Ярослав Смирнов - Аэрогарды

Он с удивлением обнаружил, что продвинулся довольно далеко от входа в зал и теперь стоит перед возвышением с "местами президиума", на которых расселись пятеро шварцриттеров - все в своеобычной форме, в головных уборах и почему-то в черных перчатках.

Сидели шварцриттеры, кстати, за столом, покрытым тяжелой на вид и блестящей тканью.

Внезапно д'Марья понял, что после разглядывания экзерсисов сумасшедшего геометра у него появилось ощущение полнейшей свободы и уверенности в своих силах: и вообще, чем дольше он находился на этой планете, тем более нахальным становился.

Он отчетливо козырнул и сказал:

- Я не совсем понимаю, о чем идет речь, господа. Боюсь, произошла ошибка - надеюсь, поправимая.

Шварцриттеры зашевелились.

- Как это - о чем речь? - недоуменно произнес один из них, крепкомордый, огненно-рыжий, лет сорока на вид - самый, кстати, молодой: остальным было явно под пятьдесят.

Д'Марья продолжал стоять по стойке "смирно".

- Осмелюсь указать, господа, на тот факт, что вы явно кого-то ждали. Причем вряд ли это наша группа шнелленвахе отдельной третьей роты фрегата "Данциг", командиром которой я являюсь.

Воцарилась тишина - по-настоящему немая. Д'Марья начал забавляться ситуацией.

- Но ведь вы же - шварцриттер?..

Это был тот голос, который вывел аэрогарда из геометрического транса.

Д'Марья внимательно посмотрел на обладателя голоса: очень маленький, очень сухой человек с очень черными волосами и совершенно бескровными тонкими губами.

- Никак нет. Капитан-оберст гевиттергренадирен Вальтер фон Кёстринг, к вашим услугам.

Внезапно люди в черном начали быстро переглядываться - это выглядело странно, даже неприятно: они вертели головами из стороны в сторону, при этом руки в черных перчатках ни на секунду не оставались на месте, а вот лица стали застывшими, как у восковых фигур.

И в одну из секунд - д'Марья не успел уловить, в какую, его это даже рассердило, - все замерло.

- Латентный рыцарь. Или скрытный?.. Очень интересно.

Д'Марья промолчал.

Помолчали немного.

- Ну что же, герр капитан-оберст, - негромко произнес тонкогубый. Пожалуй, нам необходимо кое-что выяснить.

- К вашим услугам, - повторил д'Марья и щелкнул каблуками.

Шварцриттеры совершенно одновременно встали со своих мест.

Они оказались все одного роста, хоть и разной комплекции.

- Вас сопроводят, - сказал тонкогубый - главный он здесь, что ли? - и посмотрел поверх головы аэрогарда.

Д'Марья обернулся и увидел, как передние ряды кресел амфитеатра разъехались в стороны, обнаружив уходящий вниз пологий спуск, по которому поднимались двое крепких ребят в черном - без белых рубашек и вообще без знаков различия: младшие кнехты, догадался д'Марья, то есть рядовые. В руках у кнехтов были обнаженные стволы - армейские офицерские "вулканы" пятидесятого калибра.

Д'Марья посмотрел на тонкогубого.

- Проводите... рыцаря к сорок второму терминалу, - громко сказал тот, и кнехты моментально убрали пистолеты. - Мы будем позже.

Д'Марья козырнул, повернулся через левое плечо и направился в разверзшийся перед ним вход в очередное подземелье.

Кнехты почти неслышно ступали сзади.

"Сорок второй терминал" оказался довольно пыльным полутемным помещением, куда д'Марья и сопровождавшие его молчаливые кнехты добрались довольно нескоро, вдоволь напетлявшись по плохо освещенным коридорам с низкими потолками: причем во время своего похода они постоянно поворачивали налево с той же настойчивостью, с какой аэрогарду пришлось крутиться в правую сторону, бродя незадолго до этого по верхним коридорам.

Кнехты отперли здоровенный висячий, похожий на бутафорский замок на низенькой двери, завели аэрогарда в помещение и остались стоять у дверей. В полутьме их почти не было видно и уж совсем не было слышно.

Д'Марья постоял, пригляделся - этот "терминал" освещался двумя тусклыми желтыми настенными светильниками - и уселся в одно из низких плюшевых кресел, которых имелось ровно четыре.

Устроившись поудобнее - это оказалось совсем нетрудно: кресло было мягким и очень уютным, - он стал оглядываться по сторонам.

Тут д'Марья почувствовал на себе чей-то взгляд, повертел головой и вздрогнул. На стене висел большой застекленный портрет: смутно знакомое лицо пялилось из рамы черного металла с недоброй настойчивостью; однако самым неприятным являлось то, что черты полузнакомца были вписаны в перевернутую пентаграмму, что придавало им вид какого-то одомашненного, но своенравного животного.

Чудак на стене откровенно не понравился аэрогарду (д'Марья с некоторым стыдом заметил, что про себя назвал его чмудаком - довольно нехарактерная для него оговорка), и поэтому он почти демонстративно отвел взгляд и принялся изучать помещение дальше.

Ничего интересного д'Марья не нашел. Только возле противоположной стены стояли два небольших столика антикварного вида (удивляться он не стал), на одном оказался некий прибор - тоже вполне антикварный, с какими-то циферблатами вроде часовых, - а на другом громоздилась всякая посуда: чаши, рюмки, кубки (именно так)... какой-то подсвечник с восемью чашечками и еще что-то - все металлическое, похоже, медное.

Почему эту конуру назвали терминалом, д'Марья понять не смог.

Засим он развалился в кресле, посидел так минут двадцать и уже совсем было нацелился поспать (что было бы, конечно, не очень умно), как вдруг в его ухе ожила рация.

- ...да-да, господа, благодарю вас, конечно, все именно так, как вы сказали...

Голос Руммеля - неестественный, напряженный.

- ...нет, это было гораздо, гораздо раньше... да что могло случиться?., вот вы и сами говорите... а-а, "Данциг"... ну, герр фон Кёстринг... нет, он не знает. И никто не сможет об этом рассказать.

Последнюю фразу Руммель произнес очень четко и тут же умолк.

Легкий фон пропал: рация отключилась.

Д'Марья не успел придумать ничего умного, как услышал скрип открываемой двери.

Он вскочил с кресла. В помещение вошел давешний тонкогубый шварцриттер, уже без берета и перчаток. Он сделал почти незаметное движение головой, и кнехты тотчас растворились за дверью, неслышно ее прикрыв.

Д'Марья оценил то, как они двигались; похоже, обучены ребята были прекрасно: где-то уровень третий-четвертый по этому ихнему силовому "кампфклинге".

- Присаживайтесь, капитан-оберст, - произнес шварцриттер и показал пример, усевшись в кресло и заложив ногу за ногу.

Д'Марья сделал так же.

- Ну что же, - сказал шварцриттер, внимательно, но не пристально глядя в глаза аэрогарду. - Думаю, пора представиться. Удо Райнрих граф фон дер Биттербург, всадник Ордена шварцриттеров.