Дэниел Галуи - Пришельцы - среди нас

Включив в салоне машины свет, он нашел подтверждение своим подозрениям. Существо имело округлые, явно женские формы тела, и на нем была надета блузка, сшитая по последней парижской моде. Голову украшали гладкие черные волосы.

Беспокоясь, что полученные ею раны могут оказаться довольно серьезными, и не зная, что с ней делать дальше, Грегсон поехал в направлении самой надежной дороги, ведущей в Париж.

Было почти два часа ночи, когда он наконец выпутался из лабиринта переулков на западной окраине города, свернул на улицу Мадрид, а затем поехал по хорошо знакомому Булонскому бульвару.

На месте некогда чудесного леса высилось огромное здание Института изоляции, которое словно вонзалось в ночное небо, сверкая яркими огнями. Повсюду сновали машины «скорой помощи», как будто все вокруг стали «одержимыми».

Грегсон внезапно вспомнил, что Комитет безопасности непосредственно руководил всеми Институтами. Из числа выживших больных он и набирал людей, необходимых ему для осуществления заговора.

Грегсон стиснул руль так, что побелели костяшки пальцев. Ведь Форсайт был полон решимости сам справиться с овладением шестым чувством. И он не принимал участия в заговоре. Кроме того, Комитет знал о Билле все, поскольку эти знания были записаны в памяти Грегсона, а за время пребывания в Версале эту информацию вполне могли прочесть. Поэтому участники заговора и не потерпели независимого существования Форсайта.

Может быть, поэтому ферма была неожиданно покинута и затерялись все следы Билла и Элен?

Как никогда преисполненный решимости добраться до мадам Карно, Грегсон повернул на авеню Фош, но был вынужден резко сбавить скорость. Мостовая и все боковые улочки, были заполнены толпами парижан. На всех лицах был написан ужас. В каком-то едином порыве они, почти все одновременно, делали себе подкожные инъекции.

Грегсону показалось невероятным, что столько людей одновременно испытали приступ «одержимости». Скорее уж произошел резкий скачок мощности раульт-излучения.

Дважды приходилось замедлять ход, чтобы пропустить машины «скорой помощи», прежде чем он добрался до улицы Серените. Здесь он словно оказался в другом мире, где царили тишина и покой, вполне соответствующие названию улицы[4]. Затормозив возле решетки, художественно выкованной столетия назад, Грегсон задумался о причинах такого разительного контраста.

Все здания вокруг дома семнадцать, по всей видимости, принадлежали штаб-квартире Наземного контроля станции «Вега». И наверняка они находились под защитой большого аннигилятора раульт-лучей. Грегсон проверил свою гипотезу, выключив собственный прибор: его способность к сверхвосприятию была полностью блокирована.

Перед тем как выйти из машины, он в нерешительности посмотрел на лежащую без сознания на заднем сиденье валорианку. Однако, даже если бы он и захотел, сейчас он ничего бы не смог для нее сделать.

На тротуаре он остановился еще раз, чтобы понаблюдать за интенсивным перемещением людей возле главного входа. Вокруг здания витала атмосфера напряженного ожидания, и Грегсон спросил себя, не имеет ли эта суета отношение к внезапному излучению Чендины.

Он незаметно присоединился к одной из групп, пересекающих внутренний двор. Пройдя мимо охранника у входной двери, Грегсон уверенно направился к винтовой лестнице, мысленно благодаря всеобщую суматоху, позволившую ему беспрепятственно проникнуть внутрь.

Вместе со всеми он поднялся по лестнице. Большинство прибывающих направлялось в зал заседаний на втором этаже. На сцене в зале пока никого не было. В помещениях со стеклянными перегородками на третьем и четвертом этажах все карты отдельных районов земного шара были ярко освещены. Среди них преобладали карты США и стран Европы.

На седьмом этаже, в центральном операционном пункте наземного контроля за станцией «Вега» огромный глобус посреди зала был затемнен, как и сам зал, все электронное оборудование было выключено.

Учитывая нынешнюю повышенную активность в большей части здания, Грегсон не удивился, застав мадам Карно бодрствующей в своей комнате. Окна были плотно зашторены. Одетая в шелковую пижаму и халат, старуха сидела в своем кресле-каталке перед переносным монитором контрольной панели.

При каждом прикосновении трепещущих пальцев к той или иной кнопке картинка на экране менялась, показывая различные уголки здания. Рядом с ней на столе лежал раульт-диффузор с выключенной зеленой лампочкой. И тот факт, что она не обнаружила его присутствия в прихожей, говорил о том, что прибор не работает. Но стоило Грегсону войти на порог комнаты, как женщина вздрогнула всей телом и резко повернулась. Он бросился вперед, схватил кресло и откатил его подальше от панели управления. На ее морщинистом лице проступил страх, и она попыталась встать. Но ей удалось всего лишь приподняться, после чего она рухнула обратно в кресло, тяжело дыша. Затем, плотнее запахивая халат, старуха произнесла:

— Вы опоздали, месье. Я ожидала вас намного раньше.

— Вы знали, что я выбрался из Версаля?

— Я знала, что вы собираетесь бежать. Это я знала еще две недели назад, когда вы были здесь. Но вы меня не пугаете, так как, месье, вы стоите на пороге смерти.

В ее выцветших глазах под тонкими поседевшими бровями неожиданно загорелась искорка иронии.

— Да, да, месье. На пороге смерти. В течение всего дня я ощущала ваше приближение к этой комнате. Об этом говорило все, и я уже стала бояться, что мне пришел конец. — Ее мягкая улыбка была полна насмешки. — Иногда мне казалось, что смерть будет насильственной и жестокой, но я знала, что спасусь, ведь никакое насилие не может меня здесь настигнуть. Таким образом, когда вы пришли, я поняла, что мое предсказание сбудется.

Грегсон не обратил внимания на се явные попытки запугать его.

— Комитет безопасности стремится к постоянному и полному контролю над миром, не так ли? — спросил он.

Она отрицательно покачала головой:

— Мы уже им обладаем. Почти все правительства существуют, пока их терпит Комитет. Поэтому мы спокойно внедряем наших людей повсюду, во все правительства. Точно так же, как в свое время мы внедряли наших людей на высокие экономические должности… А богатства мира? — с вызовом продолжила мадам Карно. — У нас столько денег, сколько нам нужно, да и остальное уже под нашим управлением. Посредством системы международных налогов мы получаем половину доходов из казны любого государства. Ясно, что это не идет ни в какое сравнение с тем доходом, который мы намереваемся получать после того, как справимся с «одержимостью», а человечество обретет былую производительную мощь.