Постчеловек - Алексей Стацевич
Возле фонтана разделились по двое.
— Пап, как фон? — Шедший позади Костя поравнялся с отцом и глянул на дозиметр, стараясь разобраться в безумстве цифр, скачущих на миниатюрном экранчике.
— Радиоактивничает, но — в пределах, — философски отозвался Виталий и повернулся к сыну: — Ну ты как вообще? Не скучаешь? А то мне кажется, зря я тебя сюда притащил!
— Ну-у… — замялся Костя — расстраивать отца не хотелось. Затем заговорил, тщательно подбирая слова: — То, с каким энтузиазмом ты все это рассказывал — и про атмосферу безысходности, и про веселье от перестрелок, и про… как там было? Гнетущий запах апокалипсиса, да? В общем, пока слова не вяжутся с тем, что я вижу. Ладно, атмосфера и запах на месте, спорить не буду… Но не считать же за веселье ту мини-стычку, что произошла в самом начале⁈
— Лучше не считать, — согласился Виталий. — Но будем надеяться — самое интересное еще впереди.
— В смысле «будем надеяться»? Ты разве не знаешь, что ждет нас дальше?
— Знаю. В общих чертах! — пояснил Виталий и твердо повторил: — Поверь, все самое интересное впереди!
Потрескавшееся бетонное основание закончило свой круг, и четверка вновь сошлась, выстроившись в привычном порядке.
— Жаль, такой красивый фонтан — и не работает, — расстроенно прохрипел Серый. Привычно обернулся, ища взглядом тварей, но вокруг было тихо. Спросил: — Знаете, что меня напрягает?
Митяй негромко хохотнул:
— Что от радиации писька потом не встанет?
— Нет! Что взрослый дядька использует в разговоре слово писька! — невозмутимо отпарировал Серый. — Или ты не взрослый дядька, а Костин ровесник? Тогда тебе простительно так говорить!
«Папа» оторвался от созерцания дозиметра и обернулся через плечо.
— Так, мужики, угомонитесь со своими подколками. Серег, что ты хотел сказать?
— Да напряжно как-то… Пятнадцать минут идем, а ни одной твари не встретили. Кроме той… на входе. В общем, не-по-ря-док.
— Кстати, да, я тоже недоволен, — поддакнул Митяй. — Яковлев, ты нам что обещал? Суровое выживание! Дикий экшен, погони, перестрелки. И где? Мы почти до точки дошли! И отнюдь не кипения, хотя и до нее недалеко. А до конечной! Сейчас найдем внутри дома радиостанцию, вызовем вертолет и все, аста ла виста!
— Да уж, веселуха, — огорченно пробормотал Серый и добавил: — Видимо, зря брал с собой гранаты, не пригодились. Но меня хоть фонтан порадовал! Ребят, можно, я его подорву? От вредности?
Митяй одобрительно показал большой палец и сообщил:
— Я сюда тоже пострелять пришел и адреналинчика хапнуть! А не бродить по пустынным улочкам в надежде, что…
Виталий резко обернулся, еле-еле сдержавшись, чтобы со злости не раздолбать дозиметр о землю. Прорычал:
— Ну да, меня-то обвинить легче всего! Друзья, блин, называются! Или, может, думаете, я сам в восторге от происходящего⁈ А⁈ — И замолчал, переводя взгляд с одного напарника на другого. Остановился на Митяе. — А ты⁈ Полагаешь, слова про перестрелки и экшен я из головы взял⁈ Нафантазировал, блин! Лишь бы вас, дурачков, сюда заманить!
— Да ладно, чего ты психуешь? — пошел на попятную Митяй. — Мы же не со зла, а так… высказываемся просто. Тебя никто ни в чем не обвиняет.
Серый закивал, соглашаясь с другом:
— Виталь, тебе бы это… валерьяночки, может, попить? Для нервов!
— Да иди ты со своей валерьяночкой, — огрызнулся «папа». Сделав глубокий вдох, продолжил спокойнее: — В рекламе говорилось: «Переживите шквал эмоций, попробуйте не сдохнуть в апокалипсическом мегаполисе и бла-бла-бла».
Серый покачал головой:
— Мне кажется, эта дыра не тянет на мегаполис!
— И тут обманули, гады! — констатировал Митяй. Подумав, язвительно спросил: — Надеюсь, «бла-бла-бла» в рекламе — не точная цитата?
Виталий оставил вопрос без ответа. Усмехнулся:
— Так что не ворчите, а переживайте шквал эмоций. И плевать, каких! Ведь злость — тоже эмоция!
Едва он закончил фразу, как в тишине заброшенного города раздался свист. Одиночный, тихий, неуверенный, будто сонная птица решила поутру прочистить связки.
— Цыц! — Митяй поднял согнутую в локте руку. — Слышите?
— Угу, свистит что-то… или кто-то… но точно — где-то!
— Соловей-разбойник, наверное, — насмешливо предположил «папа» и, закрепив дозиметр на поясе, перетянул на грудь висящую за спиной штурмовую винтовку.
А свист нарастал, становясь все громче, пронзительнее, превращаясь из одиночных трелей в непрерывную заунывную сирену.
Митяй щелкнул затвором и, расстегнув ремешок на шее, стащил с головы противогаз. Осмотрев напарников шальным взглядом, воскликнул:
— Чего притихли, камрады⁈ Экшенчик-то, похоже, начинается! — И, довольный, заржал.
— Смотрите! — Серый указал на оставшиеся за спиной многоэтажки.
Напарники обернулись.
Из окон домов лезли стервецы — обгоревшие существа, покрытые редкой свалявшейся шерстью и телосложением напоминающие собак. Особое строение лап и длинные когти позволяли уродцам цепляться за любую поверхность, поэтому стены быстро покрылись рычащими выродками.
Твари начали спрыгивать на землю.
— Их там дохренища! — прохрипел Серый и вслед за напарниками перекинул автомат в боевое положение. — У меня патронов не хватит! — И клацнул затвором.
Крупная тварь размером с бизона, которая находилась ближе всех к скверу, повернула голову на звук. Блеснули ядовито-желтые глаза.
Задрав морду, стервец пронзительно взвыл, оглушая путников.
Виталий, стараясь перекричать ревуна и не слыша собственного голоса, прерывисто скомандовал:
— Давайте живо на точку! На открытом пространстве не отобьемся! Числом задавят! А в доме займем позиции! Может, отстреляемся!
— Принято! — Митяй решил не дожидаться напарников и первым рванул в сторону трехэтажного здания, благо до дверей оставалось метров семьдесят. Обернувшись, проорал: — Давай-давай! Гони!
— Гоу-гоу-гоу!
Остальные кинулись следом, но защитные костюмы не предназначались для подобного спринта! А твари, почуяв запах удирающей добычи, ощерили клыкастые пасти, расправили на загривках шипастое оперение и бросились в погоню.
— Сука! Не успеем! — выбежав за ворота сквера, на ходу проронил Серый и резко затормозил. — Я за вами, не ждите!
«Папа» в ответ кивнул, жестом подгоняя не вовремя захромавшего Костю.
Оставшийся за их спинами Серый развернулся и сорвал с пояса гранаты. Выдернутые чеки полетели вниз, а гранаты — в сторону приближающихся выродков.
— А теперь по съе-е-ебам! — хохотнул мужчина и ринулся за убегающими напарниками.
Один за другим прогремели два взрыва. Бах!.. Бах!
…Костя вслед за отцом добрался до дверей, распахнутых Митяем, и, прихрамывая, проковылял внутрь здания. Устало согнувшись
