Евгений Лукин - Слепые поводыри

– Твари, твари! – Влада трясло, воспаленный взгляд блуждал по зарослям.

Воины, прибывшие вместе с Тиури, вели себя куда спокойнее своих союзников и покровителей. Один даже, видя, что Костик, не раз обыгранный им в ракушки, сильно удручен случившимся, попробовал его утешить, поведав с подробностями, как пару лет назад они сами устроили подданным Тара-Амингу в точности то же самое. Костик, только что нашедший тело своей подружки со вспоротым животом, не дослушав, схватился за кобуру – и, если бы не Игорек, наверное, уложил бы рассказчика на месте.

Туземец был озадачен, но с утешениями больше не лез.

– Суки… – глухо вымолвил Костик. – Сергею Самсонычу доложить надо.

– Давай, – облизнув спекшиеся губы, отозвался Игорек. – И знаешь что?.. Скажи, пусть сам приедет посмотрит.

Охранники и воины, рассыпавшись цепью, начали прочесывать ближайшую рощу. Те сволочи, что вырезали и сожгли деревушку, скорее всего вовремя убрались отсюда на своих катамаранах. Но в рощицах могли скрываться и беглецы с разбитых гранатами десантных каноэ, достигшие потом берега вплавь.

Игорек дал разрешение на зачистку с видимой неохотой. До сей поры потерь не было, но после этой операции вполне могли появиться. С другой стороны, люди рвутся на дело – так что лучше им не перечить. А кроме того, оставить в живых хотя бы одного воина Тара-Амингу – это не знать потом ни отдыха, ни сна! Уно и Герреро лежат, можно сказать, бок о бок, то есть туземцу доплыть до базы – раз плюнуть. Тут во время отлива пешком с острова на остров перебрести можно.

Длинная автоматная очередь прозвучала сразу же, как только цепь углубилась в «зеленку», причем треск выстрелов сопровождался пронзительным нечеловеческим визгом. Игорек сорвал с пояса рацию, похожую на телефонную трубку. То, что в Америке называется «уоки-токи».

– Что там у вас?

– Двух чурок положили, – вяло отозвался Толик – как всегда, не сразу. Судя по дикции, опять жевал.

– Не своих, надеюсь?

– Не, чужих.

– Кто стрелял?

– Влад. – В голосе Толика скользнуло пренебрежение.

Ну, правильно… Профессионал обошелся бы двумя короткими очередями. Или даже двумя патронами.

– А визжал кто?

– Тоже он.

– Вы мне там хотя бы одного живьем возьмите!

– Сделаем.

И Толик, как всегда, не подвел. Доставил лично. Огромный татуированный туземец шел, то и дело испуганно оглядываясь на маленького беспрестанно жующего конвоира. Бежать даже и не пытался, лишь вздрагивал, когда из глубины рощи слышались скупые одиночные выстрелы. Видимо, не встретив ожесточенного сопротивления, охранники решили боеприпасы зря не тратить.

Пленник оказался простым воином и мало что знал. Тем не менее бесхитростный его рассказ ошеломил Игорька. Вчера их подняли среди ночи и погрузили на катамараны, объявив, что на атолле Уну высадились светлокожие люди, выдающие себя за полубогов. Поселившись в святилище, самозванцы его тем самым осквернили и должны быть за это истреблены вместе с другими обитателями атолла, посмевшими дать им приют.

После этих слов Игорек прервал допрос и взялся за горячий лоб. Голова шла кругом… Как это ни дико, но вчерашний блеф обернулся правдой – получалось, что на Тара-Амингу в самом деле готовили карательную экспедицию еще до подрыва идола… Стало быть, не придурись Игорек с чрезвычайным положением, базу на Герреро прошедшей ночью взяли бы врасплох и вырезали – точь-в-точь как деревушку на Уну.

Аж ознобом продрало вдоль хребта…

Да, но тогда ситуация меняется полностью. Свидетелей! Как можно больше свидетелей, что он тут вообще ни при чем! Пусть подтвердят!

Невольно покосился на тугую татуированную ряшку пленного. Да, повезло тебе, парень…

Вдалеке над рощей висел, тарахтя, вертолет, давал наводки с воздуха. Пальмы под ним бурлили… Черт! Они же так всех перебьют!

– Толик… – У Игорька даже голос сел. – Скажи, чтобы прекратили стрельбу! Берите живьем. И чем больше, тем лучше! Скажи кому-нибудь из местных – пусть объявит в матюгальник: сдавшихся убивать не будут.

– Сделаем, – обронил Толик.

Встревоженный Сергей Самсонович прибыл к полудню. Оглядев лагуну, превратившуюся в место пиршества мурен и молодых акул, пришел в ужас. Вид сожженной и вырезанной деревушки добил его окончательно.

– Ты во что меня втравил? – страшным свистящим шепотом спросил он.

– Ну я же предупреждал, – угрюмо напомнил Игорек.

Президент «Атлантиды» не слушал.

– Ты что делаешь? Ты… – Он еще раз обвел обезумевшими глазами аккуратные пригорки трупов и с болезненной гримасой взялся за сердце. – Ну спасибо! Ну молодец! Всех повязал! Всех в кровушке выкупал!

– Не всех, – пришамкивая от усталости, возразил Игорек. – У меня пока ни единой потери.

– Да на кой хрен! – прохрипел Сергей Самсонович, теряя от бешенства голос. – На кой хрен ты вообще подрывал этого идола? Глаза он тебе резал? Не взорви ты его – ничего бы и не стряслось!

– Сергей Самсонович… – Игорек с силой провел ладонью по желтоватому, обрезавшемуся после бессонной ночи лицу. – Ну нельзя было никак по-другому! Вот вы вчера уехали, а мне через полчаса стукнули, что флот уже собирается выйти из гавани! Идут отвоевывать святилище! Что мне еще оставалось делать?

– Кто стукнул?

Игорек усмехнулся – через силу.

– Да есть у меня там один человечек, – нехотя, со скрипом ответил он.

– На Тара-Амингу? – Сергей Самсонович моргнул. – Кто?

– Не важно.

– Ну я ж проверю!

– Насчет чего?

– Насчет идола!

– Проверяйте.

Самсоныч свирепо взглянул на равнодушного от усталости Игорька, уразумел, видать, что ничем его сейчас не проймешь, круто повернулся и пошел к небольшой толпе пленников. Стражи немедленно уложили их с помощью копий мордами в песок, после чего простерлись сами.

– Костик! – сердито позвал Сергей Самсонович. – Давай сюда. Переводить будешь.

Игорек отвернулся с подчеркнуто безразличным видом. Парни с базы по-прежнему вели наблюдение за округой, держа оружие наготове.

Местные воины наскоро ладили носилки, намереваясь перенести тела соплеменников в дальний конец острова, откуда давно уже слышался бодрый перестук. Свайное кладбище на противоположном берегу должно было увеличиться за ближайшие дни по меньшей мере вдвое.

Ах, как вовремя, как вовремя он приказал взять пленного! Прямо бог надоумил…

Игорек вытянул из кармана сильно укоротившийся шнурок и, прикрыв веки, принялся перебирать узлы. Очень успокаивало. Повторенье – мать ученья. Не понял!.. А это что за слово? Странно… Сам ведь вязал!.. Пробежал пальцами по узелкам, попробовал произнести. У-х-о… Тьфу ты, черт! Это ж наше ухо! Вот придурок – нечаянно: русское слово вывязал!