Владимир Васильев - Парламентеры (сборник)

Сразу пошли ходоки-просители: незапланированный простой – беда для любого корабля. Потеря времени, а значит и денег. И у всех, буквально у каждого имелась Особая, Важнее Всех Прочих Причина немедленно отправиться в рейс. Селентинский почтарь вез неимоверно срочный заказ на Марципан; шестиместная посудина со Скуомиша-четыре в полном составе опаздывала на свадьбу любимой дочери, любимой внучери и любимой племячери в одном лице (эти настырные родственники, успевшие изрядно поддать водочки, утомили Величко особенно сильно); командировочный спец с Земли, обладатель редчайшей фамилии Иванов, уныло канючил насчет попутного транспорта куда-то в сущую дыру и безлюдь, Величко и места-то такого не знал, куда Иванову было надо; а некий тучный бизнесмен с транзитным паспортом даже посулил начальнику космопорта взятку за разрешение на вылет. Еле Величко от ходоков отбился.

Странные люди, ну отключены в секторе транспортные лучи, ну как можно им всем помочь, даже если дать «добро» на старт? Не уйдут же далеко, закиснут на границе действия портовых генераторов. Ан нет: все едино на поклон ходят!

Когда в дверь снова кто-то сунулся, Величко уже готов был заорать на посетителя, но узрел военную форму и вовремя прикусил язык.

– Здравствуйте. Я с «Гремящего», флаг-майор Халицидакис, – представился военный. – Мы с вами уже говорили, по мгновенке.

– Ага, – Величко вышел из-за стола майору навстречу и протянул руку. – Здравствуйте и вживую. Докладываю: сектор закрыт, бары переполнены.

Голос у начальника космопорта поневоле был грустный.

– Бары – это серьезно, – хмыкнул майор, пожимая Величко ладонь. Хватка у Халицидакиса была мертвая, как у детеныша бабуина: вцепится – не оторвешь.

– Проводку по каждому лучу за последние две недели мы подготовили, – сообщил Величко. – Куда сливать?

Майор вынул ком-персоналку и принял данные. Собственно, на этом обязательная помощь военным заканчивалась: дальше космопорт должен был только ждать, пока те разберутся, да пассивно обеспечивать жизненный цикл каждому кораблю в пределах космотории.

– Отлично. К обеду наши аналитики закончат обработку. Кого вы планируете взять в рейд?

– Простите… – не понял Величко. – В рейд?

Тут пришла очередь майора удивляться:

– Ну, да, в рейд! Мы ведь пойдем в закрытый сектор, как иначе?

– А вы разве не оттуда прибыли? – растерянно переспросил начальник космопорта.

– Оттуда… Но у нас ведь не было результатов проводки. Собственно, тогда их и у вас еще не было. Вычленим критические области, просканируем, где надо – прочешем. Вы что, не в курсе стандартных процедур по дознанию в закрытых секторах?

– Не в курсе, – честно признался Величко. – На моей памяти сектора в округе не закрывали ни разу. Да и че-пэ у нас до сих пор не случалось, только аварии… той или иной степени тяжести. Безо всякой мистики и исчезновений.

Флаг-майор укоризненно покачал головой.

– Ай-яй-яй, таких простых вещей не знаете! Ладно, подскажу вам. В рейд пойдете вы, это даже не обсуждается. Неплохо бы пригласить главного инженера и главного энергетика. Когда появится первая информация о природе затруднений – дополнительно вызовем необходимых экспертов. Пока все. Вам ясно?

– Ясно, – обреченно кивнул Величко. – Когда старт?

– После обеда. Обед на «Гремящем» в ваши шестнадцать часов. Извольте быть наготове, лучше всего где-нибудь поближе к резервному доку. Я вызову вас, номер я записал.

– Есть… сэр, – не менее обреченно вздохнул Величко. И подумал: «А ведь еще и мегера-референт, небось, скоро объявится. И душу вынет. Ну за что мне такое наказание?»

Впрочем, до обеда его никто не тронул. Зато Петр Александрович лично осчастливил главного инженера и главного энергетика «Онарты-тридцать два» известием предстоящем о рейде на военном полукорвете в свежезакрытый сектор. Оба безропотно заверили, что не опоздают, даже славящийся скверным характером энергетик Халиль Нагаев. Поэтому Величко оставил на служебном коме обтекаемую заставку: «Отбыл на космоторию», наскоро перехватил солянки в баре, благо в очереди ему стоять не нужно было, и отправился в резервную зону.

Главный инженер Бернар Самоа был уже тут, общался с дежурившим у трапа полукорвета капралом. Чуть поодаль, в компенсационной курилке, под скудными, высаженными в большие горшки чахловатыми кущами, зубоскалили несколько солдат. Пирс перед резервным доком был ржав и пуст, даже оранжевые огоньки на колпаках гравишвартовов не давали рабочего ощущения, док казался давно и бесповоротно заброшенным. Возможно, потому, что размерами вполне годился под ударный крейсер, не то что под какой-то там жалкий полукорвет.

– Приветствую, – безрадостно поздоровался Величко и протянул руку.

Самоа молча пожал.

– Халиля видел?

– Нет еще, – ответил Самоа и вопросительно дернул обритой наголо головой. – Чего там сверху?

– Ледяное презрение, – буркнул Величко. – Что ж еще?

Инженер снова дернул головой, но сказать больше ничего не успел: к ним обратился капрал-дежурный:

– Господа, капитан приглашает вас на борт! – сказал он с некоторым налетом официальщины в тоне.

По ту сторону трапа поджидал солдат в повседневной форме – в отличие от тех, что продолжали зубоскалить в курилке. Те были в парадке.

– Ступайте за мной, – качнул головой солдат и канул в открытый носовой люк.

Самоа подхватил небольшой кейс, до того стоявший у ног, и вздохнул:

– Ну, что? Пойдем? Или уж Халиля дождемся?

– Раз зовут – пойдем, – решил Величко. – Никуда не денется наш Халиль. Левой, ать-два! Привыкай, Берни.

Разместили их в пассажирских каютах – оказывается, и такие имелись на борту военного полукорвета. Кают было три, все – двухместные, но Нагаеву и Самоа отвели одну на двоих, а Величко поселили отдельно – все-таки начальник. Сразу после того, как вестовой показал гражданским их жилье, капитан «Гремящего» устроил совещание. Гражданские не возражали: им безудержно хотелось, чтобы все побыстрее закончилось и космопорт возобновил работу в штатном режиме.

При всем при том, что на борту «Гремящего» все помещения и коридоры были тесноватыми и низкими, корабль изнутри казался больше, нежели снаружи. Это было странно; думалось, что вот за этим люком уж точно должна располагаться обшивка, ан нет: на самом деле там располагается целый овальный зал со столом посередине и сплошными пультами-экранами по периметру. Зал этот размерами, пожалуй, уступал закутку секретарши Петра Величко, но все равно почему-то казался просторным. Возможно, потому что планировка его была тщательнейшим образом продумана, все находилось на своих местах и ничто ничему не мешало.