Александр Шохов - Четырнадцать дней октября

8 октября

И вот это действо, которое еще неделю назад казалось совершенно невозможным, началось. Политическая элита мира в окружении переводчиков, советников, телохранителей собралась в 9-00. В аудитории присутствовало 2322 человека. Адам, одетый в купленный для этого случая костюм, вышел к огромному экрану, на который должны были проецироваться рисунки, сделанные на кадоскопе, и уверенно, спокойно, одновременно успокаивая телепатически наше волнение, начал: - Уважаемые дамы и господа! Меня зовут Адам Кадмон. Я благодарен за то что этот форум начался. Сейчас мы разделимся на игровые капсулы по регионам земного шара. Этих капсул я спроектировал десять. В ходе работы капсулы поделятся на группы. Затем работа будет идти внутри групп. Главная задача на сегодня - это анализ сложившейся в мире и в вашем регионе ситуации, определение причин, которые порождают то, что лично каждого из вас в ней не устраивает. Затем вы должны решить, каких шагов и от кого нужно добиться, чтобы устранить эти причины и попытаетесь осуществить необходимые действия здесь, на игре. Все люди, от которых зависит решение внешних проблем ваших стран, находятся сейчас в этом зале. Пока Адам говорил, он рисовал сказанное, таким образом, в конце его монолога на экране возникла законченная схема капсул, внутри которых работают группы, ставящие себе цели и определяющие, что нужно сделать для их достижения. Затем он подписал капсулы: Европа, Ближний Восток и Арабский мир, Дальний Восток, Полуостров Индостан и близлежащие государства, Неарабские страны Африки, Австралия и Океания, Россия и страны СНГ, Южная Америка, Центральная Америка, Северная Америка. Он подчеркнул, что это разделение условно и может быть изменено по желанию участников форума. Любая группа может перейти в другую капсулу. Любая страна может перейти в другую группу. Затем он надписал номера зданий, в которых будет проходить заседание каждой капсулы, и попросил задать вопросы. В центре зала поднялся человек. - Я представитель французской делегации. Мне кажется, что такая форма работы будет крайне неэффективной. Я предлагаю заслушать доклады тех, кто их приготовил, и принять по ним решения. - Извините, пожалуйста, - сказал Адам. - Вы этим занимаетесь уже несколько веков. Без большого успеха. Планета действительно скоро перестанет существовать, это не красивые слова. А вы хотите заниматься тем же самым. - Но ведь это единственный способ... - Не единственный! - перебил его Адам. - То, что вы предлагаете, никогда не приводит к принятию решений, разделяемых всеми участниками форума. Это означает, что несогласное меньшинство начинает саботировать или обходить то, что противоречит их интересам. И из-за этого возникают катастрофы, которые вы обязаны предотвращать. - На мой взгляд, мсье Кадмон, невозможно выработать точку зрения, которую бы разделяли все. - Вы понимаете, что этим заявлением признаете себя профессионально непригодным? - спросил Адам. - Вы что, считаете, что мы общаться не умеем? Мы тут все дипломаты со стажем! - крикнул кто-то. - Я утверждаю, что вы никогда не общались друг с другом настолько эффективно, чтобы избежать глобальных катастроф. Если я вам скажу, что всех мировых войн можно было бы избежать, если использовать предлагаемую мною технологию, вы мне поверите? Нет? Так проверьте это утверждение. Идите и работайте! Были еще какие-то вопросы, но на все выступления из зала Адам отвечал одинаково жестко, по сути, заставляя выступающих определиться, что и зачем они сейчас делают. Я получил под наблюдение капсулу "Ближний Восток и Арабский мир". Мери досталась "Южная Америка", Мэлу "Европа", Нимроду "Центрально-американский регион", Кэт взяла на себя "Дальний Восток", Мелхиседек работал с Индостаном, Шри-Ланкой, Лаосом, Вьетнамом и прочими государствами этого региона. "Россию и страны СНГ" , "Северную Америку", "Австралию и Океанию" и "Неарабские страны Африки" Адам взял на себя. Привезенных игротехников (их было тридцать два человека), он раздал по трое в каждую капсулу. Затем добавил по одному в две самые большие капсулы. Честно признаюсь, что когда я увидел перед собой толпу арабов, мусульман и небольшую делегацию Израиля, которая как-то отгородилась от большей части аудитории, то немного опешил. Что со всеми ними можно делать? Но игротехник, назначенный руководителем капсулы, как ни в чем не бывало, вышел к доске и начал работать. - Уважаемые господа, - сказал он. - Не секрет, что ваш регион один из самых напряженных в политическом и военном отношении. Также не секрет, что состояния многих сидящих здесь людей созданы на нефти, нефтепродуктах и драгоценных камнях, которыми этот регион богат. Все это делает собравшихся людей потенциальным источником политических и экологических катастроф. В то же время, политическая стабильность и мир в вашем регионе являются в какой-то степени условием стабильности экономики и политики всего мира. И именно от вас, лично от вас зависит , закончится ли этот век глобальной войной или объединением планеты. Что, на ваш взгляд, сегодня мешает объединиться? Что мешает решать проблемы мирным путем, за столом переговоров? Есть же этому какие-то причины? Он выдержал паузу. Очень длинную. Примерно, минуту висела напряженная тишина. - Прошу прощения, зачем вы все это нам говорите? - поднимается толстый представитель Арабских Эмиратов. - Мы все это и так знаем. - Правильно я понял, что вас устраивает сегодняшнее положение вещей? спрашивает игротехник. - Может быть, потому, что постоянная война и террор означают для Вас лично постоянные сверхприбыли? Интересно, здесь есть люди, которым эта позиция не по нраву? Толстяк багровеет, но садится на место и пытается держать себя в руках. Решил, видимо, бойкотировать игротехника в дальнейшем. По его виду понятно, что политическая нестабильность в регионе действительно играет ему на руку. - Да нет, что же вы садитесь? - продолжает игротехник. - Вы хотя бы раз перестаньте прятать свою позицию. Выйдите и заявите честно и открыто о себе, а не обо всех. Скажите: я все это знаю, и меня все это устраивает; больше того, мне лично такое положение вещей фантастически выгодно! Возьмите на себя ответственность за политические и экологические катастрофы, которые обеспечивают вашу семью. - Это оскорбление!- кричит толстяк. - Это Вы только что оскорбили собравшихся, - перекрикивает его игротехник. - Вы поставили их перед выбором. Вы им сказали: выбирайте дураки вы все или подлецы. Если вы все это знаете и понимаете, но продолжаете это делать, то вы подлецы, а если вы не понимаете, то дураки. Вы оскорбили аудиторию, а я защитил этих достойных людей. "Сейчас начнется драка" - передаю я Адаму. "Все нормально, - отвечает он. - Здесь необходимо работать очень жестко, иначе они начнут заниматься привычной туфтой. Смотри, и главное, не вмешивайся". В аудитории раздается ропот. - Что мы можем сделать, если не решен вопрос с Израилем? - раздается голос из зала. - Как минимум, вы здесь и сейчас можете начать его решать, но только не пытайтесь прятать свою позицию. И убедительная просьба, говорите о себе, пожалуйста. Говорите не "Что мы можем сделать", а "Что я могу сделать..." Тогда, по крайней мере, вы не будете обзывать сидящих здесь политическими импотентами... - Совершенно необходимо решить проблему терроризма! - крикнул представитель Израиля. - Скажите, пожалуйста, - спрашивает игротехник. - Как по вашему, действие, которое вы сейчас совершили, выкрикнув это пожелание, ведет к тому, чтобы проблема терроризма была решена? - Думаю, что необходимо поставить проблему, а потом решать ее совместно, отвечает он. - Да не хотят они ее решать! Вы вместо того, чтобы лозунги выкрикивать, подумайте как заставить их захотеть решать проблему, которая лично вас волнует и скажите то, что заставит их хотеть ее решать. Израильтянин сел, возмущенно поглядывая на него из-под густых бровей. - Дело не в том, кто из вас прав, - произносит игротехник, немного устало, как будто в десятый раз повторяет что-то непонятливым детям.- Все правы, потому что позиция у всех собственная. Она не изменится. Вопрос-то не в этом. Вопрос в том, как вам, таким разным, взаимодействовать и жить вместе? Не мешая, а помогая друг другу, не зарабатывая войной и террором, а зарабатывая еще больше в условиях мира и сотрудничества. Вот же в чем вопрос. Как сохранить правоту каждого, не ущемить личные интересы, и в то же время начать взаимодействовать, а не бороться. И, как ни странно, с этого момента общение стало более или менее конструктивным. Во всяком случае, были названы и обозначены проблемы, которые существуют, и высказаны гипотезы о причинах, которые их породили. Игротехник врубался в общение, как только оно становилось хаотичным и, упорядочивая его, рисовал на доске заявленные проблемы и позиции. Затем были сформированы группы. Игротехника звали Майкл. Когда игроки разошлись по группам, я подошел, чтобы пожать ему руку. - Я думал, они начнут в Вас стрелять, -сказал я. - Пустяки, - сказал он. - Обычная работа. Адам просил работать жестко, и это подействовало. Если бы не сработало жесткое нормирование, я бы изменил тактику. Я обходил по кругу все группы в нашей капсуле. Трое игротехников поделили группы между собой и каждый в своих группах делал что-то, не совсем понятное мне. То есть, я ожидал одной реакции от группы, а она была совершенно другой. Иногда игротехник вставлял только одно слово в обсуждение и группа сразу изменяла тему, иногда игротехник произносил длинные и эмоциональные тирады, на мой взгляд, смертельно оскорбляющие аудиторию, но аудитория не игнорировала его и не набрасывалась с негодующими репликами, как я того ожидал, а продолжала работать. Иногда игротехнику достаточно было нахмуриться, чтобы общение внутри группы из хаотического становилось упорядоченным. Я чувствовал, что используется какой-то инструмент манипулирования, незаметный и мощный, но никак не мог ухватить его суть. Через три с половиной часа стало очевидно, что внутри групп игроки пришли к общему видению ситуации и ее причин, во многих стало формироваться видение идеального будущего, в котором причины сегодняшних конфликтов отсутствуют. Но группы пришли к результатам, значительно отличающимся друг от друга. После ленча состоялось собрание капсулы, на котором группы выступали с докладами. Я не оговорился: доклады делались от имени групп. Таким образом, количество субъектов в общении резко сократилось, и это позволило ясно говорить о сложных вещах. Игроки в зале сидели по группам, и каждая реплика от имени группы обсуждалась. Когда все доклады были произнесены, все вопросы по ним заданы и все суждения высказаны, Майкл подытожил собрание следующим монологом. - Здесь произошла интересная вещь. Может быть, впервые за всю историю. Вы четко сформулировали желаемое, зафиксировав в нем свои личные интересы. Неудивительно, что эти представления отличаются друг от друга. Ведь интересы иногда очень противоречивы. Что же делать? Вы, взаимодействуя здесь, на общем заседании капсулы, попытались изменить позиции друг друга. Это бессмысленно. Невозможно заставить человека отказаться от его интересов. Но с другой стороны, внутри групп вы же пришли к какой-то общей точке зрения. Там-то вы договорились, хотя и не сразу. Это потребовало времени. Вернитесь в группы. Посмотрите, что вы делали друг с другом, чтобы прийти к общему знаменателю. И посмотрите, что вы делали здесь, на заседании капсулы. Попробуйте тот способ взаимоуправления, благодаря которому вы договорились о чем-то внутри группы, применить по отношению к другим группам. Как вам ни противна мысль о едином мире, но когда разные люди сидят в одной лодке посреди океана, им поневоле приходится искать общий язык. Спасибо. После перерыва на обед мы продолжим работу по группам. Меня не покидало чувство удивления: насколько беспомощными управленцами оказались те, кто должен управлять государствами этой планеты и насколько технологически четкими казались на их фоне действия игротехников. Игроки продолжали работать до одиннадцати вечера. В половине двенадцатого Адам собрал нас и игротехников, чтобы обменяться впечатлениями первого дня. Тут выяснилось, что многие игротехники терпеть друг друга не могут и скорее склонны бороться за авторитет друг перед другом, чем обсуждать игровые феномены. Для них происходящее было обычным рабочим процессом. Боюсь, что Адам не настолько совершенно владел этой технологией, чтобы справиться с управлением общением игротехников. Тем не менее, он предпринял несколько попыток сделать это, но они оказались крайне неудачными. Наконец, он встал и попросил слова. - Господа игротехники, - сказал он. - Я собрал вас здесь со всего мира, отобрав по критериям профессионализма. Но боюсь, что я сделал ошибку. Люди, которые не в состоянии управлять собой, не могут управлять другими. Если я услышу хотя бы одну реплику не об игре, а о личных заслугах или прошлых счетах, я разрываю контракт со всеми вами и делаю эту игру один. Я понимаю, что технологически она будет сделана хуже. Но я также понимаю, что работать с командой, которая постоянно выясняет отношения друг с другом, бессмысленно. Здесь идет одновременно десять игр, по одной в каждой капсуле. Вы работаете на них с теми игротехниками, кто вам близок. Я специально занимался этим, пытаясь создать вам максимально комфортные условия. Оставьте свои счеты до ближайшей конференции и доложите итоги первого дня работы по капсулам. Угроза подействовала. Теперь общение стало на удивление конструктивным и упорядоченным. Перед сном мы, как обычно, обменялись мнениями. - Я не ожидала, что это будет так интересно, - сказала Кэт.- Эти политики как дети. - Ага, - добавил Мэл. - Наивные и глупые. - Скажите лучше, что это за чемоданчики постоянно носят за некоторыми президентами? - спросил Нимрод. - Мои воины чувствуют потенциальную опасность от них. - Это ядерные чемоданчики, - сказал я. - Там внутри пульт управления всеми ядерными ракетами этой страны. Решения об их запуске должен принимать только президент. - А что такое ядерные ракеты? - спросил он. - Я тебе сейчас объясню, - сказала Кэт. И она показала как открытие Кюри превратилось в проект Курчатова и в Манхэттенский проект, что стало с Хиросимой и Нагасаки. Показала ему принцип работы ядерного оружия, изобразив мультик с цепочкой ядерных реакций. Нимрод был поражен и подавлен. - Мои воины, конечно, смогут сместиться в соседний мир, в случае чего, сказал он.- Но все это очень неприятно. Это настолько плохо, что я даже передать это не могу. Мы все почувствовали, что Нимрода тошнит от того, что он увидел в этих картинках. Пришлось Кэт утешать его. Но на этот процесс мы уже не смотрели.