Григорий Адамов - Изгнание владыки

Глухой лай прозвучал вдруг совсем близко. Березин вздрогнул от неожиданности.

— Вперед! Вперед, Плутон!

Из-за куста на повороте дорожки показался скачущий во всю мочь, запряженный в легкую низенькую коляску огромный ньюфаундленд с раскрытой пастью и высунутым языком. В коляске сидел раскрасневшийся Дима. Плутон круто повернул, коляска подскочила, опрокинулась и вывалила Диму на песок. Плутон, не оглядываясь, с радостным лаем бежал вперед.

— Стой, Плутон, стой! — кричал запутавшийся в вожжах Дима.

Плутон остановился, недоумевающе посмотрел назад и виновато шевельнул хвостом.

Березин бросился к Диме.

Мальчик был весь в пыли и грязи, курточка разодралась, на лице и руках — ссадины. Закусив губу, он старался высвободиться из вожжей и встать.

— Ушибся. Дима? — спрашивал Березин, распутывая вожжи и поднимая мальчика. — Разве можно так мчаться?

— Ничего, Николай Антонович, — бормотал Дима стряхивая с себя пыль. — Мне совсем не больно.

Плутон скулил, стараясь перелезть через коляску, и, добравшись наконец до Димы, лизнул ему руку.

— Ну, идем, присядь на скамью, — говорил Березин. — Отдохни и приведи себя в порядок. Ирина испугается, если ты придешь домой в таком виде.

Он заботливо вытер платком покрытое пылью лицо и руки мальчика. Нетерпеливо скача на трех ногах — четвертая запуталась в упряжи, — Плутон приволок к скамье опрокинутую набок коляску. Смущенно и скоро но поглядывая на Диму, пес уселся у его исцарапанных и испачканных ног.

— Ничего, Николай Антонович, мне, право, не больно, — говорил Дима, распрягая Плутона. — Вы только ничего не говорите Ире.

— Почему же, Дима?

— Понимаете, она обещала подарить геликоптер когда мне исполнится четырнадцать лет. И теперь, как я с чем-нибудь не справлюсь, она говорит: “Где тебе с геликоптером управиться, да еще в Арктике…”

— Почему в Арктике? — удивился Березин.

— Да… — замялся Дима.

— Нет, в самом деле, — почему-то настаивал Березин, — при чем тут Арктика? Тебя дядя Сергей берет туда?

— Да, обещал… дядя Сергей с Ирой только и разговаривают что об Арктике, о Гольфстриме, о льдах белых медведях… Страшно интересно! Лапу, лапу подними, Плутон! Вот запутался! Мы с Костей Симаковы решили полететь в Арктику работать с дядей Сергеем, охотиться на белых медведей… Ну иди, Плутон!

— Нет, нет, не сюда! — забеспокоился Березин, пряча ноги под скамью. — Держи его, пожалуйста, подальше от меня…

— Да вы не бойтесь, Николай Антонович, — солидно говорил Дима, переводя Плутона на другое место. — Он никогда не кусается. Он очень умный и добрый.

— Не советую тебе доверять ему. Собака всегда останется родственницей волку.

— Ну вот, сказали! — обиделся Дима. — Плутон сам любого волка загрызет.

— М-да… Может быть, может быть… А как-нибудь и на человека набросится. А дядя Сергей часто у вас бывает?

— Часто. Вот он любит Плутона и всегда играет с ним.

— Вот как… А что они? Спорят о Гольфстрнме?

— С Плутоном? — рассмеялся Дима.

— С Ириной! С Ириной, конечно!

— С Ирой спорят. То есть не спорят, а говорят, смеются.

— Вот как! А ты всегда видишь дядю Сергея, когда он бывает у Иры?

— А как же? Плутон всегда чувствует, что дядя Сергей пришел, и бежит к нему в комнату Иры, и я за ним.

— Понятно… А Ира вас не выпроваживает из комнаты? Может быть, им посекретничать нужно? — натянуто усмехнулся Березин.

— Зачем же? Ведь мы им не мешаем. Когда они смеются, и мы с Плутоном смеемся. Вы не видали, как Плутон смеется? До того забавно! Я бы вам показал, только он сейчас грустный: ему стыдно за коляску. Ну, я пойду домой. — Дима вскочил со скамьи. — Брюки порваны, надо другие надеть.

Березин оторвался от своих мыслей, внимательно посмотрел на Диму, потом нерешительно сказал:

— Подожди, Дима. Так ты твердо решил слетать в Арктику?

— Ну, конечно, через два года… Когда мне исполнится четырнадцать и я получу свой геликоптер.

— Вот будут тебе завидовать ребята! Совсем героем сделаешься! Будешь рассказывать про свои приключения, и все станут слушать тебя разиня рты.

— Да, да! — У Димы разгорелись глаза. — А пока я уговариваю ребят организовать в школе полярный кружок. Будем изучать Арктику, ее природу…

— Ты не видал чучел белых медведей, моржей, тюленей? Приходи ко мне. Я живу рядом с нашим институтом, и там есть отличный арктический музей. Я тебе все покажу. Там и полярные нарты, и одежда, лыжи, оружие — все! А у меня самого есть чудесная коллекция разного оружия со всего света: и африканские луки со стрелами, и боевые палицы с тихоокеанских островов, и копья, и воздушные трубки малайцев…

— Вот замечательно! И бумеранг есть?

— И бумеранг. Приходи! Я тебе покажу, как стрелять из лука, как бросать бумеранг. Ладно?

— Непременно приду.

— Ну, смотри! Буду ждать тебя. В будущий понедельник вечером… А мой адрес знаешь?

— Знаю, знаю! Прошлый год мы с Ирой заходили к вам, но вас дома не было… Я помню… На электроцикле пять минут.

— Вот и отлично! Ну, прощай, будущий герой, мне тоже пора уходить. Будь здоров! Только Ире и дяде Сергею и вообще никому не говори. Пусть никто не знает, что ты уже готовишься в поход. Ладно?

— Никому, никому не скажу! И вы не говорите!

— Уж будь спокоен!

Березин приветливо кивнул Диме и быстро удалился.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ПЛАНЫ

Коллекция Березина была действительно замечательная. Она разместилась в двух больших светлых комнатах его квартиры.

Веером развешаны были на стене самые разнообразные копья — от простых, обугленных на конце палок огнеземельцев до тонких и острых метательных дротиков кафров и длинных, украшенных рисунками и перьями дагомейских копий с острыми железными наконечниками. Возле луков висели колчаны со стрелами. Надписи заботливо предостерегали, что многие стрелы отравлены. Были здесь и боевые палицы — то в виде простой сучковатой дубины, то утыканные зубами акул, клыками кабанов, тигров, ягуаров или железными гвоздями. Самые разнообразные щиты — деревянные, плетеные, обтянутые толстой шкурой носорога или буйвола, окаймленные длинными прядями шерсти и разрисованные магическими знаками. На отдельных столах расположились шлемы с воинственными, пугающими врагов украшениями: бизоньими и буйволовыми черепами, страшными челюстями крокодила, головами тигров, горилл, леопардов, гиен. На наклонных полках застекленных витрин и шкафов были разложены боевые каменные топоры, томагавки, секиры, полинезийские метательные пращи в виде расщепленной на конце палки и различные кожаные пращи южноамериканских племен. Здесь же был набор бумерангов из Австралии и редчайший экземпляр бумеранга, найденный при раскопках в древнемексиканских руинах, а также несколько очень редких духовых трубок с Зондских островов. Дальше шли ножи и кинжалы — каменные, роговые, железные и бронзовые.