Алексей Корепанов - Тени Марса

— Ну, это понятно. Первый — успех, второй — неудача, то есть гибель или пленение...

— И третий — отступление, — заключил ареолог — Видишь, как прекрасно мы с тобой во всем разобрались. I Не хуже специалистов-историков... Слушай, — встрепенулся он, — а теперь ведь кроме всяких там египтологов, ориенталистов и прочих появятся и ареоисторики! Это же чертовски интересно! Во всяком случае, я был бы не прочь этим заняться.

— Кто ж тебе мешает, Алекс? — улыбнулась нанотехнолог — Одну гипотезу ты уже выдвинул — о драконопоклонниках и их недругах. Хоть она и умозрительна пока что, но вроде бы непротиворечива. Теперь попробуй объяснить другое: кто и зачем заложил эту дырку камнями? Оставшиеся снаружи рейнджеры? Зачем? Если они добились успеха и ушли тем же путем, что и пришли, — почему не вернули плиту на место?

— Именно потому, что задачу свою они полностью выполнили и больше не собирались возвращаться сюда.

— Зачем тогда закладывать щель камнями? Если за ними гнались, они не стали бы возиться с этим. Если же драконопоклонники их схватили — почему не восстановили целостность перехода? Откуда там камни? Не ветром же их туда нанесло!

— Пылевая буря? — предположил ареолог. — Скорость ветра здесь бывает свыше ста метров в секунду. Хотя сомнительно, конечно... Вулканические бомбы? Отпадает — вулканов поблизости нет... — Он остановился, размышляя, потом развернулся и направился назад, к горке затвердевшего грунта. — Идем посмотрим на эти камешки. Думаю, я знаю, что они такое и откуда здесь взялись.

Они вернулись к горке, и Алекс Батлер осветил Фонарем несколько каменных обломков, потом нагнулся и подобрал один из них.

— Смотри, какой угловатый, — сказал он, трогая пальцем неровную грань камня.

— Понимаю, — ответила Флоренс. — Полагаешь, Что это метеорит?

— Именно. Это осколки метеорита.

— Я еще раз о вероятности, — помолчав, задумчиво начала Флоренс. — Какой такой суперснайпер Господа Бога палил из космоса, чтобы угодить точнехонько в щель между плитами?

— Да нет, Фло! Речь идет не об одном-единствевеном метеорите, а о метеоритной бомбардировке, целом метеоритном дожде! Когда льет дождь, сухого места на земле не остается. Так и здесь — осколками покрыта вся равнина, только их занесло грунтом в периоды тех же пылевых бурь. Это ведь не вчера было! Плита сдвинута, лежит наклонно. Осколки катились по наклону, проваливались в проем, а более крупные застревали. Вот и весь механизм.

— Что ж, довольно убедительно. — Флоренс тоже подняла плоский осколок, медленно осмотрела его. Подняла глаза на ареолога: — Знаешь, что меня всегда удручает в подобных ситуациях?

— А что тут может удручать? — удивился Алекс Батлер.

— Отсутствие стопроцентной уверенности в том, что все происходило именно так, а не иначе. Любое, даже самое убедительное объяснение остается в категории предположения и никогда из этой категории не выйдет. Мы полагаем, что Атлантида действительно затонула. Мы полагаем, что Христос был распят. Мы полагаем, что Томас Мантелл разбился в погоне то ли за Венерой, то ли за шаром-зондом, а не за «летающей тарелкой»... Но абсолютно уверенными в этом быть не можем.

Ареолог развел руками:

— Ну, тут уж ничего не поделаешь. Ты знаешь, я ведь тоже об этом не раз думал. Что очень не хватает нам машины времени. И Свену только вчера об это Я говорил... Остается уповать на то, что когда-нибудь ее удастся изобрести, и вот тогда мы сможем побывать нужном месте в нужное время и увидеть все собственными глазами.

— В одном нужном месте мы с тобой уже оказа... — начала было Флоренс, но ее прервал голос вышедшего на связь Свена Торнссона:

— Эй, любители уединения, я уже здесь!

Алекс Батлер и Флоренс одновременно посмотрели вверх — пилот, наклонившись, заглядывал в проем.

— Как вы там, в порядке?

Ареолог приветственно поднял руку:

— Все нормально, Свен. Бродим, смотрим, строим гипотезы.

— Я тоже хочу. По-моему, это гораздо интереснее, чем пасти контейнеры.

— Свое время и место каждой вещи под солнцем, — ответствовал Алекс Батлер на манер царя Соломона. — В следующий раз побродишь, после погрузки. Спускай трос и возвращайся к Лео. А мы попробуем прямо отсюда дойти до Сфинкса. Если там, дальше, завалы, выберемся наверх и поедем по прежнему маршруту. Вездеход не забирай.

— Вот так всегда: одним грузить, а другим бродить, — проворчал Свен. — Дискриминация — кажется, именно так это называется.

— Вернешься, можешь пожаловаться в ООН, — посоветовал Алекс Батлер. — А пока спускай трос.

— И камеру к нему привяжи, — добавила Флоренс.

Торнссон исчез из проема, и через некоторое время сверху змеей скользнул трос, на конце которого Покачивалась видеокамера. Трос наводил на мысли об Узелковом письме майя: пилот не поскупился на Узлы, и теперь выбраться наружу не составит особого труда.

— Спасибо, Свен, — поблагодарил ареолог пилот» взобравшись на горку и отвязывая видеокамеру.

— Вернемся домой — с вас обоих пиво, — сварливо отозвался Торнссон в стиле Леопольда Каталински. — И одной банкой не отделаетесь.

— О'кей. — Алекс Батлер подергал трос, дабы убедиться, что тот надежно закреплен на верхушке колонны. — Выставлю хоть дюжину, если ты прямо сейчас! поработаешь буром. Бури тут, поблизости. Идет?

— Две дюжины — и считай, что дырка уже есть!

— Договорились. Ладно, мы пошли. Минут через сорок выйдем на связь.

Алекс Батлер положил в нагрудный карман осколок метеорита и, вновь спустившись с горки, вместе с Флоренс направился по переходу в сторону Марсианского Сфинкса.

Внизу стелился однообразный каменный пол, покрытый слоем вековой пыли, с обеих сторон тянулись однообразные каменные стены, вверху простирался не менее однообразный потолок — он был цел и невредим и ничуть не пострадал от груза навалившихся на него веков и тысячелетий, — и Флоренс вскоре перестала включать видеокамеру и отдала ее Алексу Батлеру, потому что каждый последующий кубометр перехода был абсолютно похож на предыдущий. До Сфинкса было километра три с небольшим, и ничего особенного впереди вроде бы не наблюдалось. Астронавты уже далеко ушли от проема, и их окружала темнота, рассекаемая лучами двух фонарей.

— У меня вопрос, — сказала Флоренс. — Если колоннада с двух сторон обнесена стенами, как же эти хитрецы-конгрессмены сюда попадали? Я так понимаю, тут должен быть какой-то вход.

— Совсем не обязательно, — возразил Алекс Батлер — Заходили внутрь Сфинкса в каком-то другом месте, потом выходили или выезжали в этот туннель — и вперед, до самого Купола. А там то же самое — вход в туннеле, а выход из Купола в другом месте.