Владимир Гаркавый - Перевертыш. Часть 1.

...Глухой угол нижнего уровня в секторе "Д" станции, три часа спустя.

Я шел на встречу с контрабандистом, вооруженный игольником "Пробой", одетый в "Кольчугу" и морально готовый к разным неприятностям. Этот сектор из-за планируемого ремонта не имел датчиков слежения и суетящихся людей, а значит, происходящее не фиксировалось ничем и никем, кроме высланных мною вперед дронов шпионов. Флибустьер предстал передо мною в костюме техника, но я с уверенностью мог сказать, что под костюмом точно было поддето что-то еще. Обнаружить кого-либо, кроме бандита, моим разведчикам не удалось, что меня успокоило и подтолкнуло к завершению сделки.

Стэк уже больше часа ждал прибытия Динаро. Столь раннее появление в точке встречи было обусловлено проверкой места предстоящего рандеву и необходимо для отслеживания "случайных" посторонних, так как предчувствия контрабандиста предвещали что-то нехорошее. Майор разведки еще до конца не решил, какие будет предпринимать действия по поводу своего участия в силовой операции против космодесантника, и, в конце концов, решил поступать по обстоятельствам. Кроме того, на сегодня была запланирована еще одна важная встреча, с детьми бывшего партнера, в истории с которыми следовало поставить точку.

При моем появлении на условленном месте из темного угла навстречу шагнула фигура мужчины, давая несколько секунд на узнавание его лица. И мне сразу показалось, что в свою очередь, опознав меня и снаряжение, настроение визави стало ухудшаться. Однако Стек постарался скрыть свое состояние и лишь со злобой в глазах и с каменным выражением лица уточнил:

- Деньги принес?!

- Да, вот они - при этом я ментально просканировал его мысли, не успев, даже удивится тому, что он не уточнил кто перед ним, ведь переговоры о встрече я вел в образе Беса, а появился как Динаро.

И, хоть контрабандист имел имплант защиты от ментального сканирования - для меня это не стало преградой, потому что в данный момент визави подсознательно касался темы и личностей, принявших в судьбе Динаро непосредственное участие. Пока он через считыватель проверял содержимое нескольких кристаллов и ждал от меня подтверждений о полноте баз знаний, я уже знал, что он связан с пиратом Боровом и это меня по понятным причинам очень сильно заинтересовало. Конечно, имея в распоряжении хотя бы пару часов общения с подопечным на интересующие темы, а лучше тридцать минут полного контроля над разумом в состоянии близком к гипнозу или нокауту - и я бы знал все о Стэке и его связях, но, как говорится, "не все коту масленица".

Мы разошлись, закончив сделку с покупкой баз, но я решил проследить за этим "мутным" бандитом, пустив по его следу одного дрона из набора "Шмель", а еще два контролировали происходящее недалеко от меня со стороны спины. Каждый из малозаметных шпионов имел встроенную видеокамеру, микрофон, микродвигатель, мизерный винт вертолетного типа и микропроцессор, а размерами не превышал шарик для пинг-понга. Контролируемый мною передовой разведчик следовал за Стэком на расстоянии двадцати метров под самым потолком уровня станции, поэтому разглядеть невооруженным взглядом или услышать данное устройство было отнюдь нелегким заданием. Сам я, чтобы не привлекать внимания и не спугнуть жертву, двигался на расстоянии триста метров от объекта наблюдения.

Согласно картинке, предаваемой "шмелем", Стэк вломился в комнату к какому-то подростку, на вид лет шестнадцати-восемнадцати, и со словами о долге, а также о том, что его ждет участь отца, начал сильно избивать парня. Проклятья и ругань перемешивались со злорадством и издевательским смехом. Контрабандист описывал юноше сцены насилия над ним и его сестрой, раззадоривая того на ответные боевые действия, возможно рассчитывая впоследствии объяснить собственную агрессию как самозащиту или просто наслаждаясь беспомощностью визави. Парень практически ничего не смог противопоставить Стэку и потому, закрыв голову руками, просто сносил побои. Не скрою - для меня лучшей ситуации и повода разобраться с врагом, отдавшим приказ о ликвидации Динаро, может и не представиться, и я, не подходя ближе десятка метров до противника, просто накрыл его ментальным ударом. Пока подросток приходил в себя после нокаута, останавливая кровь из носа и рассеченной брови, он не мог видеть мои манипуляции, на что я, собственно говоря, и рассчитывал. Мне с лихвой хватило времени, чтобы выпотрошить из головы Стэка все, что было возможно достать, забрать уплаченные ранее за базы деньги и прихватить оружие подонка. Руки чесались самому прервать жизнь майора, замаравшего себя множеством безвинных смертей и проданных в неволю людей, но, наряду с этим мне хотелось понять, что предпримет парень, уже зная из реплик контрабандиста, на ком лежит вина за пропажу отца, и какую судьбу уготовил ему с сестрой этот недочеловек. Я отошел от тела врага и громко произнес, обращаясь к юноше:

- Он твой!

На данный момент из информации, ментально полученной от бандита, я узнал, что молодого человека зовут Ноен, ему восемнадцать лет, а уровень его интеллекта равен 170 единицам, что считалось очень высоким природным показателем, навлекая массу охотников на его личность со стороны корпораций и рабовладельцев. Кроме того, у парня есть младшая сестра семнадцати лет, а их родителя Стэк сдал пиратам для продажи на невольничьем рынке и тот уже полгода числился пропавшим. Контрабандист вел дела с главой семьи парня, и после проведенных сделок тот вполне официально остался должен сумму в девятьсот тысяч кредитов. Ноэн с сестрой Мираной не имели таких средств, папаша им не сумел ничего оставить. Деньги были вложены в дело и предполагалось за счет прибыли от последней сделки поставить сыну приличную нейросеть, а затем продолжить откладывать сбережения для аналогичной процедуры младшей дочке. Агент Агарской империи, Стэк, случайно узнал от своего делового партнера, что его старший ребенок - совершеннолетний юноша по имени Ноен, имеет высокий уровень интеллекта, а приглянувшаяся за время посещений, младшая красавица дочь, кроме достойных параметров тела, тоже, скорее всего, обладает приличными показателями разумности, и оба подростка не являются гражданами Баронств. А дальше, пойдя на поводу собственной алчности и сексуальных желаний, контрабандист решил ликвидировать отца руками пиратов, а затем, вдоволь натешившись молодой девушкой, продать брата и сестру на невольничьем рынке, заодно вернув якобы полученные в наследство долги.

В Агарской империи было узаконено рабство, это приносило пиратам и нечистым на руку особам немалый дополнительный доход, своею прибыльностью конкурируя со сделками по продаже оружия и запрещенных наркотиков. В Аратанской державе, напротив, насильственное ограничение свободы перемещения запрещено, но экономическая кабала от корпораций не давала человеку особого выбора. В стране рабовладельцев невольнику в зависимости от интеллекта или красоты тела хозяин ставил нейросеть с имплантом подчинения и заставлял работать себе во благо. При этом лет за двадцать допускалась возможность выкупить свои права и стать свободным подданным той же империи, но на практике такое редко случалось - человек свыкался с ролью раба, не представляя жизнь по-другому, или погибал от боли и унижения в первый же год порабощения. В Аратанской империи ты уже являешься гражданином с рождения и имеешь право самостоятельно планировать свою профессию и выбирать нейросеть, но только если ты при деньгах. В противном случае - человек вынужденно брал кредит у корпорации, за двадцать-тридцать лет отрабатывая долги, и уже дальше получал возможность вести собственную деятельность или трудиться на другого заказчика. Но и в этом случае было свое "но". Как правило, работодатель прилагал все усилия, чтобы задолженность на протяжении жизни росла, например, за счет бытовых покупок или потребности улучшений на более современные аналоги имплантированных показателей человека, поэтому кабала практически растягивалась вдвое, а то и втрое во времени. Агарской империей правит неизменный император или его потомки, поэтому рабы, не имеющие статус гражданина, диктатора мало интересуют. В Аратанской империи глава державы является выбираемой персоной на срок пять лет, поэтому должники корпораций, уже якобы свободные подданные, могут голосовать на выборах, конечно с подсказки кредитора и работодателя в одном лице, что позволяет владельцам бизнеса влиять на политику в стране.