Мэрион Брэдли - Меч Алдонеса

Но прежде чем я успел сообщить это Реджису, вокруг погасли огни. И зал наполнился серебристым лунным светом. Толпа гостей шумно выдохнула: «А-а-ах!», и сквозь стеклянный купол зала стали видны четыре луны, сейчас слившиеся в одну. Они освещали зал так ярко, будто на дворе был день. Кто-то тронул меня за руку, и, обернувшись, я увидел рядом Дио Райднау.

На ней было что-то вроде камзола, в лунном свете сверкающего зелеными, синими и серебряными блестками и плотно облегающем ее фигуру. Светлые пепельные волосы переливались, словно вода ручейка, и посверкивали, как редкостные самоцветы. Она тряхнула головой, и в воздухе послышался серебряный перезвон маленьких колокольчиков.

— Ну, что скажешь? Сегодня я достаточно хороша для тебя?

Я хотел обойти сей провокационный вопрос, но глаза ее горели каким-то поистине колдовским огнем.

— Должен признать, что это значительно лучше, чем бриджи для верховой езды, — сухо ответил я.

Она засмеялась и продела руку под мой локоть. Я ощутил легкое, но твердое прикосновение ее ладони.

— Потанцуешь со мной, Лью? Хочешь секану?

Не дожидаясь ответа, она начала выбивать пальчиком нужный ритм по световой панели. И через минуту характерная мелодия секаны зазвучала в зале.

В последней фигуре я прижал ее к себе сильнее, чем того требовал танец. Это ощущение было знакомо нам обоим — редкое ощущение настроенности на одну частоту, ментальную и физическую; гораздо большая интимная близость, нежели просто любовная игра. Ритм древнего горского танца пульсировал у меня в крови, а музыка становилась все громче, и чувства мои нарастали вместе с нею, и когда прозвучал последний аккорд ударных и цимбал, я поцеловал Дио.

И тут же, словно реакция на гром музыки, упала тишина. Дио выскользнула из моих объятий, и мы вышли на воздух.

— А интересно, — в голосе Дио звучали дразнящие нотки, — когда Хастур сообщил тебе о ребенке, ты обо мне не вспомнил?

Я нахмурился. Тема была слишком деликатная. Она рассмеялась, но смех прозвучал как-то сухо и безрадостно.

— Вот и хорошо. В конце концов я тут совершенно ни при чем, если тебе от этого хоть немного легче. Скажи мне, Лью, тебе действительно нужна Каллина?

Вот уж это я вовсе не собирался обсуждать с Дио.

— А что? Разве это имеет для тебя какое-либо значение?

— Никакого. — Но голос ее звучал неубедительно. — Мне просто кажется, что ты совершаешь непростительную глупость. В конце концов, она даже не женщина…

Это было слишком! И совершенно не похоже на Дио.

— Ничуть не хуже тебя!

— Да это же просто смешно!

— Дио, если ты намерена устроить сцену, — угрожающе произнес я, — то учти, шею я тебе сверну с удовольствием!

— Знаю, знаю! — Она опять рассмеялась, и на сей раз в смехе явно слышались истерические нотки. — Замечательно! Как ты просто решаешь все проблемы! Свернул шею — и никаких проблем! Но одно я знаю наверняка: с Каллиной покончено, и Ашара скоро лишится своей марионетки!

— Какого черта! О чем ты? Она продолжала смеяться — все тем же диким, истерическим смехом.

— Скоро сам увидишь! А ведь именно ты мог бы всех нас избавить от этой напасти. Но ты не захотел, у тебя, видите ли, принципы! Ты сам загнал себя в ловушку, да и Каллину тоже! Или, лучше сказать, ты сыграл на руку Ашаре…

Я схватил ее за плечо резко развернул лицом к себе. Она скорчилась от боли.

— Животное, ты же мне ключицу сломаешь! Черт бы тебя побрал, Лью, это уже совсем не смешно! Мне ведь больно!

— Так тебе и надо! — с яростью сказал я. — Тебя бы еще выпороть! Что ты там придумала, признавайся! Какую гадость ты приготовила для Каллины? Отвечай, Дио, или, клянусь, я узнаю силой! Я никогда не использовал Дар Элтонов против женщин, но на сей раз я им воспользуюсь!

— Нет! Ты не сможешь! Ты что, забыл? Мы смотрели друг другу прямо в глаза, пылая такой яростью, что не замечали ничего вокруг.

— Проклятье! — Она сказала правду, и я разозлился еще сильнее. Дио единственная из всех людей — была надежно, раз и навсегда защищена от моего Дара. Благодаря тому, что было у нас с ней на Вэйнуолле.

Есть вещи, контролировать которые не в силах ни один мужчина, даже телепат. И одна из них — прикосновение, интимная близость. А ведь Дио была из рода Райднау, известного своей сверхчувствительностью. Чтобы уберечь ее рассудок от собственного телепатического влияния, я дал ей такое средство защиты, которое теперь не мог ни взять обратно, ни отнять. Разве что она сама согласится раскрыть свои мысли передо мной. Можно было, конечно, снять этот барьер силой — и убить ее при этом. Иначе — никак.

От собственного бессилия я выругался. И тут Дио вдруг обвила мою шею руками, приблизив ко мне свое лицо. В ее глазах сверкало зеленое пламя.

— Ты, слепой идиот! — задыхаясь, прошептала она. — Неужели ты не замечаешь того, что происходит прямо у тебя под носом? Сколько же можно ошибаться? Опять хочешь все испортить? Ну почему, почему ты мне не доверяешь?

Она прижалась ко мне так, что у меня закружилась голова. Поняв наконец, что она со мной делает, я грубо оттолкнул ее.

— Этим ты ничего не добьешься!

На лице ее появилось жестокое выражение.

— Ну что ж, хорошо! Существует мнение — и этому многие верят, — что только девственница может обладать властью, которая дана Каллине. Есть, скажем так, группа людей, считающих, что всем будет только лучше, если Каллина, предположим, внезапно лишится своего могущества. А поскольку твое поведение выше всяческих похвал, то остается один лишь способ исправить положение…

Я смотрел на нее во все глаза; до меня понемногу начинал доходить смысл ее слов. Но ведь это ужасно! Найдется ли на Дарковере хоть один мужчина, который осмелится…

— Дио, если ты так уверена, если это не просто грязная шутка…

— Да, конечно, шутка! Захотелось пошутить с Ашарой! — Внезапно она стала очень серьезной и успокоилась. — Лью, поверь, я не в силах объяснить лучше, но тебе следует держаться от них подальше. Каллина — вовсе не та, кем ты ее считаешь. Она вовсе не…

Я размахнулся и влепил ей пощечину. От удара она отлетела к стене.

— Ты давно этого ждала, Дио!

И тут между нами вдруг возник Реджис. Он, видимо, сразу узнал мои мысли, потому что резко побледнел и воскликнул:

— Каллина!

Дио стояла у стены, держась за щеку, по которой я ее ударил, и чуть приоткрыв рот. Потом вдруг бросилась вперед, ко мне.

— Погоди! — воскликнула она. — Погоди, ты ничего не понял!..

Я сердито оттолкнул ее и поспешил прочь. Реджис еле поспевал за мной. Задыхаясь, он проговорил:

— Кто же осмелится на такое? Она же Хранительница! Кто осмелится тронуть ее хоть пальцем?