Шэрон Кендрик - Растопить ледяное сердце

– И что же?

Лукас услышал тревогу в ее голосе и направил на нее перо ручки:

– Ты работаешь на компанию сколько лет, Джесс?

– Ты сам прекрасно знаешь.

– Правильно. Передо мной лежит твой контракт. – Он кивнул на бумаги на столе. – Ты пришла в «Лулу», как только закончила свою теннисную карьеру, так?

Джессика не ответила сразу, чтобы не выдать чувств. Перед лицом неумолимого Лукаса она не хотела показать, насколько уязвлена. Закончила теннисную карьеру? Он сказал это так, словно она перестала класть сахар в кофе! Она жила и дышала спортом практически с пеленок и лишилась всего в одно мгновение. В жизни образовалась огромная черная дыра почти сразу после их разрыва, поэтому она с трудом оправилась после двойного удара. Но выбора не было: чтобы не утонуть, она должна была плыть. А очень скоро ей пришлось взять на себя заботы о Ханне. Она выплыла.

– Да.

– Расскажи, как ты получила работу. Признаться, многие удивились, ведь у тебя не было никакого опыта в модельном бизнесе. Переспала с боссом?

– Не говори глупостей, – огрызнулась она не сдержавшись. – Ему было за шестьдесят.

– Иначе ты бы не устояла перед искушением? – Он откинулся на стуле и улыбнулся, радуясь, что добился от нее реакции. – Из собственного опыта знаю, что у спортсменок отменный сексуальный аппетит. В постели ты была невероятно горячей, Джесс. Да и вне ее. Тебе всегда хотелось больше, правда?

Джессика заставила себя проигнорировать откровенный выпад, хотя в нем была доля правды. Он играл с ней, как кот иногда играет с пойманной стрекозой, прежде чем придавить лапой трепещущие крылышки. Но у нее нет выхода, кроме как поддержать игру. Что делать, если баланс силы далеко не в ее пользу? Она не могла демонстративно хлопнуть дверью: дело не только в выживании – ей не позволяла гордость. Пусть работа досталась ей по случаю, но судьба таким образом компенсировала ей разбитые мечты. Джессика гордилась своей карьерой и не собиралась без борьбы отказаться от нее в порыве праведного негодования, потому что вопросы задавал мужчина, которого она не могла забыть.

– Ты действительно ждешь ответа или просто получаешь удовольствие от того, что оскорбляешь меня? – тихо спросила она.

– Говори.

Джессика сделала глубокий вдох, как обычно перед первой подачей в матче.

– Ты знаешь, что я порвала связку и на этом оборвалась моя теннисная карьера? – Она взглянула в его лицо, но, против ожидания, не увидела признаков сочувствия. Он холодно кивнул. Интересно, знал ли он о гибели ее отца?

– Слышал, это случилось накануне крупного международного чемпионата.

– Верно. Об этом много писали в прессе. Меня считали…

– Тебе прочили победу, – заметил Лукас. – Несмотря на юный возраст, у тебя были реальные шансы выиграть турнир Большого шлема.

– Все правильно, – сказала Джессика, и голос дрогнул вопреки умению сохранять хладнокровие.

Сколько бы она ни убеждала себя, что случаются худшие вещи, чем оборвавшаяся на взлете карьера, но мысль об этом причиняла боль. Джессика думала о бесконечных тренировках, о боли, об удовольствиях юности, которых была лишена. Дома ее встречала сдержанная холодность вечно недовольного отца, требовавшего от нее все больших усилий. Она жила на пределе возможностей, принося жертву за жертвой, но отцу было мало. Все кончилось в одно мгновение – хрустнула крестообразная связка, когда она рванулась через корт за мячом.

– В прессе появились мои фото с пресс-конференции после выписки из больницы. – Джессика вздохнула. По иронии судьбы ее портреты появились во всех газетах: бледное лицо, светлая коса – ее фирменный знак – на узких плечах бывшей надежды нации.

– И что дальше?

Его резкий вопрос вернул ее к реальности, и она взглянула в его красивое, сильное, смуглое лицо. Выдержка, вероятно, изменила ей, потому что ей захотелось дотронуться до него, погладить кончиками пальцев резкие скулы и впадины щек, линию твердых губ. Если бы он перестал смущать ее пристальным взглядом, стер бы неловкость одним волшебным поцелуем. Лукас как будто догадался о ее мыслях, в его глазах сверкнул ответный огонь. Это была ошибка. Разве она не усвоила с юных лет, что не должна показывать слабость никому, особенно Лукасу, ведь он натренирован чувствовать уязвимые места и использовать в своих целях.

– В «Лулу» заметили на моей руке пластиковые часы. В это время они как раз запускали серию спортивных часов для подростков и решили, что я идеально подхожу для рекламной кампании.

– Но ведь ты не красавица в традиционном смысле.

Джессика не отвела взгляд и не показала обиду. Но ведь глупо обижаться на правду, не так ли?

– Сама знаю. Но я фотогенична. Сочетание высоких скул и широко поставленных глаз дает на снимке интересный эффект – так говорят фотографы. Мне давно известно, что на фото я выгляжу лучше, чем в жизни. В общем, меня взяли. Возможно, они воспользовались шумихой вокруг моего имени, но реклама имела большой успех. Потом отец и мачеха погибли под снежной лавиной. Меня все жалели. Мое имя снова появилось в прессе, что пошло на пользу бренду.

– Прими соболезнования по поводу отца и мачехи. Такие вещи случаются.

– К сожалению. – Джессика решила постоять за себя. – Меня бы не держали в «Лулу», если бы я не помогала продавать часы, поэтому мой контракт продлевали.

– Но продажи сократились, потому что ты не подросток, – напомнил он, – и уже не можешь представлять этот сегмент рынка.

Джессика по-настоящему забеспокоилась. Пора забыть, что они были любовниками и все кончилось плохо. Перед ней официальное лицо, не важно, мужчина или женщина. Это ее спонсор, которого надо очаровать.

– Мне двадцать шесть, Лукас. Это еще не старость. – Она выдавила улыбку, которая вполне сошла бы для автомеханика, менявшего проколотое колесо на ее машине. – Даже в наш помешанный на молодости век.

Она заметила пульсирующую жилку у него на лбу. Он не остался равнодушен к ее шарму, но боялся уступить. Вероятно, понимал, что она пыталась манипулировать им. Ей было наплевать, ведь она боролась за свое благополучие и за благополучие Ханны.

– Ты, кажется, не совсем понимаешь, о чем я, Джесс.

Джессика чувствовала, что на кон поставлено ее будущее. Вот почему ее срочно вызвали в Лондон без объяснения причин. У Лукаса на столе лежит ее досье. Он хозяин компании и может принимать любые решения. Сейчас он скажет ей, что контракт не будет возобновлен, ведь он каждый раз заключается лишь на год. Что она, вышедшая в тираж профессиональная теннисистка, будет делать, не имея никаких навыков. Джессика подумала о Ханне и плате за обучение в колледже, о маленьком домике, который она купила на деньги, оставшиеся после оплаты долгов отца. Теперь это единственное их убежище. А сколько сил и нервов положено, чтобы преодолеть все барьеры и подружиться с младшей сводной сестрой?