Владимир Контровский - Тропой неведомых Миров

На полшага позади хозяйки домена стояли две молодые эскини (возраст Мага почти невозможно определить, но что‑то неуловимое подсказывало, что им едва ли больше ста), явно похожие на неё саму. Первая — высокая, голубоглазая и светловолосая — вообще выглядела как почти точная копия Владычицы, а вторая, с волной длинных тёмных волос и серыми глазами…

Эндар не успел толком разглядеть красавицу, потому что в этот миг он испытал ощущение, схожее с энергетическим ударом, — так бывает, когда вражеское оружие–заклятье пробивает Щит Силы. Мысли беспорядочно взвихрились, как цветочные лепестки под порывом ветра, и ему, многоопытному Воителю, разменявшему пятую сотню солнечных кругов и много чего повидавшему в этой жизни, стоило некоторого труда привести их в прежнее спокойное состояние. Причём Маг не ощутил ни капли магии, кроме той самой, древнейшей, стихийной и неподвластной, как правило, никому из Янь–Магов… Да–да, той самой магии, тайна которой (как считали некоторые) принадлежала к числу Предельных Тайн — Великой Магии Любви. «Высший Разум, что это со мной?$1 — подумал алый эск и тут же поспешно задёрнул сознание тонкой маскирующей вуалью: почти незаметной, дабы не обижать хозяев нарушением этикета и недоверием, — но не показывать же окружающим внезапно охватившее его смятение!

— Приветствую вас, Алые Воители! — Мелодичный, но полный скрытой до времени силой голос Тенэйи помог Эндару выйти из мгновенного замешательства. — Будьте нашими почётными гостями на Победном Пире. Отдохните немного после боя и дороги, и мы встретимся вновь в пиршественном зале моего дворца. Вас проводят в отведённые вам покои. — Эскини древнейшей магической расы свято соблюдали этикет.

— Благодарю тебя, Звёздная Владычица! — Эндар ответил ровно и спокойно, он снова полностью владел собой, от мгновенной сумятицы сознания не осталось ни малейшего следа. — Да будет мир и ясное небо всегда над твоими владениями. Я и мои товарищи с огромным удовольствием разделим с вами радость Победного Пира. — Алый Маг слегка наклонил голову, чётко следуя ритуалу таких встреч «на высшем уровне». Владычица повела рукой в приглашающем жесте, толпа расступилась, и уже ступая по покрытой плотным серебристым песком дорожке, Воитель всей кожей лица вновь ощутил странный мерцающий взгляд той самой темноволосой и сероглазой, что так его поразила…

Идти было недалеко. Дорожка–тропинка вилась между величественными деревьями, пышными кустарниками и высокими травами, среди которых разноцветными огоньками светились венчики дивных цветов. Солнечные лучи, дробясь в листве, складывались под ногами в причудливую мозаику, шевелящуюся и изменчивую. Голоса невидимых птиц складывались в умиротворяющую и завораживающую мелодию — казалось, что это звучат падающие под ноги идущих солнечные блики.

«Именно так, верно, выглядит тот самый Рай, о котором рассказывают все без исключения древние религии бессчётных Миров…$1 — подумал Алый Маг, неспешно следуя за провожатыми по городу–саду. Конечно, эски могли бы воспользоваться каким‑либо транспортом вроде диковинного зверя из легенд, или лететь сами, или просто переместиться в нужное место почти мгновенно, незначительным усилием воли. Однако зачем? Истинным наслаждением было просто шагать по этому тёплому песку дивного Мира, ощущая своё гибкое и послушное физическое тело и очищая сознание.

Стена из красноватого камня открылась за очередным поворотом тропки почти неожиданно. Несколько узких ступеней вели к арчатой двери, задернутой полупрозрачным, прошитым яркими цветными искрами пологом, будто бы сотканным из тончайших водяных (или воздушных?) струек.

— Мы пришли. — Провожатый поднял правую руку в приветственно–прощальном жесте, и Алые Маги ступили за порог, миновав неосязаемый дверной занавес. За ним открылся просторный зал овальной формы с тремя десятками расположенных по его периметру опять‑таки арчатых дверей, только сами двери теперь казались сотворёнными из голубовато–белого тумана. Эндар повернулся к своим воинам:

— Ну что ж, у нас есть пара часов на то, чтобы передохнуть и привести себя в относительный порядок перед пиршеством. Вы устояли перед Детьми Хаоса, так неужели вы дрогнете перед чарами здешних Голубых Магинь? — закончил он полушутливо, но тут вдруг с пронзительной ясностью понял, что это предостережение ему в первую очередь следовало бы адресовать самому себе.

Комната оказалась небольшой, но уютной. Мягкий полусвет струился прямо из стен; за огромным, во всю внешнюю стену окном шелестела листва. У правой стены располагалось роскошное ложе (из пуха? из снега?) с парой подушек и казавшимся невесомым одеялом. У левой стены стоял низкий столик с двумя мягко–упругими креслами, на столе устроились причудливой формы сосуд с рубиновым вином и ваза с традиционными дивными фруктами, сочными и мясистыми, дающими ощущение сытости без тяжести в желудке. Более в комнате ничего не было, но Эндар сразу почувствовал, что служебная магия этого места настроена на него, именно на него, и смог по достоинству оценить такт и вежливую заботу хозяев: зачем навязывать гостю то, что может прийтись ему не по вкусу? Куда проще и для всех удобнее дать ему простейшую возможность сотворить что его душе угодно одним движением мысли.

И алый эск не преминул воспользоваться представившейся возможностью. Он вызвал настоящий водопад водяных струй, насыщенных воздушными пузырьками. Колдовской душ ласкал и массировал кожу, снимая усталость тела и сознания. Даже вечная насторожённость, намертво, казалось бы, въевшаяся в саму суть Воителя, отступала. Ненадолго и недалеко, но отступала. В постоянном напряжении не может жить никто: ни зверь, ни человек, ни иной Носитель Разума. Короткий отдых иногда стоит целой обоймы Подкрепляющих Заклятий — ведь любой Маг–эск изначально есть живое дышащее существо, несмотря на всё его могущество и невероятно долгий Путь Совершенствования.

Освежённый, ощущая каждую клетку тела, Ведущий краткой мыслью прервал поток водовоздушной смеси, откинулся навзничь на достойное королей ложе и прикрыл глаза. Мысли его текли плавно и спокойно, и он знал, что даже если и задремлет, то проснётся не позднее чем через час.

И тут вдруг он ощутил краткое касание чьей‑то мысли, настолько краткое, что менее опытный и искушённый в магии его бы просто не заметил. О нём, Эндаре, явно кто‑то подумал, и Маг, кажется, догадывался, кто это был. Ощущение почти сразу же пропало, но подступавший сон смыло начисто, и Алый открыл глаза.

На бело–голубом потолке причудливыми живыми узорами переплетались свет и тень, сменяя друг друга и складываясь в загадочные картины. То вдруг проступало нечто неуловимо знакомое, когда‑то виденное, то что‑то совершенно неведомое, почему‑то чуть щемящее душу пряным привкусом тайны. Прошлое? Настоящее? Вероятное будущее? Или просто проявление одного из великих чародейных искусств Хранителей — магии Созерцания, Умиротворения и Познания? Ответа не было, и Эндар задёрнул своё сознание лёгким флёром — из глубинных тайников памяти всплывали картины прошлого, и Магу не хотелось, чтобы кто‑то (особенно тот разум, касание которого он только что почувствовал) смог бы в них заглянуть. Хотя вряд ли такое было бы возможным — закон гостеприимства обязывал, — но всё‑таки…