Шэрон Кендрик - Растопить ледяное сердце

– Что, если я открою секрет? Мне не приходила в голову мысль о доме, поскольку мне неизвестно, что это такое. Более того, обстоятельства моей жизни не способствовали такому интересу.

– Именно об этом речь. Ты сам ответил на свой вопрос.

– Но ты можешь показать мне, – невозмутимо продолжал Лукас.

Джессика недоверчиво уставилась на него, полагая, что он пошутил и вот-вот рассмеется. Однако Лукас сохранял абсолютную серьезность.

– У меня такое чувство, что эта история между нами еще не закончена, – пояснил он.

– История?

– Не цепляйся к словам, Джесс. Не забывай, что я грек.

– Как будто об этом можно забыть. – Она заправила за ухо светлую прядь. – Не понимаю сути твоего предложения.

Лукас пожал плечами:

– Очень просто. Я перееду к тебе, и мы посмотрим, насколько я совместим с домашним уютом.

– Но ты международный плейбой, – засмеялась Джессика.

– Это спорный вопрос, – ответил он с улыбкой.

– У тебя есть работа.

– Кроме того, у меня есть компьютер и телефон, а еще целый штат менеджеров. А еще у меня очень давно не было отпуска.

Джессика опустила глаза, рассматривая ногти. Предложение Лукаса застало ее врасплох. Она подозревала, что им движут скорее амбиции, чем искренние чувства. Он сам признался, что история между ними не закончена. По всей видимости, это мучает его: Лукас из породы людей, которые не любят останавливаться на полдороге. А может, дело в том, что ему пока не надоел секс с ней и он рассчитывает, что увлечение пройдет само собой и тогда он уйдет. Тогда разговоры о доме всего лишь предлог, чтобы на время остаться с ней.

С другой стороны, что она выиграет, если Лукас уйдет? Оставшуюся жизнь она проведет в поисках ответа и сожалениях. Неужели у нее не хватит смелости дать волю чувствам, которые подспудно жили в ней так долго и не давали двигаться вперед? Сколько раз она думала о том, что упустила свой единственный шанс, а теперь у нее появилась возможность все исправить. Если она позволит Лукасу войти в ее жизнь, то вполне возможно, он сам разрушит пьедестал, на который она возвела его, и тогда Джессика избавится от его власти.

– Если я соглашусь, – медленно сказала она, – то оставлю за собой право в любой момент прекратить отношения.

– Не могу гарантировать…

– Нет, Лукас. – Она не дала ему договорить, устыдившись, что загнала его в угол. – Тебе не придется давать клятву верности или что-то обещать. Я просто стараюсь быть практичной, потому что практична по природе. – Джессика перевела дыхание. – Если один из нас когда-нибудь, в любое время, решит уйти, ему стоит только сказать об этом. Никаких вопросов, никаких условий: достаточно улыбнуться на прощание и сказать «до свидания».

Темные глаза Лукаса весело сверкнули.

– Я и мечтать не мог о таком прекрасном сценарии.

– Рада угодить, – улыбнулась Джессика.

Лукас поднялся и прошелся по комнате. Джессика всем существом чувствовала тестостерон, излучаемый мощной фигурой.

– Спасибо. Ты, как никто, умеешь доставлять мне удовольствие, – фыркнул Лукас. – Но если ты предложила такие равные и практичные правила, позволь мне тоже оговорить несколько условий, куколка моя.

Его потемневшее лицо насторожило Джессику.

– Каких именно? – выдавила она, немного задыхаясь.

– Мы будем играть в общий дом, но у нас не будет строгих правил и регламента. Ты не будешь хлопать дверцами шкафов, если я опоздаю к ужину.

– При условии, что иногда ты будешь готовить ужин, а я – опаздывать.

– Согласен, – усмехнулся Лукас, – но только не пытайся перевоспитать меня. – Он окинул горящим взглядом ее фигурку. – И никаких ограничений по сексу. Мы не будем пользоваться им как оружием или инструментом для переговоров.

– Господи. Похоже, у тебя печальный опыт общения с женщинами.

– Думаешь? – Лукас цинично улыбнулся. – Поверь, у меня не было особых проблем, как у всякого здорового и богатого мужика, который к тому же хорош в постели. Не делай кислое лицо – я стараюсь быть честным. – Лукас выдержал паузу. – К вопросу об откровенности, хочу задать встречный вопрос: не поделишься ли впечатлениями о своем опыте с мужчинами?

Джессика не ожидала такого вопроса, однако понимала – сейчас не время рассказывать о том, что Лукас был ее единственным мужчиной: не хотела выглядеть в его глазах щепетильной недотрогой и боялась насторожить его. Кроме Лукаса, никто не пробуждал в ней чувственность, но он не должен знать об этом, иначе ему будет нетрудно догадаться о глубине ее любви. Ему невдомек, что она ожидала от него больше, чем он мог ей дать.

Джессика продолжала улыбаться.

– Раз впереди нас ждет интересный эксперимент, давай не будем ворошить прошлое. Что было, Лукас, то было: теперь это не имеет значения.

– Ладно. – Он поднял ее на ноги и, приподняв пальцами подбородок, заглянул в глаза. Когда Лукас заговорил, его голос звучал низко и хрипло: – Я хочу тебя, Джесс.

– Давай поднимемся в спальню, – прошептала она.

Лукас покачал головой:

– Никуда не пойду. Задерни занавески.

Трясущимися руками Джессика выполнила приказ. Обернувшись, она посмотрела в его лицо, склонившееся к ней в сумраке комнаты, освещенной красноватыми всполохами огня в камине.

– Лукас, – нетерпеливо окликнула она, и в этот момент он дал волю страсти.

Расстегнув молнию на ее джинсах, Лукас сдернул их вниз и отбросил в сторону. Неловкими, торопливыми движениями Джессика помогла ему стянуть с нее свитер. Она распахнула его кожаную куртку, упавшую с широких плеч на пол, и потянулась к молнии. Пальцы дрожали и не слушались. Лукас отвел ее руки, но Джессика успела почувствовать его мощную эрекцию.

– Давай я сам, – сказал он, освобождаясь от остатков одежды.

Джессика ахнула, увидев его во всем великолепии обнаженного тела. Было что-то возбуждающе первобытное в их наготе перед жарко горящим камином. Джессика изнемогала от желания, наблюдая, как Лукас нарочито осторожно натягивает презерватив, пытаясь обрести контроль над собой. Наконец Лукас накрыл ее большим телом. Джессика не сдержала стона, когда он вошел в нее сильным толчком и начал двигаться в уверенном ритме.

– Лукас, – запротестовала она, когда Лукас вдруг прервал движение.

– Открой глаза, – приказал он. – Смотри на меня.

Джессика неохотно распахнула ресницы, боясь, что он разгадает ее чувства в момент полной беззащитности. Она пыталась убедить себя, что все женщины испытывают одинаковые эмоции во время близости, хотя это было не так: ее до краев переполняло счастье, а сердце трепетало – безошибочные признаки любви.

Однако Лукас не искал любви. В ее взгляде он хотел увидеть только наслаждение, высшую степень удовлетворения.