Тамара Крюкова - Костя+ника

Примирение с Мишкой вселило в Костю уверенность, что все наладится. И потом, он хорошо знал свою мать: она же добрячка. Увидит Нику и сразу отойдет.

Ника ужасно волновалась. Она никогда прежде не бывала в гостях. К тому же ей предстояло познакомиться с мамой Кости. Она часто рисовала ее в своем воображении, награждая самыми лестными чертами. Для Ники Зоя Петровна была не просто мама Кости, а мама вообще, та самая, которой не было у нее.

Глядя на Костю, Ника не переставала удивляться. Он был вечной загадкой. Ей было трудно понять, почему после встречи с другом Мишкой его подавленное настроение внезапно сменилось весельем, настолько заразительным, что передалось даже ей.

Дом Кости оказался не так далеко. По сравнению с особняком он был простеньким и небольшим, но от него веяло домашним уютом, и Нике здесь сразу же понравилось. Возле крыльца пышными букетами росли разноцветные флоксы, а из-за дома виднелась капустная грядка.

- Это капуста? Я никогда не видела, как она растет, - с наивным детским восторгом сказала Ника.

- Я тебе еще не то покажу. У меня мать прямо Мичурин. Ты пока осмотрись, а я пойду ее позову.

Он завез инвалидную коляску на участок и вбежал в дом.

Зоя Петровна не поверила своим глазам, увидев сына так рано.

- Слава Богу, вернулся, - с облегчением вздохнула она. - Ты уж на меня не обижайся. Мне-то каково было, когда Варвара по твоей милости меня на всю округу ославила.

Она, как маленького, потрепала сына за чуб и хотела обнять, но он отстранился:

- Ма, я не один. Там Ника.

При упоминании этого имени руки у Зои Петровны опустились и безвольно повисли. Она-то решила, что Костик одумался, а он, вместо того чтобы повиниться, назло притащил сюда ненавистную девчонку. И эта нахалка еще посмела явиться к ним в дом! Сердце у Зои Петровны защемило от обиды.

- Значит, она тебе дороже матери, - с укором произнесла она.

- Что ты глупости говоришь? Я просто хочу, чтобы ты с ней познакомилась.

- А ты у меня спросил, хочу ли я ее видеть? Нет, я тебе не указ.

Костя выжидающе исподлобья посмотрел на мать. Она отвела глаза, нарочно отвернувшись к окну. Неужели он ошибся? Неужели из всех людей только для Ники у матери не найдется чуточку теплоты? Именно для Ники, которой это нужно больше всех. Пауза затянулась. Завеса молчания, опустившаяся между матерью и сыном, сгущалась. Луч понимания уже не мог проникнуть сквозь липкий туман взаимных обид.

Костя с трудом сглотнул. Разочарование и стыд за мать сплелись змеиным клубком и комом встали у него в горле.

- Эх ты! Ладно, будем считать, что тебя нет дома, - процедил Костя, резко повернулся и вышел.

Зою Петровну охватил страх. Интуитивно она поняла, что бесповоротно, навсегда теряет сына.

- Костик! - крикнула она и бросилась следом. Выскочив на порог, она увидела Нику. Девочка улыбнулась.

"Еще и лыбится. Радуется, что верх взяла", - молнией промелькнуло у женщины в голове, и ее словно прорвало.

- Ну что, добилась своего? - обрушилась она на девчонку. - Зачем ты только объявилась. Как с тобой Костик связался, все у нас наперекосяк.

Улыбка слетела с лица Ники. В чем ее обвиняют? Она не сделала ничего плохого. Может быть, тут какая-то ошибка?

- Ма, перестань сейчас же! - Костя оборвал мать.

Но Зоя Петровна не могла сдержаться и не высказать все, что накипело в душе. Это было выше ее сил.

- Что перестань? С Мишкой ты из-за нее подрался. То, бывало, ребята так и торчат тут с утра до вечера, а то со всеми перессорился из-за этой, - Зоя Петровна кивнула в сторону Ники и обратилась к ней: - А тебе не совестно посылать его воровать? А мой дуралей и рад стараться, по чужим садам лазить, как же - принцессе яблочек захотелось. А теперь ему и вовсе дома тошно. Все сбежать норовит.

У Ники перехватило дыхание, перед глазами все поплыло. Мысли путались. Почему эта женщина кричит на нее? За что? Неужели это мама Кости? Это мама? Она ведь любила ее, любила... К горлу подкатил комок. Ника низко опустила голову и крепко стиснула виски руками, чтобы собраться с мыслями и справиться с нахлынувшими чувствами.

- Она же ничего не знала! - крикнул Костя матери и кинулся к Нике. - Не слушай. Ну, сдурил я с яблоками, но это все фигня. Не обращай внимания, ладно?

Он присел перед девочкой на корточки, пытаясь заглянуть ей в лицо, и взял ее руку в свои ладони.

- Все будет хорошо, вот увидишь.

Ника знала, что хорошо уже ничего не будет. Счастье не может продолжаться вечно, тем более для нее, но праведная ложь Кости требовала лжи ответной.

- Да, все будет хорошо, - эхом повторила Ника и, подняв голову, посмотрела в глаза Зое Петровне. - Простите, я не знала, что доставила вам столько неприятностей. Больше этого не случится.

От глубокого недетского взгляда девочки Зое Петровне стало не по себе.

Никандра говорила тихо, но голос ее звучал ровно и твердо. Очарование и уют этого дома растворились, словно мираж. Она снова оказалась посреди голой пустыни вечного, неистребимого одиночества. Все возвращалось на круги своя. Нике хотелось поскорее уйти отсюда, чтобы не видеть этой женщины. Она не могла больше думать о ней как о маме Кости. Мама Кости навсегда осталась для нее другим, призрачным, выдуманным образом. Девочка потянула за рычаг инвалидной коляски.

Не оглянувшись на мать, Костя повез Нику со двора. Впервые Никандре не хотелось, чтобы Костя сейчас был рядом. Ей нужно было побыть одной, но жизнь отказывала ей даже в этой малости. Она не могла самостоятельно добраться до своего дома.

Никандра понимала, что с сегодняшнего дня все будет по-другому. Теперь между ними возможна только вежливая фальшь, а она не хотела фальши в отношениях с Костей. Он был единственным стоящим и настоящим в ее жизни.

Зоя Петровна стояла как громом пораженная. Ее Костик, с которым они откровенничали по вечерам, который приходил и делился своими проблемами, вдруг стал чужим и далеким. Женщина смотрела, как сын толкает инвалидную коляску с хрупкой тоненькой девочкой. Вся злость шелухой слетела с нее. С кем она взялась сводить счеты? С больным ребенком? Грех-то какой! За это ее Бог и карает, лишая сына. Она бросилась вдогонку за детьми и, забежав вперед, преградила им путь к калитке.

- Постойте! - выкрикнула она и, переведя дыхание, с усилием повторила: - Постойте. Не знаю, что на меня нашло. Вы уж простите меня, дуру старую. - Зоя Петровна обратилась к Нике: - Костик-то у меня парень золотой, а тут прямо хулиганом стал. Все одно к одному. Вот я на тебя и грешила.

- Я понимаю, - сказала девочка.

"Эх, милая, ничего ты не понимаешь", - подумала Зоя Петровна. Ревность и жалость завязались в такой тугой узел, что она и сама не могла разобраться в своих чувствах.