Галина Вайпер - Зеленая душа Эркейда Кримзона

Не знаю, что со мной случилось – неожиданно для себя я протянул руку и схватил Вики за плечо. Ощущая тепло ее тела под тонкой тканью комбинезона, я чувствовал себя последним идиотом. Вики вздрогнула, резко повернулась ко мне, ее глаза стали совсем круглыми.

– Эркейд, что с тобой!?

А я и сам не понимал, что... Пальцы отказывались разжиматься, мне казалось, что я сейчас разорвусь на две части. Одна, воспитанная долгой холостяцкой жизнью, вопила: «Очнись, дурак!», вторая, дикая и некультурная, твердила: «Хочу, хочу, хочу!»

Глаза Вики становились все круглее, бот заносило и вело по пологой кривой вниз, а мы продолжали таращиться друг на друга, потрясенные одним и тем же – поведением моей взбесившейся персоны. Боту оставалось совсем немного, чтобы плюхнуться в волны, и в этот момент глаза Вики резко сузились, она отвернулась, выровняла машину и брезгливо бросила сквозь зубы:

– Отцепись!

С ужасом глядя на собственные непослушные пальцы, я кое-как заставил их разжаться, взмолившись:

– Вики, прости! Сам не знаю, что на меня накатило.

Но мои слова остались без ответа, и мне оставалось только заткнуться.

Вики продолжала вести бот над самой водой. Я смотрел на скользящую под нами блистающую поверхность моря без единой мысли в голове, совершенно оглушенный случившимся. Из кармана тихо выкарабкался Висси, перебрался на панель управления и тоже уселся глядеть на волны внизу. Так, в напряженном молчании, мы и вернулись на корабль.

Вики, шипя и булькая, как кипящий чайник, без малейшей задержки вылетела из шлюза. Я проводил ее взглядом, неторопливо выбрался наружу, сунул руки в карманы и принялся расхаживать вокруг бота. После третьего витка меня как будто накрыло горячей волной, с головой захлестнула ярость и, не помня себя, я накинулся на ни в чем не повинный бот, пиная его обоими башмаками по очереди. Впрочем, никакого вреда его обшивке мой припадок не нанес, а вот пальцы на ногах я себе отбил, и довольно чувствительно.

Висси с пульта управления задумчиво наблюдал за моими действиями. Когда я зашипел от боли примерно с той же интенсивностью, как сбежавшая Вики, Советник фыркнул и лениво поинтересовался:

– А не пойти ли нам поесть?

И тут я понял, что голоден, как... как... как не знаю кто! И прорычал:

– Да! Пойти!

И пошел, даже не подумав протянуть Висси руку – пусть сам идет, своими лапами, сколько можно с ним нянчиться? В общем, я страшно разозлился и на него, и на Вики, но больше всего на себя самого. Мне стало на все наплевать – пусть делают, что хотят, только меня не трогают! И это был я?

Да я сам себя не узнавал... поэтому, добравшись до каюты, быстро содрал с себя комбинезон и бросился в душ. Во мне крепко сидело убеждение, что неуравновешенный человек на борту космического корабля опасен, поэтому необходимо сделать все, чтобы его уравновесить. А единственным способом приведения в чувство при истерике, который я помнил из курса экстренного реагирования на экстремальные ситуации, была хорошая порция ледяной воды.

Из душа я вылетел пулей, с дикими воплями, но достаточно спокойным и голодным, как пара-тройка Настройщиков мироздания. Висси с хрустом наворачивал здоровый кусок неизвестной мне пищи, причем со второй тарелки, первую он уже успел опустошить. Я с удовольствием присоединился к нему и, когда челюсти перестали двигаться в конвульсивном режиме настолько, что могли заняться не только жратвой, спросил Висси:

– Скажи мне, Советник, что происходит? Я очень нуждаюсь в хорошем совете, потому что сам не в состоянии разобраться даже с собой, не говоря об остальных.

– Людской ум устроен весьма замысловатым образом, – довольно безразлично отозвался Висси и смачно откусил следующий кусок того, что лежало у него в тарелке.

Душ не то чтобы вернул меня в привычное расположение духа, но хотя бы позволил терпеливо дождаться продолжения ответа. Разглядывая содержимое тарелки Висси, я строил предположения, что бы это могло быть? Ни на какую знакомую мне еду оно не походило. Советник неторопливо прожевал и проглотил следующую порцию, после чего продолжил:

– Если человеку сказать правду о нем самом, он может отреагировать весьма болезненно, – и опять отправил в пасть изрядный ломоть, оказавшийся последним.

Так я и не понял, что же он ел?

– И все равно не поверит, – саркастически фыркнул Висси, вытирая морду салфеткой. – Поэтому, Эркейд, хоть у меня и есть предположения, чем вызван твой нервный срыв, но тебе придется самому разбираться с собой.

Утешил, вздохнул я, но мой вздох не был горьким, скорее сытым и удовлетворенным. Надо бы пойти извиниться перед Вики. Не простит она меня, конечно, нет у меня никаких сомнений на этот счет, но, если я не сделаю хотя бы попытки, она меня... Положим, убить не убьет и даже не съест... но может уйти с корабля, а я вдруг понял, что не хочу с ней расставаться. Почему-то совсем не хочу, несмотря на ее отвратительный характер. А почему не хочу – все равно не понимаю.

– Мне кажется, – пробормотал Висси, сползая со стола и выдвигая свой ящик, – мне кажется в пределах моих знаний о людской психологии, что ты в нее давно влюблен.

– Что-о?! – взвился я, но было поздно.

Висси свернулся клубочком на моей футболке и утратил способность к любым разговорам вместе со своей псевдомышиной формой.

Я задумчиво поскреб подбородок, озабоченно подумал, что щетина отросла сверх всяких приличий, и следовало бы побриться, иначе переговоры с Вики могут окончиться полным крахом, даже и не начинаясь. Лениво побрел в душ, поглядел на себя в зеркало и задумался, уставившись на собственную физиономию.

Лицо как лицо – Эркейд Кримзон не был ни красавцем, ни уродом. Только рост приносил мне неприятности с тех самых пор, как я заметил, что перестал тянуться вверх, катастрофически отставая от сверстников. И довольно скоро сообразил, что девушки предпочитают мне высоких сверстников, а коротышки вроде меня им не нравятся нисколько. Вскоре мне пришлось смириться и с тем, что недостаток роста не компенсируется в женских глазах ни интеллектом, ни другими достоинствами.

Вот и Вики сказала, что Мари нравятся высокие мужчины. Хм... а какие нравятся ей самой? Какие могут быть сомнения... или они с Мари не близнецы? Значит, и с ней мне не на что рассчитывать. И вдруг я отчетливо понял, что знал это с самого начала нашего знакомства, с первой встречи на этом самом звездолете Управления. Все, отрешенно подумал я, пора снова становиться дураком Эркейдом, пусть провалятся все мечты и инстинкты заодно, видимо, мне суждено стать тупиковой ветвью эволюции – и взялся за бритву.