Павел Данилов - Власть будущего (сборник)

– И сейчас нравится. Сегодня вечером в «аське» с ней поболтаю, в кино приглашу.

– Давай, давай, – заговорщицки улыбнувшись, произнес Паша.

– А чего ты вспомнил?

Одногруппник пожал плечами.

– Да просто…

После нескольких дней передышки, переписка полилась нескончаемым приятным водопадом. «Какое же все-таки чудо – интернет, – думал Никита. – То, что я ей написал, не смог бы сказать даже по телефону. Наконец-то мы сходим в кино…»

Никита, в ожидании Кати, прохаживался взад-вперед возле входа в кинотеатр. Туфли блестели при каждом шаге, черная рубашка красиво переливалась в весенних лучах, а дополняли картину светло-синие джинсы.

Катя вышла из перехода в лиловом платье до колен. Распущенные светло-русые волосы красиво падали на плечи. Глаза скрывались за широкими солнцезащитными очками. Туфли и сумочка прекрасно гармонировали с платьем.

Никита стоял как столб, дожидаясь, пока она подойдет. Когда их разделяло пару десятков шагов, он спохватился и пошел навстречу, ощущая знакомое неприятное щекотание.

– Привет, Катя.

– Привет.

Щекотание перешло в небольшую боль. Похоже, девушка ждала хотя бы дежурного комплимента. Все, что Никита хотел сказать, вдруг показалось глупым, пафосным и стыдным.

– Сеанс через пятнадцать минут, – чтобы прекратить неловкое молчание, сообщил парень.

– А что за фильм? – поинтересовалась Катя.

– Фантастический боевик «Житель-Х», – с воодушевлением проговорил Никита.

Девушка на мгновение скривила губы, боль в голове парня усилилась. «Ну вот, с фильмом не угадал», – с досадой подумал Никита.

– Понятно, – сказала Катя.

– Будешь что-нибудь? – махнув рукой в сторону кормушки с кока-колой и попкорном, спросил парень. – Я просто эту фигню не люблю.

Катя, хотевшая попкорн, покачала головой и подумала о спутнике что-то совсем нелестное.

– Может, хотя бы колу? – попытался загладить последние слова Никита.

– Пойдем фильм смотреть, – сухо ответила девушка.

Парочка зашла в еще освещенный зал, где на креслах, обитых красной тканью, сидело сотни три человек.

– И чем этот «Житель-Х» столько народу привлек? – недоуменно спросила девушка. – Фильм, говорят, очень жестокий и стрессовый.

Никита пожал плечами.

– Всплеска эмоций люди хотят. Глупые мелодрамы выходят все как под копирку.

– Есть хорошие, – задетая безапелляционным тоном, заявила Катя.

Недавно нравившаяся девушка начинала бесить. Боль все усиливалась. Никита чувствовал, что скоро начнет ненавидеть Катю.

– Не спорю, – сквозь зубы выдавил он. Голова, казалось, сейчас взорвется, как арбуз, сброшенный с десятого этажа.

Наконец-то погас свет, началась реклама. Никита попробовал обнять Катю, девушка отстранилась. Никиту всего передернуло. Парень вскочил и выбежал из кинозала. Боль была настолько сильной, что он едва сдерживал слезы…

«Значит, негативные мысли обо мне мучают меня при зрительном контакте и на малых расстояниях, – по дороге в университет размышлял Никита. – Надеюсь, хоть кто-то желает мне добра». Вчерашний разговор с родителями дал понять, что покой возможен только в одиночестве. «Какие все-таки люди озлобленные, – с грустью думал студент, – всех сегодня на чистую воду выведу».

В университет Никита пришел за полчаса до начала пары. Одногруппники, привыкшие поболтать перед учебой, вскоре собрались в полном составе. Сегодня Никита был необычайно разговорчив и скор на шуточки.

Одна из девушек, по имени Валя, на которую он никогда не обращал внимания, смотрела на него с плохо скрываемой нежностью. Ее взгляд боли не приносил.

В голове парня поселились тысячи пчел, непрерывно жалящих его мозг. Хотелось кричать и плакать, но Никита продолжал разговаривать со всеми, кого видел. Кто-то был к нему практически равнодушен, а кто-то лупил его плеткой ненависти.

Вернувшись домой, Никита упал на кровать и с облегчением вздохнул – дома никого не было. «Какая прекрасная иллюзия у меня была до мутации, – размышлял Никита, – я думал, что все меня уважают, любят, а оказывается… Щекочут почти равнодушные, все остальные относятся недоброжелательно. Даже препод, когда я его поправил, сильно треснул по мозгу. Что я всем сделал? Откуда столько ненависти? Одна только Валя, чтобы я не говорил… Похоже, я ей сильно нравлюсь. Прав Пашка, надо попытаться вернуть все обратно, иначе я с ума сойду от боли. Да… решено».

Никита и Паша стояли в университетской столовой. Кто-то лез без очереди, кто-то нервно поглядывал на мобильник.

– Ты как, мутант? – поинтересовался Павел.

– Сегодня хочу долбануть себя током, – болезненно морщась, проговорил Никита.

– Не завидую я тебе, – участливо сказал Паша, – я, наверное, в первый же день сдох бы от боли.

Никита вяло пожал плечами.

– Откачаешь, если что?

– Конечно, но там же вроде сила тока небольшая, напряжение только высокое.

– Надеюсь.

Через полчаса друзья заходили в лабораторию. Установка, на радость Никиты, была не занята. Собрав все так же, как и в прошлый раз, пока преподаватель был погружен чтением, Никита взялся за провод заземления.

– Удачи, – прошептал Пашка, и повернул рычажок.

Никиту забила мелкая дрожь, одногруппник отключил блок питания. Боль в голове страдальца прошла. Тут Никита поймал нежный взгляд Вали… и тысячи пчел воткнули жало в мозг…

Вакуум души

«Космические корабли бороздили просторы Вселенной…». Алексей закрыл книгу, когда в отсек вошел Валерий – комендант корабля.

– Еще две планеты и назад, – сказал он.

– Две?! – удивился Алексей. – Я надеялся побывать как минимум на пяти.

– Ресурсы корабля кончаются, – невозмутимо поведал Валера. – Слишком длинные перелеты между системами.

– А что говорит Юра?

– Говорит, что мы неудачники.

– Мы нашли пригодную для человека планету – это уже неплохой результат.

Валерий пожал плечами:

– Мы все-таки ксенологи. (м.б. заменить на синонимичный глагол) На этих планетах просто обязана была существовать разумная жизнь.

Алексей усмехнулся.

– Может, в чем-то Юра и прав. Но нам еще может повезти.

– Скоро ляжем на орбиту предпоследней планеты – проверим.

– На пси-датчики я уже не надеюсь, – поморщившись, сказал Алексей. – От визуального осмотра толку будет больше.

– Это ты с Юрой решай, – ответил Валера. И словно для значимости собственных слов добавил: – Он капитан.

Пискнул передатчик Валеры, сделанный в виде наручных часов. Комендант корабля, не говоря ни слова, вышел из отсека. Алексей скривился. Несмотря на долгий совместный полет, он так и не смог привыкнуть к бесцеремонности Валеры.