Джон Кристофер - Смерть травы

В доме нашли два больших рюкзака и один — поменьше. Набили их провизией — ветчиной, свининой, вяленой говядиной, домашним хлебом, сверху положили патроны.

После завтрака Оливия встала и начала было собирать тарелки. Миллисент засмеялась. Смутившись, Оливия поставила посуду на стол.

— Не нужно, — сказал Джон. — Уходим прямо сейчас. Место здесь, конечно, тихое, глухое. Но все-таки любой дом — ловушка.

Стали собираться.

— А как же девочка? — спросила Оливия.

Джон взглянул на нее.

— А что?

— Ведь мы не можем ее так бросить?

— Если это тебя так волнует, пойди и отопри ее. Скажи, пусть идет на все четыре стороны.

— Но мы не можем бросить ее! — Оливия махнула рукой в сторону лестницы. — С ними.

— Что ты предлагаешь?

— Мы могли бы взять девочку с собой.

— Не глупи, Оливия. Ты ведь знаешь — это невозможно.

Оливия пристально посмотрела на него. Вечная робость и неуверенность вдруг сменились решимостью и твердостью. «Как странно меняются люди в тяжкие минуты», — подумал Джон об Оливии и Роджере.

— Если нет, — сказала она, — я останусь с ней.

— А Роджер? — спросил Джон. — Стив?

— Если Оливия захочет, — медленно проговорил Роджер, — мы останемся вместе с ней.

— А кто пойдет открывать дверь, когда пожалуют новые гости? Ты или Оливия? А может, Стив?

Все молчали. только часы размеренно отсчитывали уходящие мгновения летнего утра.

— Почему ты не хочешь взять девочку? — наконец, сказал Роджер. — Ведь Тихоню мы взяли. Девочка вовсе не опасна.

— Как тебе только в голову пришло, что она согласится! — закричал Джон, потеряв терпение. — Мы убили ее родителей!

— Я бы, наверно, смогла ее уговорить, — сказала Оливия.

— Сколько ты собираешься ее уговаривать? Недели две?

Оливия и Роджер переглянулись.

— Вы идите, — сказал Роджер. — Мы догоним. Вместе с девочкой, если она согласится, конечно.

— Ты меня удивляешь, Родж! — воскликнул Джон. — Не хватает только из-за твоей дурости нам сейчас расколоться, — он посмотрел на часы. — Смотри, Оливия. Даю тебе три минуты. Захочет она пойти — пожалуйста. Но учти — никаких уговоров. Идет? — Оливия кивнула. — Я поднимусь с тобой.

Джон пошел первым, отпер дверь. Девочка стояла на коленях, сложив руки в молитве. Джон пропустил Оливию в комнату, оставшись на пороге. Девочка едва взглянула на них, лицо ее было совершенно бесстрастным.

— Милая моя девочка, — сказала Оливия. — Мы хотим, чтобы ты пошла с нами. В одно безопасное место на холмах. Здесь тебе нельзя оставаться.

— Моя мама… Она кричала, я слышала… а потом…

— Она мертва. И отец — тоже.

— Вы убили их, — девочка посмотрела на Джона. — Он убил.

— Да, — сказала Оливия. — У них были продукты, у нас — нет. Люди теперь вынуждены бороться, чтобы достать пищу. Мы победили, они проиграли. Ничего не поделаешь. Но я все равно очень хочу, чтобы ты пошла с нами.

Девочка отвернулась.

— Оставьте меня в покое, — глухо произнесла она. — Убирайтесь. Оставьте меня одну.

Джон взглянул на Оливию и покачал головой. Она подошла ближе и встала на колени рядом с девочкой, обняв ее за плечи.

— Мы не такие плохие люди, как ты думаешь. Просто мы пытаемся спастись сами и спасти своих детей. Время жестокое — приходится убивать. Но будут и другие люди — гораздо хуже. Они станут убивать не за кусок хлеба, а ради самого убийства.

— Оставьте меня одну, — повторила девочка.

— За нами, — сказала Оливия, — уже идут толпы людей. Они бегут из городов в поисках пищи. Ваш дом — лакомый кусочек. Твои родители все равно бы погибли через несколько дней. И ты — тоже. Ты веришь мне?

— Уходите, — девочка не поднимала глаз.

— Я тебе говорил, — сказал Джон. — Мы не можем заставить ее. А насчет того, чтобы остаться с ней, ты ведь сама сказала, что это место — смертельный капкан.

Нехотя Оливия встала и вдруг, схватив девочку за плечи, развернула лицом к себе.

— Послушай меня! — сказала она. — Ты ведь просто боишься, правда? Скажи, правда?

Оливия смотрела девочке прямо в глаза. Словно завороженная ее взглядом, та медленно кивнула.

— Ты веришь, что я хочу тебе помочь?

Она вновь кивнула.

— Решено — ты идешь с нами. Мы собираемся перейти Пеннины. Есть в Уэстморленде одно местечко — там мы будем в полной безопасности. Бессмысленные жертвы и человеческая жестокость уйдут в прошлое и забудутся, как страшный сон. — Оливия больше не могла сдерживаться, горький гнев душил ее. — И ты пойдешь с нами. Да, мы убили твоих родителей. Но если мы спасем тебя, то сможем хоть чуточку оправдаться перед ними.

Девочка молча смотрела на нее.

— Подожди внизу, пожалуйста, — сказала Оливия Джону. — Я помогу ей одеться. Через пару минут мы спустимся.

Джон пожал плечами.

— Я посмотрю, все ли там готово, — сказал он. — Две минуты, запомни.

— Мы успеем.

Роджер вертел ручку настройки радиоприемника.

— Глухо, — сказал он, увидев Джона. — Север, Шотландия, Мидленд, Лондон — ничего.

— А Ирландия?

— То же самое. Вряд ли вообще можно что-нибудь поймать в такой глуши.

— Может, приемник не работает?

— Я поймал какую-то станцию. Что за язык — не понял. Похоже, где-то в Центральной Европе. Голос диктора такой напуганный…

— А короткие волны?

— Не пробовал.

— Дай-ка я, — Джон начал медленно поворачивать колесико настройки. Наконец, после долгого молчания, сквозь треск и помехи послышалась английская речь. Джон включил громкость до отказа.

«…доказывает, что Западная Европа прекратила свое существование, как часть цивилизованного мира», — диктор говорил с американским акцентом. — «Вчера вечером в Соединенные Штаты и Канаду прибыло несколько самолетов с беженцами. По приказу президента всем предоставлено убежище. Среди прибывших — президент Франции и французское правительство, члены королевских семей Голландии и Бельгии. Как сообщили из Галифакса, Нова Скотиа, туда благополучно прибыли члены британской королевской семьи. В том же сообщении говорится, что по заявлению бывшего премьер-министра Великобритании Раймонда Уэллинга, катастрофа произошла из-за распространившихся слухов о якобы планируемой атомной бомбардировке крупных городов в целях спасения оставшейся части населения страны от голода. Как подчеркнул Уэллинг, абсолютно беспочвенные слухи и породили панику. В ответ на сообщение Комиссии по Атомной Энергетике о ядерных взрывах, произошедших несколько часов назад, Уэллинг заявил, что допускает возможность применения подобных мер отдельными частями ВВС, но не отвечает за их действия.»

— Он умыл руки и сбежал, — сказал Роджер.