Эбби Грин - Брачный контракт с сюрпризом

Килин хотела было высказаться в свою защиту, но он жестко прервал ее:

– Достаточно лжи! Мой ответ – да, я абсолютно уверен, что ты все знала. Твой отец признался, что ты играла ключевую роль в этом спектакле. С помощью брака по расчету он хотел поправить свое положение, веря, что я спасу его ради семейных уз. Удивляюсь продуманности вашего сговора. Он знал, что тонет, и ты с подобающей дочери верностью стала его спасательным кругом.

Килин ахнула от обвинений:

– Я не была в сговоре с отцом! И не лгала тебе – я не хотела выходить за тебя.

Джанни окинул ее взглядом полным отвращения. Махинации ее отца не давали ей шанса на оправдание.

– Прибереги свою речь для кого-нибудь другого. С меня хватит, Килин. Ты так хотела развода, радуйся – теперь он твой. И убирайся отсюда, не хочу тебя больше видеть.

Джанни равнодушно смотрел, как краска сбегает с лица Килин, и оно приобретает оттенок алебастра. Казалось, сейчас в его жилах вместо теплой крови течет лед. Внутренний голос настойчиво спрашивал: «Не было ли твое решение слишком поспешным?»

Он закрыл этот вопрос: со дня их встречи Килин вила из него веревки и отвлекала от дыма, пока разгорался огонь. Джанни даже не заметил, что у О’Конноров возникли крупные проблемы.

Чем дольше Килин стояла в оцепенении, тем сильнее разгорался его гнев. Джанни схватился за стол с такой силой, что костяшки пальцев хрустнули. Почему она застыла? Внутри его просыпалось нечто дикое и необузданное.

– Убирайся отсюда, Килин!

Грубые слова вывели ее из транса, вызванного шоком. Она выглядела так, будто не понимает, что происходит и что ей делать. Джанни стоял рядом, пылая яростью.

– Я уже сказала, что ты не сможешь меня запугать. Ты не похож на отца, Джанни. – Она повернулась и скрылась за дверью.

Джанни резко обернулся и уголком глаза заметил свое отражение в зеркале – искривленное гневом лицо, трясущиеся руки…

Почему она это сказала? Зачем? Что она увидела в его лице?

Она слишком много знала и в последний раз попыталась отвлечь от проблемы.

– Синьор Делюкка просил не беспокоить.

Килин постаралась держаться спокойно, получая холодный прием от сотрудников Джанни. Она даже не успела подойти к лифту, как ее остановили. И не было сомнений в том, кто дал такие указания.

Она заметила, что уволили швейцара Лоренцо, который в прошлый раз пропустил ее внутрь.

– Я подожду.

Эффектный, гладковыбритый брюнет смотрел на нее неодобрительно:

– Мисс О’Коннор, вам не следует…

– Я все еще синьора Делюкка и подожду его тут. Grazie. – Килин не смогла сдержать раздражение.

Она села в одно из мягких кресел возле секретаря, глядя на свой кожаный портфель. При мысли о встрече с Джанни ее бросало то в жар, то в холод.

Она прибыла в Рим из Дублина несколько дней назад и сегодня шла на собеседование, поэтому на ней были темно-серый костюм и туфли-лодочки.

Килин услышала, как женщина шепотом звонила кому-то, но ее речь была слишком быстрой, и Килин не разобрала ни слова. Конечно, Джанни и не думал появляться.

К ее глубокому огорчению, она никак не могла выбросить из головы время, проведенное в его объятиях. В голове постоянно появлялись картины из медового месяца, как будто бесконечно повторяющиеся кадры плохого кино. Она не могла понять, почему он так решительно обвинял ее, не имея ни одного доказательства в ее причастности ко всему этому. Он лишь доказал, что она ошиблась, и Умбрия ничего не поменяла в их отношениях.

Джанни виртуозно с ней играл – особенно хорош был его план отпустить ее, чтобы она вернулась сама.

Черт его побери, он даже представить себе не мог, что Килин чувствовала. Тем не менее она пришла сюда, потому что многим ему обязана: он помог ей разобраться с хаосом в собственной душе.

Она твердо решила, что сделает то, зачем сегодня пришла, и отправится обратно в Дублин собирать свою жизнь по бусинкам. Семейного бизнеса больше не существовало, и, к своему удивлению, Килин почувствовала себя свободной.

Секретарша начала собирать свои вещи, готовясь к уходу. В этот момент зазвонил телефон, и девушка слегка надула губы, прежде чем повесить трубку.

– Можете пройти к синьору Делюкка, он примет вас.

Килин встала и на ватных ногах пошла к лифту. Она задержала дыхание в страхе, что он вновь встретит ее у дверей.

Но на этаже было пусто. Килин подошла к двери кабинета, как вдруг та сама распахнулась, и Джанни появился на пороге. Килин, обуреваемая противоречивыми чувствами, смотрела на его подбородок, обросший небольшой бородкой. Неужели он не брился с той самой встречи? И… выглядит уставшим, или это лишь ее воображение?

– Ты ведь просто так не уйдешь, да?

– Я прошу уделить мне всего пять минут, Джанни, – покачала она головой.

На минуту он застыл в молчании, но потом, не проронив ни слова, отступил, пропуская ее в кабинет. Она не хотела долго оставаться под его презрительным взглядом.

– Я пришла, чтобы показать тебе… – Она остановилась и поправила себя. – Чтобы отдать тебе кое-что.

Джанни сел за стол, скрестив руки на груди. Килин следила за новостями и понимала, что родство с ее отцом ударило по бизнесу Джанни. Не финансово, но информационно.

Она вздрогнула, вспомнив о слухах, почему он связался с О’Коннорами – сразу все газеты заговорили о мафии.

Килин положила портфель на стол, вынула стопку бумаг. Взгляд Джанни был безразличным. Килин стойко выдержала его презрение.

– Вот подписанный контракт.

– Развод? – с надеждой в голосе спросил он. – И из-за этого ты приехала сюда лично?

– Нет. – Килин подавила вспышку раздражения. – Те бумаги я подпишу на следующей неделе. Мой адвокат изменил контракт так, что я ничего не получу.

– Что?

– Я здесь не за этим. – Она подняла руку, прерывая его. – Я отписала тебе почти шестьдесят процентов акций «О’Коннор». Этого должно быть достаточно, чтобы на рынке тебя приняли и начали с тобой вновь работать, если ты, конечно, этого хочешь.

Килин увидела в его глазах немой вопрос и поспешила на него ответить.

– Тебе, наверное, интересно, как я получила эти акции.

Он кивнул, требуя разъяснения. Она вздохнула:

– Я начала их скупать на свои сбережения, как только узнала о произошедшем. Даже убедила мать переписать на себя ее процент акций. Она никогда не интересовалась бизнесом, а отец больше не может вести дела. В нем разочаровались и теперь не примут в качестве генерального директора. Я передаю тебе все последние заказы и контакты наших клиентов.

– Зачем ты это делаешь, Килин? – Лицо Джанни оставалось каменным.

– Ты не заслужил такой пощечины от моего отца. Было нечестно втягивать тебя в проблемы компании «О’Коннор». Я знаю, что ты сможешь вернуть все назад.