Поль Уинлоу - Священная Роща

- Не ломай сейчас голову, Конан, - мягко промолвила Айана. - Положись на Судьбу - хотя вы, киммерийцы, и не верите в нее... Утро вечера мудренее. Пойдем! Я не хочу терять ни одной минутки. Старейший даст нам знать. Пойдем же!

Эту ночь киммериец запомнил надолго.

Рассветный луч скользнул по лицу Конана, и северянин тотчас пробудился. Айана сладко спала, совсем по-детски подложив ладошку под щеку. Однако Конану казалось, что далекий и суровый голос постоянно взывает к нему, что в его сознании звучит одно-единственное грозное слово: "Враг!"

Вскочить, натянуть одежду, опоясаться мечом да плеснуть себе в лицо пригоршню воды было делом одной минуты. Айана, основательно умаявшись за ночь, так и не проснулась. Патриарх свайолей повел киммерийца через рощу, поправляя его, когда он забирал слишком сильно вправо или влево.

На краю зарослей Конан остановился. Древо-Отец поднял тревогу не напрасно - твари Сета вновь двигались к священной Роще.

Сегодня их было пятеро. И было видно, насколько недешево дался им вчерашний бой. Бодро шагал один только рыжий ящер, да зверь Хатар полз уверенно и мощно. Крылатый демон летел медленно и низко, крылья его поднимались и опускались с явным трудом; второй ползун, которому Конан рассек мечом глаз, тащился позади и, будь эта тварь человеком, киммериец не преминул бы сказать, что, мол, идет он ровно на эшафот. Многоногая же тварь с костяным серпом на голове тащилась и совсем еле-еле, припадая на один бок; половина ее клешней и щупалец по-прежнему висела безжизненно.

При виде этого изрядно потрепанного воинства Конан не мог удержать злорадной ухмылки. Все-таки они им изрядно врезали!

Вскоре стало ясно, что чудовища изменили тактику. Они построились узким и острым клином; в его вершине шел рыжий ящер. Слева от него и чуть сзади извивался зверь Хатар; на одной линии с ним мерно взмахивал крыльями летучий демон. Третью линию боевого порядка составляли пострадавшие больше других второй ползун и многоножка.

Звери Сета решили идти на прорыв в одном месте, решив таким образом избегнуть многочисленных ловушек. План их был прост и понятен - вперед они пустили ящера, который меньше всех, похоже, опасался ловушек и самострелов Конана. И это значило, что волей-неволей киммерийцу приходилось первым встретиться именно с этим огненно-рыжим демоном, самым опасным из всей шестерки. Ящер двигался уверенно и мощно. В каждом его шаге чувствовалась исполинская сила; под гладкой броней перекатывались вздутия громадных мышц. На фоне светлого оранжевого тела резко выделялся черный ошейник.

Конан закусил губу. Что делать? Если на этот раз твари навалятся на него всем скопом, не поможет уже ничто. Эх, уложить бы крылатого... тогда, быть может, и удалось бы увести остальных за собой, прочь от Рощи Свайолей.

Взгляд Конана напряженно ощупывал величественную фигуру громадного ящера - киммериец отыскивал слабые места в роговых доспехах врага. Брюхо с его мягкими желтоватыми валиками морщинистой кожи казалось весьма привлекательным... но уж слишком бросается в глаза. Нет, вряд ли Сет настолько глуп, чтобы творить себе слугу, уязвимое место которого расположено таким образом, чтобы человеку с мечом было бы удобнее до него добраться. Стоп! А что это у нас там такое на глотке?!

Под черным ошейником ящера Конан разглядел перекатывающийся зоб; роговая чешуя там была совсем мелкой и тонкой. Если уж меч Гатадеса рубил панцирь ящера и там, где он был самым толстым и прочным... то как знать, быть может, все можно будет разрешить одним точным ударом в горло?!

Звери Сета подходили все ближе и ближе; киммериец ловко, точно леопард, вскарабкался на дерево. Оставалось надеяться только на то, что тварь подойдет достаточно близко, но так, что Конан успеет дотянуться до нее прежде, чем она сама дотянется до него.

Конан взбирался все выше и выше, до тех пор, пока ветви не начали гнуться под его тяжестью. Ящер был очень высок, но и выбранный северянином платан - один из немногих в роще - не уступал в росте чудовищу. Конан извлек на свет клинок Гатадеса и приготовился...

Крылатый демон заметил его первым. Издавая дикий и злобный клекот, тварь закружилась вокруг платана, не подлетая, однако, слишком близко и не пытаясь нападать. Весь строй демонов, как по команде, развернулся и двинулся к дереву.

Конан сжался в комок. Если у этих тварей хватит ума окружить его со всех сторон... дело станет совсем скверным.

Однако крылатый демон, покружив некоторое время вокруг Конана, вернулся к своему месту в строю; ящер теперь шел прямо на Конана, неотрывно глядя в лицо киммерийцу своими странными глазами, так похожими на человеческие...

"Кром, сделай так, чтобы Айана оказалась где-нибудь подальше от этого места", - вдруг горячо взмолился Конан, обращаясь к своему суровому покровителю. Сама мысль о том, что нежная и ласковая, стыдливая и робкая дриада станет добычей этих кошмарных чудовищ, заставляла сердце биться вдвое быстрее, а руки - еще крепче сжимать рукоять клинка.

Ящер приближался. На сей раз он не собирался ждать. Вожак стаи Великого Змея должен был сам сразиться с дерзким противником, подобного которому еще ни разу не встречала выпестованная Сетом свора.

Ящер шагал, не обращая внимания на приводные бечевы ловушек. Вот сработала одна из них, утыканный шипами гребень воткнулся в мягкое брюхо предводителя стаи - демон лишь издал короткий рык, выдернул занозу, отбросил в сторону и зашагал дальше. Вот, как и в прошлый раз, он сорвал колышек, удерживавший натянутую тетиву самострела - но короткий и толстый дротик бессильно отскочил от нагрудной чешуи чудовища.

Конан скрипнул зубами от досады. Не будь эти твари так глупы, они бы уже сейчас смогли расправиться со всей рощей! Оставить под платаном рыжего ящера - и готово дело...

Однако настолько хитроумные планы, похоже, были слишком сложны для небогатого умом демона. Рыжий вожак пер прямо на укрывшее Конана дерево, и киммерийцу казалось, что он ощущает дрожь, пробежавшую по стволу платана...

Не доходя двух десятков футов до дерева, ящер остановился. Глаза его взирали на Конана с откровенной и плотоядной усмешкой; от источаемого им зловония у киммерийца едва не началась рвота. Зверь Великого Змея заранее торжествовал победу. Что может против него, столь могучего и необорного, какой-то ничтожный человечек, пусть даже и с зачарованным мечом? Достаточно протянуть одну из усаженных когтями лап...

Отливавшие синевой когти вытянулись к Конану, нещадно ломая ветви и сучья несчастного платана. Громадные, точно настоящие турецкие сабли, клинки эти были способны растерзать человека в несколько мгновений; и, когда оставалось не более одного фута, киммериец внезапно прыгнул, как сутки тому назад прыгал с самого Старейшего на спину крылатого демона.