Олег Дивов - Толкование сновидений

Думаю, план сформировался у меня в голове именно тогда. Весь, до мельчайших подробностей. Только нужно было торопиться. Все решал темп. Скорость принятия решений и вышибания согласия из окружающих.

Первым делом – обеспечить секретность. Никаких трансферов с моего телефона. Если авантюра удастся, многих в руководстве Федерации заинтересует, чего ради я пошел на риск. Первое, что им придет в голову – не шевелил ли парень деньгами перед стартом? Конечно, деталей они не узнают, но выяснить, куда именно я обращался, могут вполне. А там уже два шага до серьезного разбирательства, обвинения в нечестной игре и, что самое плохое, аннулирования результатов заезда. Нет, поймать себя за руку я не позволю.

Таймер на экране телефона показывал шестнадцать ноль-ноль. От силы восемь часов на все. «Мама, деньги придут уже сегодня. Больше шестисот тысяч, хватит разобраться со всеми текущими вопросами. Остальную сумму – быстро сделаю. Держись. Я тебя люблю. Извини, нужно бежать». И я действительно побежал. Теперь исключительно бегом. Наверное, до самого утра. А что завтра? А завтра – сломя голову. Лишь бы действительно шею не свернуть.

Выскочив из номера, я едва не сшиб на пол золотого призера. «А я к тебе», – сказал Боян и протянул раскрытую ладонь. Там лежали ключи со стильным брелоком в форме щита и пластиковая карточка. И то, и другое было мне хорошо знакомо – щит украшали слова «Порш, Штутгарт», а карточку распознавала противоугонная система. «Боян, можешь посидеть у меня десять минут? Я быстро». – «С удовольствием. Хоть отдохну – репортеры замучили». Кокетка… Не без труда удержавшись от язвительных комментариев, я припустил на первый этаж, в спортзал.

Димон с Ленкой играли в свой любимый волейбол – перебрасывали мяч через сетку ногами. Вот так русские готовятся к закрытию сезона. «Леночка, я твоего партнера украду на секунду?» – «Конечно, Пашечка». Сама так и светится, очень ей понравилось, как меня Боян обставил. Интересно, какой я ей буду Пашечка завтра к обеду. Я же их обоих, наших героических скоростников, таким позором несмываемым покрыть могу, если дело выгорит… «Дим, послушай. Мне нужна твоя помощь». Удивленный взмах бровей – действительно, какая еще помощь, мне уже ничем не поможешь… «Дим, ты понимаешь, что я ухожу? В будущем сезоне меня рядом уже не окажется. Ты останешься здесь лидером. А сейчас, по старой дружбе, помоги мне, пожалуйста». – «Конечно, Поль. Что я могу?…» – «Отдай мне твой завтрашний даун. У тебя их будет еще много, а этот мне нужен позарез. И одолжи хотя бы до полуночи свой запасной телефон».

Да, вот это называется – ошеломил человека. Бедняга Димон мелко-мелко заморгал и часто-часто задышал. Я с легким содроганием вспомнил: ошеломить значит въехать тяжелым по шлему. Год назад Димон попал в «свалку», и его натурально ошеломили лыжей. В шлеме от удара отрубилась вся электроника. А Димка отрубился сам, и когда его привели в чувство, именно так он дышал и хлопал ресницами. И что – вот в этом мракобесии под названием «хард-даунхилл» я собираюсь принять участие? Ага. Завтра я пойду даун. Хорошее словосочетание. Многозначное.

«Поль… Э-э… А зачем тебе?…» – «Мне очень надо». Удивительно, мы с Димкой одногодки, но такое впечатление, что я старше лет на десять. Будет он лидером, как же… Ладно, Поль, начал врать – не сворачивай. «Давай начистоту, Дим. Без обид. Вы с Ленкой сейчас оба не в лучшей форме. И завтра на подвиги рваться не будете. Так что тебе лично завтра и ловить нечего, и терять. Отдай мне этот даун. Век не забуду». Он даже толком не сопротивлялся. «А-а… А старик что говорит?» – «Дима, первым я должен был спросить тебя, верно? Мы же друзья все-таки? А старика я уломаю. Он же вас нацеливал на будущий сезон, так?» Я вбивал в него слова, Димон знай себе кивал. Вот как надо с людьми. Недаром лидером в команде считали меня. Когда-то. «Значит, договорились? Завтра вместо тебя на трассу скоростного выхожу я?» – «Угу…» – «Тогда вопрос номер два. У тебя есть запасной телефон, ты с него делаешь ставки… Помолчи, Дим. Это не шантаж, а просьба. Одолжи мне его. Прямо сейчас». Димон замялся, но внутренне он уже был сломлен. Учитывая, что парень меня весьма недолюбливал, обработал я его блестяще. Напор, давление, убеждение, тонко дозированная лесть. И хорошая приманка – ему действительно не хотелось на склон, только он этого по-настоящему не сознавал. «Леночка, мы еще на минуточку отойдем?» – «Конечно, Пашечка». Что, внутренне смакуешь мое поражение сегодняшнее, зараза? Это ничего. У-ух, покажет тебе завтра милый Пашечка, как надо ездить сверху вниз…

Телефон оказался крошечный, чтобы легче было спрятать. «Поль, как же ты поедешь? – вдруг спросил Димон обалдело. – Ты же даун не ходил сто лет, тебя сначала продуть надо, потом раскатать как следует…» – «Дима, когда-то я был неплохим скоростником, верно?» – «Прости, но „Ди Челлендж“ не обычный скоростной». – «Прощаю. Я тоже… не обычный лыжник. Спасибо, пока!» Теперь бегом к себе. А насчет «продуть» Димон прав, тренировка в аэродинамической трубе пошла бы на пользу. Но даже если это можно организовать, я не пойду. К черту. Сейчас для меня куда важнее психологический настрой. Согласен только на медные трубы… Скорее обратно в номер. Уффф, Боян не ушел. Чемпион валялся на моей кровати в полном расслаблении. Видно было, что сегодняшнее золото далось ему напряжением всех сил. «Еще пять минут!» – «Да хоть двадцать. Правда, я могу заснуть». – «Спи, только не уходи».

Тренер с менеджером что-то обсуждали, в комнате почти неуловимо пахло спиртным. Что ж, начнем с дежурной фразы. «Извините, но мне нужна ваша помощь. Я только что попросил Дмитрия уступить мне завтрашний даун. Он согласился». Тренер с отчетливым хрустом уронил челюсть. «Поль, ты решил покончить с собой?» – осторожно спросил менеджер. «Нет, просто мне позарез нужно двести тысяч европейских рублей». – «А команде позарез не нужен труп». – «Погоди, – оборвал его тренер. – Ты не знаешь, почему этот мальчик ушел из скоростного спуска. А я знаю. К тому же, мы ничего хорошего не ждали от завтрашнего дауна, так? Вот ты и не спеши с решением. Паша, что случилось? Рассказывай». Я рассказал. Почти совсем честно, только суммы занизил.

Они упирались прочно и аргументированно. Особенно тренер. Он хотя и не нес чепуху про трупы, зато реально представлял, как я рискую. Но странное дело – уже минут через пятнадцать разговор свернул на аэродинамическую трубу. Видимо, мой расчет оказался верен – русским завтра ничего не светило в дауне, а меня уже списали со всех счетов. Почему бы и не выпустить на гору парня, фактически зачехлившего лыжи? Он достаточно сумасшедший, чтобы съехать хорошо. А если разобьется, команда не потеряет активную единицу. Вопрос о моем преемнике в хард-слаломе наверняка уже решен.