Андрэ Нортон - Гаран вечный: Кристалл с грифоном. Год единорога. Гаран вечный

Я заметил, как вспыхнуло ее лицо, и она вытянула в его сторону палец.

— Ты осмеливаешься говорить мне это, Роджер? — голос её стал пронзительным.

— Я не ваш последний муж, леди, — если он и испугался ее крика, то ничем этого не выказал. — Его род был проклят, поэтому он легко поддавался влиянию Могущества. Но во мне течет та же кровь, что и в вас. Мною не так просто руководить, а вас не послушался даже муж. Он назвал наследником своего сына, несмотря на все заклинания.

Её лицо еле заметно изменилось и мне стало не по себе, что-то гнетущее появилось в комнате. В ней концентрировалось зло. Я ощущал его, чувствовал, как оно стекает, наполняя сосуд, ожидающий его — женщину. Я отказывался верить в то, что эта женщина дала мне жизнь.

— Интересно, с кем Вы общались в том Святилище, когда носили под сердцем моего обожаемого кузена? — продолжал Роджер, все еще улыбаясь, хотя Хлимер встал со скамьи и отошел подальше, как бы не желая попадать под вытянутый палец матери. — Какую сделку Вы заключили? Вы творили заклинания, чтобы лорд Ульмсдейла попал в вашу постель в качестве мужа? Ведь Вы давно не имеете дела с теми, кто идет по Белому пути. Не думаете ли Вы, что я пришел сюда без защиты?

Она быстро чертила пальцем какие-то знаки. И как когда-то у Ривала, я увидел, что палец оставляет в воздухе светящиеся следы. Изредка палец как бы ставил точку. Следы было хорошо видно в комнате, которую наполнило черное зло.

Роджер поднял руки и закрыл ими лицо ладонями вперед. На них выделялись те самые линии, по которым Мудрые Женщины предсказывали будущее. Эти линии начали светиться бледно-розовым, а затем ярко-красным цветом. Роджер все еще улыбался из-под рук.

Я услышал сдавленный вскрик леди Тефаны, и рука её безвольно опустилась. Кольцо на руке как-то потускнело, словно его блеск был съеден дьявольскими силами, которые она только что призывала. Я испытывал неодолимое желание сорвать перстень с её руки.

— Да, — проронил Роджер, — Вы, леди, не единственная, кто ищет сильных союзников в тайных местах. У нас врожденная тяга к таким вещам. Теперь, когда Вы убедились, что мы с Вами одинаково вооружены, давайте вернемся к делу. Ваш любимый сын… — он замолчал и кивнул в сторону Хлимера, который имел совсем не дружелюбный вид. Он сидел согнувшись и смотрел то на мать, то на Роджера. Было видно, что сначала он боялся только мать, а теперь понял, что ему надо опасаться обоих.

— Так как Ваш любимый сын не стоит на моем пути овладения Ульмсдейлом, мы можем составить совместный план. Но я все же не согласен, что нам необходимо сотрудничать с захватчиками.

— Почему? — осведомилась она. — Ты их боишься? Ты, У которого есть это, — она кивнула на его ладонь. — Неужели ты не сможешь себя защитить?

— Лично я не боюсь, но я не желаю давать им хотя бы и временное преимущества Я верю, дорогая леди, что Вы можете вызвать грозы с гор и противодействовать любому предательству, которое они замыслят, но те силы, к которым Вы обратитесь, не станут разбираться в том, что уничтожают. И я вовсе не хочу потерять Ульмсдейл, защищая его.

— Ты все равно потеряешь его, — Лизана впервые нарушила тишину. — Мой дорогой Роджер, — в ее голосе слышалось мало любезности, — мы ведь еще не поженились. Не слишком ли ты торопишься, считая себя лордом Ульмсдейла?

Она проговорила эти слова ледяным голосом, глядя ему прямо в глаза. Они были похожи не на жениха и невесту, а, скорее, на врагов.

— Верно, моя сладкая, — дружески согласился он, но если бы я находился на месте Лизаны, меня бы насторожил этот дружеский тон. — Ты хочешь здесь остаться и лордом и леди?

— Я не желаю принимать участие в твоей игре, Роджер! — резко ответила она уверенным тоном.

Роджер посмотрел на нее так, как будто впервые понял, что она тоже имеет тут вес, а он не учел этого. Его глаза чуть сузились, и он перевел свой взгляд на ее мать.

— Поздравляю, моя дорогая леди! Выходит, Вы уверены в своем Могуществе и в отношении ее?

— Естественно, а ты думал, нет? — рассмеялась она, и он рассмеялся вместе с ней.

— О нет, моя дорогая леди. У нас будет прекрасное семейство! Мы сможем проводить великолепные вечера, пробуя друг на друге свои заклинания и испытывая защиту каждого.

— Этих вечеров не будет! — прорычал Хлимер. — Не будет, если мы не договоримся, что делать, чтобы удержат в Ульмсдейл. И я не вижу шансов выиграть там, где проиграли многие великие лорды. Порт открыт — им нужно лишь подойти и высадиться. Крепость можно удерживать день, может два… но… — он пожал плечами. — Вы все слышали рассказы об их оружии. Нас ждёт такой же конец, как и всех остальных.

— А что если… — с лица Роджера сошла его довольная улыбка. Он взглянул на леди Тефану и перевел взгляд на Лизану. — Что если они не смогут пристать к берегу? Ветер и волны, ветер и волны…

Леди Тефана испытующе посмотрела на него.

— Это потребует много энергии.

— И Вы обладаете ею, моя леди, моя невеста — тоже. — Он посмотрел на девушку. — Немного могу добавить и я. Ветер и волны — это довольно удачное решение проблемы. Всё будет выглядеть вполне естественно, и они не смогут нас ни в чем обвинить. Мы останемся в стороне. Мы сделаем вид, что идем на сделку, но только сделаем. А ветер и волны…

Она нервно облизала губы.

— Это требует большого Могущества.

— Может, Вам это не по силам?

— Да нет! — перебила она. — Но для этого нам троим нужно объединить усилия, и нам потребуются немалые жизненные силы, чтобы достичь успеха.

Он приподнял брови.

— Жаль, что мы позволили уйти самым преданным сторонникам лорда. Ненависть могла бы дать нам эти силы. Мы могли бы использовать их ненависть, например, этот старик Яго…

— Он осмелился угрожать мне! — крикнул Хлимер. — Как будто калека может что-нибудь мне сделать!

— Калека, конечно, не может, — согласился Роджер. — Но если бы он встретился с тобой лет десять назад… тогда бы я не поручился за твою жизнь, дорогой братец. Во всяком случае, у нас есть другие, чьей жизненной силой мы можем воспользоваться. Если мы решим…

Лизана неожиданно потеряла свое холодное безразличие. Я заметил, как в ее глазах сверкнуло безумие.

— Мы решим! — завопила она. — О, мы решим! Роджер впервые проявил признаки беспокойства, и заговорил с леди Тефаной, как бы игнорируя ее дочь.

— Обуздайте свою ярость, моя дорогая леди. Наш путь требует благоразумия и осторожности.

Лизана резко вскочила на ноги, и стул, на котором она сидела, полетел на пол.

— Не тебе учить меня, Роджер! Лучше смотри за своим Могуществом, если его у тебя так много, как ты стараешься показать!