Борис Акунин - Фантастика

— Знаю, — засмущался Сергей, — мать рассказывала. Ты чего, решил лесным хозяйством заняться?

Мюллер заржал и стал похож на себя прежнего.

— Что я, с дуба упал? Места-то у нас за городом какие — сосновый бор, две реки, до Москвы дочихнуть можно. А из дач только государственные да старые кооперативы вроде Колиной горы. Если бы расторговаться, соточка в среднем по тысяче рублей пойдет, влегкую. В Москве сейчас барыг навалом — в два счета расхватают. Оформили бы, как лесхозяйство, а там распилили бы на участки, и все дела. Надо только, чтобы начальство не придиралось. Я для них шпана, уголовный элемент. А тебе такое дело обтяпать — раз плюнуть. Гляди, Серег: если обеспечишь прикрытие, я хорошие бабки дам, жилиться не стану. Полторы тысячи соток в среднем по штуке — прикинь, сколько это будет. Хватит и райкому с исполкомом отстегнуть, и нам с тобой останется. Сто пятьдесят железно твои. Ну, хочешь двести?

Двести тысяч рублей! Таких денег, несмотря на все командировочные и медальные, Дронов, конечно, в глаза не видывал.

— А чего надо делать? — осторожно спросил он.

— Учредим социально-благотворительный фонд. «За здоровый образ жизни» или там, не знаю, «Поддержки ветеранов спорта». Ты председателем будешь, я замом. Съездишь со мной к паре начальничков. Шашлычка с ними похаваешь, про больших людей расскажешь — наши басмановские тузики от счастья перелопаются. А детали я с ними потом отдельно проговорю. Всё чисто, законно. Максимум, что потребуется — звоночек из обкома организовать. Сможешь?

— Запросто. Есть знакомые. Даже со Старой площади можно.

— Ну вот, — обрадовался Мюллер. — Сейчас такое время, Серега, лоховаться нельзя. Надо тебе в бизнес уходить. Тем более, видишь, какой у тебя с олимпиадой тухляк вышел. Да хрен с ним, со спортом. Пускай теперь другие за тебя и побегают, и попрыгают.

Все прошло без сучка, без задоринки — еще проще, чем говорил Мюллер. Даже звонок не понадобился. Районное начальство пофотографировалось с живой легендой, первый секретарь выпил с ним на брудершафт. Фонду «Здоровье и спорт» (такое название получила новоучрежденная организация) обещали зеленую улицу как общественно полезному начинанию.

Через три недели Сергей получил дипломат, набитый пачками сторублевок. И Мюллер сказал, что это только начало. Здоровье и спорт это, между прочим, не только домики в сосновом лесу, но еще здоровое питание, аттракционы, бильярдные, да мало ли.

Что поразительно, Сэнсэй расколол Дронова при первой же встрече. Кинул взгляд на перстень с алмазом (Сергей взял его в комиссионной ювелирке на Арбате за семнадцать тысяч), на часы «ролекс» и вцепился насмерть: давай, выкладывай, с каких барышей шикуешь.

Пришлось рассказать — темнить с Иваном Пантелеевичем он не привык. Был уверен, что Сэнсэй задаст ему по первое число, но тот внимательно выслушал и задумался.

Потом прищурившись сказал, вроде как сам себе:

— У нас теперь курс в НЭП играться. Ну что ж, устроим им НЭП, по всем законам капиталистических джунглей. Плюс возьмем на вооружение социалистический опыт.

Сергей ни черта не понял. Переспросил. И тогда Иван Пантелеевич его удивил.

— Фонд твой дурацкий пускай живет. Но под моим присмотром. Кустарщины я не потерплю. Что это за разговор: районное начальство обещало не придираться к вашим дачным шахер-махерам. А сменят через год начальство, тогда что? Нет, брат, тут по-взрослому надо, всерьез. Есть решение партии развивать фермерское хозяйство. Под это будут выделяться земли. Конечно, разные по качеству и далеко не всем. Но общественно значимым организациям в первую очередь. По заранее согласованному списку. Усек?

И обрисовал схему.

Главную работу — получение разрешения на землеотвод — он берет на себя. С мелким бандитом Мельниковым дел иметь напрямую не станет, много чести. Только через Дронова. Пускай бывший группенфюрер шестерит по мелочам, занимается текучкой и решает трудности, если таковые возникнут на местах.

— За это вам с ним треть прибыли, как поделить — решайте сами. Две трети будешь отдавать мне. А забалует твой Мюллер — плюну и разотру.

— Не забалует, — пообещал Сергей, ошарашенный открывающимися перспективами. — У него башка варит.

И жизнь пошла такая — только успевай вертеться да придумывать, куда бы деньги потратить.

Сергей раньше считал себя человеком богатым, но только теперь осознал, что такое настоящий достаток.

Переселился в двухэтажный кирпичный дом, бывшую госдачу, выкупленную за смешные деньги — шесть тысяч. «Волгарь» и «лада» второй год пылились в гараже, Сергей теперь гонял на джипе «гранд чероки», а для культурных выездов еще держал «ауди».

80-метровую квартиру на Ленинском отдал мамке. Она давно уже не работала, жила на сыновние деньги, а тут и вовсе распушила хвост: вставила фарфоровые зубы, сделала в Центре Красоты подтяжку и стала чистая Эдита Пьеха, даже лучше. А чего, не старая еще. Бабе сорок пять, ягодка опять. Пускай поживет в свое удовольствие, за все прежние мытарства. Шубы так шубы, кольца так кольца, маникюрши-массажистки — ради бога. Полюбила деньги тратить, всё ей мало. Да ладно, не жалко. Куда ее девать, эту капусту. Не мариновать же?

У поворота

Никогда Серега не был жаден на деньги. Того, что накопил, ему бы с лихвой хватило. Но взялся за гуж, не говори что не дюж. Сэнсэй человек масштабный, так дачный бизнес раскрутил — ого-го. Работы у Дронова хватало.

Вот и сегодня надо было гнать за реку, смотреть новые участки — годятся, не годятся. Лучше бы, конечно, с Иваном Пантелеевичем, у него глаз алмаз, вмиг просекает перспективу, на годы вперед. Но и Сергей за полтора года кое-чему научился.

Короче, сел в джип, поехал.

Свернул со своего Любавинского шоссе на Рублевку, погнал через заповедную зону, которая (Сэнсэй обещал) скоро тоже на списание пойдет. То-то бабок наварится. Цены с 88-го не просто подросли, теперь за дачные участки брали исключительно зелеными. Раньше за валютные операции в особо крупных размерах высшую меру давали, а нынче народ ни черта не боится. Свобода.

Когда тормоза на повороте скрежетнули как-то чересчур пронзительно, Сергей покосился на спидометр.

Ни хрена себе! Сто восемьдесят! Как это он еще с трассы не слетел?

Оказывается, сердце работало в Режиме, барабанило в учетверенном ритме. А он задумался, не заметил.

Дронов резко сбросил скорость, потом вообще затормозил.

Что за дела? Второй раз за день. Может, заболел?

И вдруг Сергея пробило.

Впереди, всего в ста метрах, был поворот на Колину Гору, а там мост, и за ним поворот, где он когда-то увидел Белый Столб и чуть не сыграл в ящик.