагаем вам стать членами экспедиции. Если согласитесь, то в течение полугода будет интенсивная подготовка по различным видам специальностей, а потом отправка на корабль, который строится на одной из планет. Строить его на Земле не выгодно. Оттуда легче делать старт.

Пока он говорил, друзья смотрели на него во все глаза, не веря тому, что он говорит.

– Вот так вот, коротко, – закончил Джеймс. – Есть вопросы?

– А где строится корабль? – спросил Андрей.

– На Z25.

– Джеймс, ты не сказал, лишь упомянул, я хочу еще раз подчеркнуть, – сказал Коротков, тихо, но уверенно. – Вы должны понять, что из этой экспедиции можно вообще не вернуться. И что такое гиперскачок все знают только теоретически. Никто не знает, что нас там ждет. Однажды уже был отправлен корабль в глубокий космос, правда, не такой, как тот, что предлагают. Больше известий о нем не получали. С тех пор границы наших полетов расширились, но он так и не проявился, исчез.

– Я решил, что это будет лучше сказать тебе, – продолжил Джеймс, когда Коротков замолчал. – Никто не знает будущего. Поэтому я прошу вас держать все в тайне. Это не тот случай, чтобы устраивать праздник. Вам дается на размышление три дня. Вы должны понять, прочувствовать, что возможно больше никогда не увидите Землю, своих близких. Я не пугаю, но обязан сказать о риске. Для них вы уйдете в космос и все. Обычная по нашим меркам работа, хоть и опасная. Они будут думать, что вернетесь, пусть не скоро. Если этого не случится, то произошел несчастный случай, а вернетесь, узнают, что можно. Через несколько лет, а говорить, что вероятность возвращение процентами не оговаривается, надежда уйдет. Да, это не гуманно, даже не честно по отношению к ним, но приходится быть суровыми к действительности, да что там, наверное, к жестокости. Что скажешь, Элла?

– По нашим человеческим меркам, жизнь человека – самое ценное, и мы вдруг предлагаем такой рискованный полет. Но это необходимость. Только человек способен нелогично мыслить, увидев что-то для себя новое, и вот эта некая абсурдность и позволяет выжить, нарушая все инструкции. Ни один робот не способен на это. Ребята, мы долго изучали вас, но заглянуть внутрь каждого мы не можем. Это ваш выбор. Никто не может вам приказать.