Грег Бир - Головы

Мы пролетели над заводом искусственных эмбрионов — ярко-красным зданием, выделяющимся на фоне серой каменистой поверхности. А чуть позже шаттл совершил посадку возле оранжевых поблескивающих радиаторов, спрятавшихся в тенистых траншеях, выбрасывающих тепло в темный космос. Я сошел с корабля с маленьким чемоданчиком в руке. По расписанию мне восемь часов назад полагалось поспать, но я не стал терять время на стимуляцию и лишь забросил чемодан в мою цистерну.

Ро проснулась от моего звонка.

— Они еще не уволокли оборудование? — спросил я.

— Кто? — переспросила Ро сонным голосом. — Столбарт и Кайлетет-Дэвис? Нет. Ждут указаний от своих общин. Томас сказал, что ты отбыл по срочному делу. Кстати, он просил позвонить.

— Мне тут кое-что пришло в голову. Нужно произвести маленькое расследование. Вы уже внедрились в третью голову?

— Мы скопировали несколько участков мозга, но перевод еще не готов. После всей этой заварушки пыл наш немного остыл, Мики.

— Понимаю. Ро, пусть поскорее переведут все, что у вас есть.

— Да что ты всполошился? Не принимай так близко к сердцу! Это теперь моя головная боль. Вспомни про тюльпаны.

— Скажи, чтобы полученные образцы перевели. Пожалуйста. Доставь мне такое удовольствие.

Я откинулся в кресле, совершенно оглушенный происходящим, обдумывая свое положение — наше положение в том случае, если догадка моя подтвердится.

А потом погрузился в изучение материалов. Никакого окольного пути не существовало. То, что мне требовалось знать, можно найти только на Земле, и к тому же за очень круглую сумму.

Я записал все расходы на свой личный счет.

Шесть часов спустя я перешагнул через белую линию. Заснуть мне так и не удалось. То, что окружало меня наяву, этот мир, состоящий из штолен, цистерн, вулканических пузырей, мостов и дестабилизирующих насосов, не оставлял меня и во сне, только был чудовищно искажен; не знаю почему, но и во сне Вильям оставался для меня каким-то центром притяжения. Я ничего не мог с этим поделать, и желание узнать, как осуществляется его проект, преобладало над всем остальным. Было что-то целомудренное, даже священное в этом желании, что-то, возвышающее человека над будничными распрями; у меня появилось чувство, что одного его присутствия, произнесенных им слов будет достаточно, чтобы обрести покой.

Однако непохоже было, что Вильям пребывает в состоянии покоя. Скорее он выглядел подавленным после бессонной ночи. Я вошел в лабораторию, не обращая внимания на приглушенные голоса, доносившиеся из хранилища, и застал его стоящим возле мыслителя с закрытыми глазами. Вильям беззвучно шевелил губами, словно произнося молитву. Заслышав шаги, он приоткрыл глаза и посмотрел на меня, зябко поводя плечами.

— Господи, — произнес он с мягким укором, — что они там опять затеяли?

— Это я подкинул им работу.

— Я слышал, тебя разделали под орех.

— А тебя? — спросил я, пожимая плечами.

— Мой противник настолько неуловим, что ни одному самому опытному конспиратору с ним не тягаться. Все, чего я добился, это возможности без конца менять плюс на минус. — Он хмыкнул. — Теперь я могу достигать этого нового состояния по собственной воле, но где-то на стыке этих температур остается недосягаемая область, в которую доступ человеку закрыт. Пусть теперь К.Л. пораскинет мозгами. Он уже пять часов бьется над этой чертовщиной.

— А в чем проблема? — спросил я.

— Мики, я даже не задействовал дестабилизирующие насосы, чтобы получить это новое состояние, не выключал магнитных полей, не прикладывал никаких направленных усилий. И вдруг происходит внезапный рывок в отрицательное состояние, бешеное поглощение энергии с тем, чтобы сохранить неопределимую температуру.

— Но почему?

— Пока К.Л. сказал лишь одно: мы находимся на пороге некоего ключевого события, посылающего сигналы обратно во времени, тем самым влияя на наш эксперимент.

— Значит, ни ты, ни он не знаете, что происходит на самом деле?

— Это не только не поддается определению, это вообще непостижимо. Даже К.Л. поставлен в тупик и не способен дать прямой ответ.

Я присел на край платформы мыслителя, ласково поглаживая машину ладонью.

— Все перевернулось вверх тормашками, — сказал я. — Центр сместился.

— Эх, Мики, в этом-то все дело! Где он, этот центр? И что это за событие, что может произойти, опережая время?

— Мы с тобой просто пара лунатиков.

— Ты уж говори за одного себя, — встрепенулся Вильям. — Ей-богу, я распутаю этот узел. — Он показал вниз, в сторону хранилища. — Ты реши свою проблемку, а за меня не беспокойся.

У распахнутой двери лаборатории я наткнулся на Ро, стоявшую с посеревшим лицом, словно дожидаясь, пока на нее обратят внимание.

— Мики, как ты догадался?

Я вздрогнул. Значит, самые худшие опасения подтвердились.

— Призрак на ухо шепнул, — сказал я, переводя взгляд на Вильяма. Обычный кошмар. Призрак в ледяной оболочке.

— Мы перевели не так много, — сказала Ро, — но уже знаем его имя.

— О чем это вы? — недоумевал Вильям.

— О третьем неизвестном. У нас были три безымянные головы, три из четырехсот десяти. Вначале мы решили, что в записях путаница.

— Ты что-нибудь выяснил, Мики? — спросила Ро.

— Между 2079 и 2094 годами в Обществе Сохранения работали четверо логологистов. Двое вели учет, двое занимали посты в администрации. Ни один из них не имел непосредственного доступа к головам, которые хранились в холодном погребе в Денвере.

— Ты считаешь, они нарочно подправили записи?

— Это единственное, на что у них хватило сил.

— Какой цинизм! Просто не верится. Это все равно как мы попытались бы… убить Роберта и Эмилию. Какая мерзость!

Вильям выругался вполголоса:

— Черт возьми, Ро, да в чем все-таки дело?

— Теперь мы знаем, почему так переполошились Таск-Фелдеры. Прости меня, но я пустила козла в огород.

— Какого козла?

— К.Д.Тьери, — сказал я обессиленно, не зная, смеяться мне или плакать.

— Ты притащила его сюда?

Мы с Ро обнялись и зашлись в истеричном хохоте.

— Ну да, притащила сюда Кимона Дэвида Тьери. — Она смахнула слезинку. Мики, ты просто гений. Но все равно я ничего не понимаю. Что их так испугало?

Я лишь развел руками, не в силах дать немедленный ответ.

— Неужто сам великий Логологист? — переспросил Вильям, до сих пор не осознав до конца этот чудовищный факт.

Ро присела, закинув ноги на платформу К.Л., потом откинула голову назад.

— Вильям, ты не мог бы заняться моей шеей, а не то у меня сейчас голова отвалится.