Дино Динаев - Контракт Султанова

Вообще-то, Паша ничего говорить не хотел, но в этот момент произошло событие, которое окончательно вывело его из себя. Лазарь даже не досидел до конца процесса. Встав посреди обвинительной речи судьи, он неспешной походкой двинулся к выходу. Что ему Султанов? Один из неудачных проектов.

— Согласен, — как ему казалось, спокойно произнес Паша в направлении спины издателя. — Согласен, что я влип в нехорошую историю. У меня нет семьи, нет жилья, и мне некуда возвращаться. Другой бы посчитал это случайностью, только не я. Все-таки, я пишу детективы. Я считаю, со мной сыграли в нечестную игру и кинули. Но я этого так не оставлю, будьте покойны.

Лазарь на мгновение замер в дверях. На губах его застыла снисходительная улыбка, и он словно несмышленому ребенку погрозил Паше пальчиком.

— Ваши слова мне напоминают угрозы, — почти промурлыкала Гемлер. — Пристав, выведите его из зала!

Маргулис демонстративно встала и сказала на весь зал:

— Вы уволены, Султанов! Вас надо изолировать от общества, а особенно от детей!

И под всеобщее облегчение, включая сюда и его самого, Султанова вывели из зала.

Глава 6

Султанов поднялся на четвертый этаж и позвонил. Из вещей у него имелся в наличии чемодан. По понятиям судьи Гемлер, в него поместилось все, что он нажил в совместном семейном быте. За дверью раздались торопливые шаги, почти бег, и она распахнулась. На пороге возник Сорокин. Светлые вихры торчали вразнобой. Сколько себя помнил Султанов, волосы у Лешки всегда торчали. Это был единственный человек, к которому он мог обратиться за помощью. И самый верный фанат его, как выяснил суд, никчемного творчества.

— Здорово, старпер! Где ты так долго прохлаждаешься? Битый час тебя жду! — Сорокин сгреб его скудный скарб и втащил в квартиру.

"Старпер" — любимое словечко Быстреца, а сам полковник-любимый герой Сорокина. Лешка обожал его цитировать. Даже сам Султанов, будучи в некотором роде автором, не помнил столько. При ближайшем рассмотрении квартирка Сорокина оказалась страшненькой и убогой. В единственную комнату с трудом влез телевизор. Древний, еще с кинескопом. Не черно-белый ли?

— Ты уж извини. Я у тебя недолго пробуду, — виновато сказал он. — Найду работу, сниму комнату.

— Не тушуйся, старпер! Живи, сколько хочешь.

— Давай обмоем, что ли, — сгладил Султанов неловкую паузу.

На мгновение ему показалось, что его присутствие тяготит хозяина. Паша выложил на кухонный стол закуску и выпивку. Благо, последний аванс не успел Зинке полностью передать. Так что на застолье хватило.

— Я вообще то с утра ел, — замялся Лешка.

— Да уже вечер. Или ты один раз в день питаешься?

Пили они оба мало. Так что "Морского дьявола" так и не смогли уговорить до конца. Но опьянели оба.

— Ну, ее к чертям собачьим эту литературу! — разошелся Султанов. — Не хочу быть гением. Пойду на стройку кирпичи таскать. Хочу быть как все.

— Да ты что? — Сорокин застыл с поднесенным ко рту лохматым куском сервелата. — Ты что, старпер?

— И старпера больше не будет. Ну, его к лешему. Аморальный тип. Плохо действует на нашу молодежь.

— Кто тебе это сказал? — искренне удивился Сорокин. — Да я от твоего полковника просто балдею. Это не он плохой, это вокруг него все свиньи. Понимаешь, невозможно быть чистеньким, находясь в Авгиевых конюшнях.

— Это из какой части? — заинтересовался Султанов.

— Из первой же. "Гроза над Атлантикой". Ты что забыл, старпер?

— Забыл, — сознался Султанов. — Но, к сожалению, не все. Знаешь, самое мое заветное желание, это заснуть сейчас, а завтра проснуться в своей малосемейке и пойти на работу. Сверхурочные зарабатывать, а, придя домой, есть суп без мяса. И галстук на резинке носить — хрен с ним!

— Какой галстук? — не понял Сорокин.

— Это я к слову. Не ценим мы, Леха, простых вещей. Они всегда под рукой, потому и не ценим. Это как воздух. Чуешь только, когда его нет.

— А это из какой части?

— Это уже не из какой, — вздохнул Султанов.

Они еще остаканились.

— Известности захотелось. Бабам молодым под юбки заглядывать. Причем, многим сразу. А на фига? — продолжал Султанов.

— А ты не писать сможешь? Это же говорят, как наркотик.

— Скажу тебе крамольную вещь, Леха. Смогу. Я ведь как втянулся в этот конвейер, так мне сразу все опротивело. Там же свои законы. Они же мне сюжетные ходы навязывали, сволочи!

— Кто?

— Самое интересное, я даже точно не знаю кто. Какое-то ООО. Три ноля. Да у меня там в чемодане договор с этой самой "Прекрасной Авророй".

Преодолевая сопротивление Сорокина, он кинулся договор искать, и, конечно же, спьяну не нашел.

— Зря ты тогда на суде грозиться стал, — заметил Сорокин. — Ты ведь только спугнул дичь. Надо было тайно действовать. Теперь они насторожились, и будет гораздо труднее во всем разобраться.

— Да я просто так ляпнул. От злости. Не хочу я больше никаких разбирательств, — возразил Паша. — Пусть думают, что я могу быть опасен. Они же не знают, что я ни на что не способен.

— Знаешь, а я ведь мог бы тебе помочь, — значительно, как могут говорить только сильно пьяные люди, произнес Сорокин.

— Это, каким же образом?

— Я же частным сыском занимаюсь.

— Ой, ли!

Насколько Паша был осведомлен, а Лешка от него ничего не скрывал, на Сорокина было действительно зарегистрировано детективное бюро. Сотрудником которого он и числился в гордом одиночестве. Работа его в основном заключалась в слежке за неверными супругами.

— Где ж ты раньше был? Мог бы на моем процессе заработать! — попенял Пашка.

— Дурак! — обиделся Сорокин. — У меня давно руки чешутся по крупному делу! А я ведь могу, ты знаешь! Случайно не в курсе, под кем эта твоя "Аврора" ходит. Не под Обанаевым случайно? Он любит такой культур — мультур. Про Лазаря твоего я, правда, не слыхал, но наш Маркеша любит размах. Говоришь, у "Авроры" был выход на зарубеж. Похоже на Обанаева. У него солидная фирма имеется "Алга Элита". Организует чартеры для миллионеров в жаркие страны: Испанию, Гавайи и тому подобное. Насколько я знаю, владеет парой "Боингов". Грузоперевозками балуется, но редко.

— Что возят?

— Тряпки, в основном турецкие, сдают все оптом в сеть магазинов, где хозяином опять же Обанаев.

В этом месте Султанову почудилось за окном нависшее черное лицо. Он хотел остановиться и замять разговор, но не остановился.

— Серьезная компания.

— Серьезная, — согласился Сорокин. — Так просто с улицы в нее не попадешь. Белые люди работают. Имеют бессрочные загранпаспорта. Зарплату в баксах получают.