Юлия Зонис - Геном Пандоры

Маршрут они больше не обсуждали, но каким-то образом между членами отряда установилось молчаливое согласие – следовать на северо-восток, до Алгонкина, а там сориентироваться на месте. Пока Сиби с энтузиазмом ползала по сиденьям джипа, тыкала в кнопки и пыталась повертеть руль, а охотник грузил их добычу, Колдун с Батти задержались у разбитого окна третьего этажа.

Сюда задувал ветер. Над горизонтом тянулись желтые облака. Приземистое стадо заправок, кондитерских и автошопов толпилось под ногами. По крышам попархивали вороны, на вид самые обычные. Разрушения с высоты были не так заметны, и казалось, ничего не изменилось за прошедшие шесть лет. Только не было людей. Во всем мире не осталось людей, лишь безрукие манекены валялись у зеркальной витрины бутика. Батти отметил про себя, что Колдун избегает смотреть в ту сторону.

– Колдун, я хочу вам кое-что сказать.

– Да, Рой?

– Видите ли… – Андроид замешкался. Он выглядел смущенным. Смущение вовсе не шло ни к его крепкой фигуре, ни к идеально очерченному лицу. – Вчера в джипе, когда я вам обрабатывал раны…

Я взял пробу крови на ID-анализ.

– Зачем? – равнодушно спросил Колдун.

– У меня были некоторые подозрения. Мне хотелось их подтвердить.

– И как, подтвердили?

– Да. Я знаю, кто вы такой, сэр… Не беспокойтесь, Хантеру я не скажу.

– Я и не беспокоюсь. – Колдун зевнул. С севера надвигалась гроза. Па́рило. Марево, висевшее над горизонтом все эти дни, должно было наконец рассеяться, но пока атмосферное давление росло, изводя духотой.

– Извините, я превысил свои полномочия.

– Да бросьте вы извиняться, Рой. Просто досадно. Мне уже начала нравиться эта маска.

Андроид кинул косой взгляд на собеседника – и на какую-то долю секунды ему почудилось, что уже привычное, нервное и тонкое лицо восемнадцатилетнего паренька исчезло. Что на месте его собеседника даже не человек в маске – нет, просто равнодушная, холодная пустота. Рой Батти мало чего в этом мире страшился, но сейчас ему сделалось не по себе. Солдат быстро отвел глаза и пробормотал:

– Вам нравится Колдун, сэр?

– Да.

Помявшись, андроид сказал:

– Этой ночью вы говорили о выборе. У вас есть выбор. Если вам нравится Колдун, вы можете остаться им.

Человек улыбнулся:

– На какое-то время, Рой. На время. Впрочем, все в этом мире временно. Не так ли, солдат?

На севере громыхнуло. Сиби, зажав уши, вжалась в сиденье машины. Спустя минуту первые капли дождя упали на дорогу, выбив из нее фонтанчики смешанной с брызгами пыли.

Через полчаса гроза разыгралась вовсю. Гремел гром, лупил по крышам ливень, хлопали на ветру рекламные щиты и вывески. Деревья клонились к земле. Все смешалось в клокочущем котле земли и неба, и от неба до земли метались неспокойные тени. Одна из теней, чернее и более плотная, чем ее собратья, вынырнула из дождевой круговерти. Остановилась, втянула носом насыщенный влагой воздух. Встряхнулась, разбросав облако капель. Острые уши твари настороженно дрогнули, а затем прижались к крутолобой башке. Выбрав направление, огромный черный волк скачками понесся туда, куда полчаса назад укатила машина с охотниками.

Интерлюдия

Секретный ингредиент

Лиственные породы уже желтели вовсю, и лишь елки и сосны остались верны своей угрюмой зелени. Темными великанами вставали они на фоне закатного неба, а в промоинах, там, где горизонт сливался с заболоченной поймой реки, в малиновые облака вонзались резкие штрихи камышовых стеблей.

Затянутая ряской и покрытая широкими листьями кувшинок вода попахивала тиной, и ее приходилось долго кипятить. Но даже кипяченая, вода оставалась бурой, с черной шелухой травяной мелочи и комариных трупиков. Чай, заваренный на этой воде, имел резкий металлический привкус.

Они оставили машину еще позавчера, и сейчас пробирались лесом, следуя бесконечным извивам разлившейся и подтопившей ольшаник на берегу речушки. За это время спугнули вполне обычную лосиху, которая с шумом, круша осоку, ломанулась в заросли. Видели кабаньи следы. Под вечер первого дня путников закидали шишками горластые черные белки, и, выйдя из беличьих владений, люди еще долго слышали за спиной возмущенное «чак-чак».

Батти считал, что это нормально, а рейнджер, напротив, полагал такое затишье подозрительным.

– Если твари помельче затаились, значит, поблизости есть какая-нибудь крупная гадость.

Охотник, вопреки обещаниям, никого не стал взнуздывать, а вместо этого сменил щегольские сапоги на ботинки для треккинга. Он молча скользил между стволами. Кабы не желтое пятно куртки, и не заметишь. Впрочем, и куртка сливалась с ковром преющей листвы. Солнечный луч поблескивал на стволе вновь обретенного Хантером карабина ровно до первой стоянки, когда охотник обмотал ствол камуфляжной тканью, – после чего стал окончательно призрачен. Остальные, исключая Сиби, шумно ломились сквозь разросшийся до безобразия подлесок. Если здесь и были когда-то пешеходные тропы, их успело затянуть молодыми березками и кленами.

На второй день на Сиби набросилась летюга. Должно быть, тварь старательно выбрала самую маленькую и слабую из отряда – но жестоко просчиталась. Едва серое полотнище распахнулось в воздухе, Сиби ловко присела, подобрала камень и крайне метко швырнула в крохотную башку зверя. Летюга шлепнулась в кусты и повисла на них, как грязное пляжное полотенце. Размах перепонок у нее был под два метра. Сиби сплясала вокруг добычи воинственный танец, а затем пожелала ободрать с летюги шкуру («Мягко. Красиво!»). Колдун с трудом отговорил девчонку, убедив, что на обратном пути они наловят десять летюг. Причем не каких-нибудь серых, а рыжих. Мысль о рыжих летюгах показалась Сиби интересной, и она неохотно оставила убитую тварь валяться в кустах.

Инцидент с летюгой слегка успокоил Хантера – достаточно, чтобы они с Батти покинули спутников у костра и отправились за хворостом. Сушняк приходилось добывать глубже в чаще, потому что у воды все было волглое, поросшее мхом и неопрятной плесенью. Еще в начале путешествия Колдун предлагал найти каноэ, но Хантер заявил, что водные твари всяко хуже сухопутных. Встреча с косатками и их таинственным убийцей вроде бы подтверждала эту мысль, поэтому Колдун спорить не стал. Однако продвижение по суше было медленным и утомительным. Вечерами, когда от реки поднимался туман, Колдун начинал кашлять. Приходилось рано разбивать лагерь. Не спасала даже добытая андроидом на его секретной базе палатка с обогревом. В палатке скапливались капли влаги, висел все тот же удушливый туман. Колдун оживал только у костра. Живое пламя хотя бы ненадолго унимало ломоту в костях и приступы кашля.