Николай Полунин - Цербер

Как взрыв, как удар по глазам.

Невероятные цвета, невозможные звуки, формы, несуществующие запахи. Вселенная вывернулась наизнанку и обратилась в свою противоположность. Того, что предстало мгновенно перед зарычавшим от неожиданности и ошеломления Павлом, просто не могло быть в действительности.

Но оно было, и он это видел.

Он потерял ориентировку, он не понимал, где его тело и как ему дышать. Куда двигаться и как двигаться вообще. Есть ли здесь сила тяжести?

Ужасно, что подобное с ним происходило не впервые.

Он относил это к последствиям давней контузии. Но до чего же всегда не вовремя!

Вот и сейчас он продолжал оставаться самим собой, прежним Павлом, Пашей Гераклом, старшим лейтенантом, командиром специальной диверсионной группы, которая полегла когда-то почти вся в холодных горах за Кандагаром. И потом было многое в его жизни, которая прошла не совсем правильно. Смерть, любовь, короткое счастье, кровь и предательство, тоска непреодолимой разлуки, тихая мышиная жизнь здесь.

И кроме - было еще и это. Странные, ни на что не похожие видения, переносящие его в мир, которого нет.

Всегда один и тот же.

Это не было мучительно. Если не учитывать, что подобное всегда происходило в самые неподходящие моменты, там Павлу было даже хорошо. Исчезали все печали, заботы. Отступала настороженность, ставшая частью его натуры. Смягчалась, не так рвала душу тоска. Ни опьянение, ни "травка" не давали такого.

Павла охватывало смутное чувство, будто там, а не здесь, его дом, место, где любят и ждут. В тяжкие одинокие ночи он иногда даже скучал по видениям, всегда приходящим без его воли.

"Но только не сейчас! Не теперь. Я не хочу! У меня слишком опасное положение тут, где я привык жить, мне грозит гибель! Отпустите меня! Отпустите, слышите?!"

И его отпустили.

Он сидел в своей секретке, и кольцо вокруг автоматной мушки было надето на случайную веточку, а тот, в белой рубашке, не сделал и пяти шагов.

Павел вытер обильный пот со лба, провел ладонью по кольцам бороды. Бесшумно выдохнул. Автомат ему не понадобится. Ну, давай сюда, приятель, иди.

Однако непрошеный гость вдруг ни с того ни с сего присел на обломок бревна у края клевера. Задрал голову в небо. Будто за тем только и шел, чтобы жаворонков слушать.

Глава 28

Не говоря уже, что сон мешался и вертелся в голове, пока не оказался записан, Михаил вообще отказывался понимать его. Он не фрейдист, чтобы знать все их символы и толкования, штучки и дрючки.

Ну, любовь с девкой-ведьмой, удавшаяся или нет, - это ладно. После нескольких недель воздержания и не такое снилось. А кровь? Река? Тоннель? Переезд-переход?

Он что-то такое слышал об этих сновидениях. Кажется, они считались довольно типическими, он не оригинален.

Что ему всегда претило, так это все эти "маги", "Рыцари" и прочая белиберда. Он не верил в них. Он жил в совершенно конкретном мире, и сюда вдруг вторглась, прокралась через сны, выбрав его из многих, неведомая и беспощадная Сила.

В беспощадности ЕЕ он убедился очень скоро.

Первой пришла примитивная "рассказка". Даже "рассказка"-"информашка". ОНА начинала с самого простого. Классифицировать сообщения он тоже стал много времени спустя.

Помнится, ему было даже любопытно идти куда-то, ехать, искать названного человека, сообразуясь с горящими под веками строчками. Он полагал это еще одним навязчивым сном, от которого приходится вот так избавляться.

Михаилу ни разу не пришло сомнение в собственном рассудке. Все было слишком реально с самого начала, пусть и необычно.

Он отдавал себе отчет, что идет, как ослик за морковкой. Как крыса за дудочкой. Как пес на поводке.

Он нашел того человека. Сейчас он уже не помнил, кто это был, мужчина или женщина. Нашел, встретился под дурацким предлогом и через минуту недоуменного разговора почувствовал себя глупее некуда: человек-то был совершенно незнакомый. Посторонний, непричастный. Так думал он тогда.

Нашел и следующего. И еще. И еще. Сам процесс был занятен, он, можно сказать, развлекался. Сила не выдумывала новых приемов, она обучала его, давая играть, как любому детенышу - человеческому или звериному. Постепенно вся остальная его жизнь ушла, растворилась куда-то, как ушла жена и куда-то растворились все их фотографии, безделушки, мелочи - вещи, в которых держится память. Даже это пронеслось незаметно.

Но кончилось время пряника, настало время кнута. После особо эмоциональной "информацией" он поскакал в указанном направлении, спросил, прикинувшись помесью дебила с имбецилом, совета, как пройти на другую сторону улицы, и... и человека сбила машина. Насмерть, при нем. Вывалился мозг, он сам видел.

Тот, с кем он только что разговаривал, из-за задержки побежал на меняющийся светофор. История глупее не придумаешь.

"А ведь если бы я не... - светлым солнечным зайчиком прокатилась мысль. А что, если и другие?.."

Он стал наводить справки. Тогда у него уже выработалась привычка обозначать на бумаге основные моменты своих странных снов, и он мог пройтись по адресам.

Он выяснил. Все уже были мертвы. Все были очень разные, но объединяло их одно: он приходил к ним. Ангел Смерти. Его посылала ОНА.

Пил он неделю, две, не помнил. Сила не беспокоила, разрешая наивно думать, что-де над организмом, насыщенным парами этилового спирта, она не властна. Позволив передышку, ОНА проявила себя во всей красе.

Михаил катался по полу в квартире, зажимая рвущуюся на части голову. Часами стоял над раковиной согнувшись, не слезал с унитаза - его организм очищали принудительно.

Он успел вызвать себе "Скорую" - к ее приезду все прекратилось. Врач пожал плечами и посоветовал пить рассол или ложиться в стационар. Звонить знакомым, жаловаться - кому и на что? Вливать в себя новое спиртное тоже бесполезно, ему только что это объяснили понятнее некуда. Это теперь, когда он научился жить с НЕЮ в ладу, ему стали разрешаться сии невинные забавы.

Он смирился. В первый свой раз смирился перед Силой.

Его не преминули поощрить: во время своего следующего похода на розыски объекты оказывались все дальше и разбросанной - Михаил, завернув по нужде в чахлые кустики, нашел ни много ни мало, а полиэтиленовый пакет, набитый перекомканными купюрами разного достоинства. На блатном языке такой способ передачи денег называется "салатом".

И далее была находка, во время следующей поездки, как раз в момент, когда он прикидывал, что возвращаться ему, похоже, будет не на что. Потом еще, при сходных обстоятельствах.

Здесь ему не надо было разъяснять, здесь он понял все сам. Тем более что суммы говорили сами за себя: в обрез. Позже, когда он наладил свою новую жизнь, когда появилась Эмилия Борисовна и группа, от которой теперь остался в строю только тезка-Мишка, Сила не изменила этому правилу. ОНА не баловала, но кормила сытно.