Роберт Сойер - Жить дальше

И всё.

Конечно, это несправедливо по отношению к машинисту поезда. Дон вспомнил, как давным-давно читал о том, как тяжело переживают машинисты подземки гибель самоубийц под колёсами. Им часто приходится брать длительный отпуск, а некоторые настолько боятся повторения этого, что так и не могут вернуться на работу. В центре города станции располагаются в сорока четырёх секундах хода друг от друга; у машинистов нет времени расслабиться на перегонах между станциями.

Но так было в те времена, когда поезда подземки водили люди. Сейчас же ими управляют изящные механизмы производства «Мак-Гэвин Роботикс».

Ирония напрашивалась, и…

И он весь дрожал, с ног до головы. Внезапно его тело пришло в движение, двигаясь так быстро, как только было способно…

…и он едва успел протиснуться в двери прежде, чем они захлопнулись за его спиной. В течение всей поездки Дон цеплялся за металлический поручень, словно утопающий за бревно.

Глава 19

Тогда, в 2009, Сара тратила на дискуссии по поводу драконианской анкеты по крайней мере столько же времени, сколько на преподавание астрономии, и эти дискуссии частенько выплёскивались в вечерние разговоры с Доном. Как-то вечером, когда Карл в подвале увлечённо играл в Sims-4, а десятилетняя Эмили ушла на тренировку гёрл-скаутов, Сара сказала:

— Вот такая этическая дилемма всплыла сегодня на форуме SETI. Некоторые участники считают, что догадались о целях затеянного инопланетянами опроса, из чего следует, что мы можем дать им ответы, которых они ждут, в надежде, что они продолжат с нами общаться. Так вот, должны ли мы солгать, чтобы получить то, что нам нужно? Иными словами, насколько неэтично мухлевать в опросе по этике?

— Драконианцы по меньшей мере не глупее нас, верно? — сказал тогда Дон. — Разве они не распознают любую попытку обмана?

— Я то же самое и сказала! — ответила Сара, явно довольная, что он поддерживает её точку зрения. — Инструкция к анкете недвусмысленно требует, чтобы тысяча ответов, которые мы им вышлем, была получена независимо и приватно. Они говорят, что у них могут быть дополнительные вопросы, и консультации между участниками опроса исказят ответы на них. И я сильно подозреваю, что у них в самом деле есть способы определить, не заполнил ли всю тысячу анкет один человек или группа людей, координирующих усилия — какой-нибудь статистический показатель или вроде того.

Они занимались уборкой. Поскольку оба работали полный день, домашние заботы постоянно откладывались. Дон вытирал пыль с каминной полки.

— Знаешь, чего бы мне хотелось? — рассеянно спросил он, глядя на висящую над камином репродукцию картины Эмили Карр в рамке. — Здоровый шестидесятидюймовый телевизор с плоским экраном. По-моему, он бы тут замечательно смотрелся. Сейчас они стоят кучу денег, но, я уверен, скоро упадут в цене.

Сара собирала разбросанные по гостиной газетные страницы.

— Люди столько не живут, — ответила она.

— Так что там ты говорила про драконианскую анкету?

— Ах, да. Даже если бы мы действительно захотели её сфабриковать и создали бы комитет по согласованию ответов, то всё равно для некоторых вопросов мы не можем сказать, какие ответы на них будут «правильными».

Он принялся убирать грязные кружки с кофейного столика.

— К примеру?

— К примеру, вопрос номер тридцать один. Вы и кто-то ещё совместно нашли объект, по-видимому, не обладающий ценностью, который, в общем-то, не нужен ни одному из вас. Кто из вас должен забрать этот объект себе?

Дон застыл в раздумье — две жёлтые кружки в правой руке, одна в левой — в шестнадцать Карл пристрастился к кофе.

— Гмм… не знаю. То есть, это ведь неважно, правда ведь?

Сара закончила собирать газеты и скрылась в кухне, чтобы выбросить их в синий ящик[30].

— Кто знает? — крикнула она оттуда. — Очевидно, здесь есть какая-то моральная дилемма, которую инопланетяне пытаются исследовать, но никто из тех, к кому я обращалась, не смог её там углядеть.

Он тоже прошёл на кухню, сполоснул кружки под краном и сложил их в посудомоечную машину.

— Может быть, никто не должен брать этот объект. Может, его надо просто оставить, где нашли.

Она кивнула.

— Это было бы здорово, но среди вариантов ответа такого нет. Это ведь опрос с выбором вариантов, помнишь?

Он загрузил в мойку несколько тарелок.

— Ну, тогда не знаю. Пусть тогда другой его возьмёт — потому что, э-э… скажем, потому что я щедрый.

— Но ему он не нужен, — сказала она.

— Но может когда-нибудь пригодиться.

— Или может оказаться ядовитым, или принадлежащим кому-то ещё, кто будет расстроен потерей и будет зол на того, кто его украл.

Он покачал головой и положил таблетку электразоля[31] в отделение для моющих средств мойки.

— Тогда информации недостаточно.

— Инопланетяне, похоже, считают, что достаточно.

Он включил мойку и жестом позвал Сару обратно в гостиную — машина довольно сильно шумела.

— Ладно, — сказал он, — значит, ты не можешь дать драконианцам такие ответы, которые бы показали нас с лучшей стороны, потому что ты не знаешь, что это за ответы.

— Верно, — сказала Сара. — И в случае с вопросами, которые мы хорошо понимаем, нет согласия насчёт того, какой вариант ответа покажет нас с лучшей стороны. Видишь ли, часть нашей морали рациональна, другая же основана на эмоциях — и неясно, какую инопланетяне ценят больше.

— Я думал, вся мораль рациональна, — сказал Дон. Он оглядел гостиную в поисках чего-то, оставшегося неубранным. — Разве не таково определение морали — рациональная, обдуманная реакция, а не интуитивная, спинномозговая?

— Да? — сказала она, приводи в порядок стопку свежих журналов — «Maclean’s», «Mix», «Discover», «The Atlantic Monthly» — которая жила на маленькой полочке между диваном и «Сибаритом». — Тогда попробуй вот это. Стандартная задачка по философии морали, называется «проблема вагонетки». Её сформулировала Филиппа Фут, британская философиня. Так вот, представь себе: гружёная неуправляемая вагонетка катится по рельсам. А впереди к этим рельсам привязаны пять человек, и они не могут убежать — если вагонетка их переедет, то убьёт их всех. Но так получилось, что ты всё это видишь с моста над рельсами, и там есть переключатель, стрелка, с помощью которой ты можешь перевести вагонетку на другой путь, увести её влево, прочь от привязанных людей, и спасти их всех. Что ты в такой ситуации сделаешь?

— Переведу стрелку, разумеется, — сказал он. Придя к решению, что на сегодняшний вечер с уборкой покончено, он уселся на диван.