Эдгар Берроуз - Тувия, дева Марса

Карторис понял, что прошел, должно быть, в футе от воина, и случайно разбудил его. Отступление теперь было невозможно. А пересечь незамеченным комнату, полную спящих воинов, казалось выше всякой возможности.

Карторис пожал плечами и выбрал меньшее из зол. Осторожно он вошел в комнату. На стене справа висело несколько мечей, ружей и копий – запасное оружие, которое воины оставляли здесь, чтобы оно всегда было под руками, если сигнал тревоги разбудит их. Рядом с каждым воином лежало его оружие – оно никогда не находилось далеко от его владельца с детства и до самой смерти.

При виде этих мечей у молодого человека зачесались руки. Он быстро подошел к ним, выбрав два коротких меча – один для Кар Комака, а другой для себя, а также и кое-какую одежду для обнаженного человека.

Затем он прошел прямо через центр зала среди спящих воинов Торказа.

Ни один из них не пошевельнулся, пока Карторис не совершил более половины своего короткого, но опасного пути. И тут прямо на его пути беспокойно повернулся в своих шелках и мехах один воин.

Карторис приостановился над ним, держа один из коротких мечей в готовности на случай, если воин проснется. Молодому человеку показалось вечностью то время, пока зеленый человек продолжал ворочаться на своем ложе, а затем тот, как будто приведенный в действие пружиной, вскочил на ноги и оказался лицом к лицу с красным человеком.

Карторис тотчас же ударил, но с уст воина успело сорваться свирепое проклятие. В мгновение ока в комнате поднялась суматоха. Воины вскочили на ноги, хватали оружие и, крича, пытались выяснить, что случилось.

Карторису все происходящее в комнате было прекрасно видно в тусклом свете, проникающем снаружи, так как дальняя луна стояла прямо в зените, но для глаз только что проснувшегося человека предметы не приняли еще знакомых форм – они смутно видели фигуры воинов, движущихся по залу.

Один из них споткнулся о тело убитого воина. Мужчина наклонился, и рука его коснулась расколотого черепа. Вокруг себя он увидел гигантские фигуры других зеленых людей и сделал единственный вывод, к которому мог прийти.

– Турды! – закричал он. – Турды выступают против нас! Поднимайтесь, воины! Вонзите свои мечи по самую рукоятку в сердца страшным врагам Торказа!

Тотчас зеленые воины стали нападать друг на друга с обнаженными мечами. Проснулась их давняя страсть к сражениям.

Сражаться, убивать, умирать от холодной стали в сердце. Для них это было состоянием высшего блаженства.

Карторис быстро догадался об их ошибке и воспользовался ею. Он знал, что в пылу боя они будут сражаться долго, пока не обнаружат свою ошибку. И пока их внимание не привлекла настоящая причина ссоры, он, не теряя времени, пробрался к двери в противоположной стене, которая вела во внутренний двор, где бились между собой свирепые тоты.

Здесь ему предстояла нелегкая задача. Схватить и оседлать одно из этих обычно злых и непокорных животных было не детской игрой и в обычных условиях, но теперь, когда так нужно было соблюдать тишину, менее оптимистичному и находчивому человеку, чем был сын великого полководца, это показалось бы безнадежным.

От своего отца он узнал много о повадках могучих тотов, так же как и от Тарс Таркаса, когда Карторис навещал этого великого зеленого джеддака и его войско в Тарке. Поэтому теперь он старался вспомнить все, чему он научился от других и что знал из своего собственного опыта, так как он сам ездил и управлял ими много раз.

Крик тотов Торказа казался более пронзительным, а нрав – более норовистым, чем у их родственников в Тарке и Вархуне, и некоторое время казалось, что ему не избежать свирепой атаки со стороны двух старых самцов, которые толкались и визжали около него, но ему наконец удалось приблизиться на достаточное расстояние к тоту, чтобы схватить его. Почувствовав руку на своей шкуре, животное успокоилось и в ответ на команду красного человека стало на колени.

В тот же миг Карторис был у него на спине, направляя его к большим воротам, ведущим со двора через большое здание к проспекту.

Другой самец, все еще издавая пронзительные крики, последовал за своим товарищем. На обоих тотах не было уздечек, так как эти страшные животные управляются внушением – если они вообще управляемы.

Даже в руках громадных зеленых людей поводья казались бы совершенно бесполезными против бешеной свирепости и неслыханной силы тотов, ими руководит страшная сила телепатии, так хорошо знакомая жителям Марса, которые таким способом руководили более примитивными обитателями своей планеты.

Карторис с трудом довел двух животных до ворот, где, спрыгнув, поднял щеколду. Затем тот, на котором он приехал, прислонился своим могучим плечом к дощатым створкам, сделанным из скида, толкнул их, и человек и двое животных стали тихо пробираться к краю площади, где прятался Кар Комак.

И вот тут Карторису пришлось столкнуться с новой трудностью – надо было заставить подчиниться второго тота. Так как Кар Комак никогда раньше не ездил ни на одном животном, работа эта казалась безнадежной. Но наконец стрелку удалось забраться на скользкое тело тота, и опять дикое животное, мягко ступая по поросшей мхом улице, направилось к открытому морскому дну рядом с городом.

Всю эту ночь, следующий день и еще одну ночь они ехали на северо-восток. Не было заметно никаких признаков погони, и на рассвете второго дня Карторис увидел вдалеке вьющуюся ленту больших деревьев, которые отмечали один из длинных водных путей Барсума.

Они немедленно оставили своих тотов и приблизились к обрабатываемому району пешком.

Карторис, кроме того, снял с себя металлические украшения и все прочие вещи, которые помогли бы распознать в нем жителя Гелиума, так как он не знал, какой нации принадлежит водный путь, а на Марсе всегда лучше каждого человека и каждую нацию принимать за потенциальных врагов, пока не убедишься в обратном.

Была середина дня, когда они наконец вышли на одну из дорог, пересекающих обработанные районы на определенном расстоянии, соединяя безводные пространства по обе стороны с большой белой дорогой, проходящей через них от одного конца до другого обширных возделанных земель.

Высокая стена, окружавшая поля, служила и защитой от внезапного набега зеленых орд, и для того, чтобы оградить домашних животных и людей на фермах от свирепых бенсов и других плотоядных зверей.

Карторис остановился перед первыми воротами, к которым они подошли, и начал колотить в них, чтобы их впустили. Молодой человек, открывший ворота, гостеприимно приветствовал их, хотя и посмотрел с удивлением на белую кожу и рыжие волосы воина-стрелка. Выслушав короткий и неполный рассказ об их побеге из Торказа, он пригласил их войти к себе в дом и приказал слугам приготовить для них еду.