Точка Лагранжа (Сборник) - Бенедиктов Кирилл Станиславович
— Вы считаете, что Однорукий подстроил все специально? Но зачем тогда было оставлять кристалл?
Анненков внимательно посмотрел на англичанина.
— Вообще-то я предполагал, что вам известно о существовании копии кристалла, изготовленной столичным ювелиром Лазарсоном. Копия эта хранилась у донны Марии и исчезла приблизительно в то же время, что и само сокровище.
Стиллуотер крякнул.
— Вообще-то меня трудно удивить, но вам это удалось. Я был уверен, что все секреты поместья мне хорошо известны…
— Не все, — жестко перебил его капитан. — Впрочем, я надеюсь, что до окончания расследования вы ни с кем не станете делиться этой информацией.
— Это предупреждение — лишнее, — голос Стил-луотера похолодел. — Значит, вы думаете, Гутьеррес обнаружил копию?..
— Уверен. И очень сомневаюсь, что Однорукий погиб при взрыве. Готов держать пари — когда слуги разберут завал, ничего, кроме пончо, под ним не обнаружится.
— Но черт возьми! Почему же тогда мы бездействуем?
— Торопиться уже нет смысла. Руми добился своей цели — после взрыва вы отозвали своих людей, патрулировавших границы поместья, и он мог беспрепятственно покинуть пределы «Холодной горы». Гутьеррес считает, что Однорукий ошибся с длиной запала, а по мне так наоборот — он рассчитал все превосходно. Обрушившийся свод лишил нас возможности последовать за ним, а Руми, подкинув нам фальшивку, спокойно выбрался из-под земли в парке и ушел вместе с настоящим кристаллом.
Стиллуотер пощипал ус.
— Я слыхал, что русские — фаталисты, но не предполагал, что до такой степени.
— Фатализм здесь ни при чем. Я просто не сразу до этого додумался — удар дубовой дверью по лбу не слишком способствует интеллектуальной деятельности. А теперь наша единственная надежда — это то, что Однорукий не станет уходить далеко, пока не дождется…
В дверях гостиной показалась внушительная фигура фон Корфа, и Анненков замолчал.
— Плетете интриги? — ухмыльнулся барон. — Когда Англия и Россия объединяются, Германии следует насторожиться!
— Ох уж мне этот тевтонский юмор, — процедил сквозь зубы Стиллуотер, когда фон Корф величественно проплыл мимо них и скрылся за углом. — Признаюсь, этот толстяк действует мне на нервы. Исключительно неприятный тип! Между прочим, кристалл пропал в ту ночь, когда он появился в поместье.
— В тот день сюда приехало много гостей, — заметил Анненков. — И я в том числе. Я понимаю, на что вы намекаете, Ланселот: у Руми, скорее всего, действительно был сообщник. Однако далеко не факт, что это наш толстый немецкий друг.
— Вы кого-то подозреваете? — деловито осведомился Стиллуотер. — Есть конкретные соображения?
— Да соображений-то сколько угодно, — вздохнул капитан. — Но прежде нужно попытаться вернуть кристалл.
— Вы же сами только что сказали, что Однорукий ушел!
— Помните, что говорил нам староста? Колдун всегда приходил в деревню со стороны Черных Топей. У него там схрон. Почти наверняка он останется там до завтрашнего утра. А это значит, что у нас впереди целая ночь.
Некоторое время Стиллуотер молчал. Потом сказал, глядя в сторону:
— Соваться в Черные Топи в темноте — верная смерть. Там и днем-то не пройдешь… Если Руми и вправду ушел на болота, мы его уже не поймаем.
— Тем не менее я пойду, — отрезал капитан. — Не думаю, что здешние трясины опаснее Мазурских болот…
— Одного я вас не пущу, — сказал Ланселот Стиллуотер мрачно. — Но мне придется предупредить дона Луиса…
— А вот этого не надо! Чем меньше народу будет знать о том, что я отправился ловить Однорукого, тем лучше. Вот что, Ланселот, не изображайте из себя рыцаря. Я прекрасно справлюсь сам, а для вас найдется работа и в поместье…
— Думаете переупрямить девонширца? — хмыкнул Стиллуотер. — Нет уж, пойдем вместе. Пусть однорукий мерзавец испытает на своей шкуре, что такое союз Англии и России!
Анненков вытащил из кармана свой стальной хронометр.
— Сейчас восемь пятнадцать. Ровно в девять встречаемся у конюшен. Болотные сапоги у вас найдутся?
17
Хуже всего была вонь — сложная смесь ароматов гниющих растений, разлагающейся органики и извергаемых болотом миазмов. Анненков замотал лицо мокрым носовым платком, но тошнотворные запахи пробивались даже через ткань. В остальном же Черные Топи оказались не таким уж адским местом — унылая кочковатая равнина, протянувшаяся до самых предгорий. Правда, любоваться пейзажем капитану пришлось недолго — выглянувшая было луна уже к полуночи спряталась за плотно закрывшими небо тучами. Это обстоятельство делало поиски почти бессмысленными, и Анненков подумал, что духи здешних мест явно покровительствуют Однорукому.
— Никого мы тут не найдем, — хмуро проговорил Стиллуотер, когда они выехали на каменистый участок земли, слегка выступавший из болота. — Даже днем бы не нашли, а в такой темноте и подавно.
— В какой стороне ущелье Уанкай? — спросил капитан, поворачиваясь в седле.
— Дайте сообразить… Вон там, к северо-северо-востоку. А почему вы думаете, что он ушел именно в ущелье?
Анненков пожал плечами.
— Не знаю… интуиция. Дон Луис говорил, места там страшноватые, да и Гутьеррес рассказывал про горы костей… Где же еще прятаться злому колдуну?
— Хм… ну, может, вы и правы… Так что — туда?
— Туда, — решительно сказал Анненков и тронул поводья. Низкорослый буланый конек, выбранный для него Ланселотом, послушно потрусил по невидимой в темноте тропе.
Спустя четверть часа капитан обнаружил, что потерял Стиллуотера.
Анненков и Стиллуотер почти не разговаривали, так что единственным звуком, по которому можно было судить о присутствии другого, было чавканье, издаваемое копытами их лошадей. Когда конек капитана остановился перед заполненной водой бочажиной, чавканье смолкло, и Анненков понял, что остался один.
— Ланселот! — негромко позвал он. — Эй, старина, вы где?
Ночь молчала.
— Ситуация, прямо скажем, хреновая, — сказал капитан сам себе. — Варианта два — либо где-то сзади была развилка, и мистер Стиллуотер свернул в темноте не туда, либо он тихо утонул в каком-нибудь омуте. Во второе верить не хочется, так что остается вариант номер один.
Он похлопал конька по холке.
— Вопрос: возвращаться ли нам назад или продолжать поиски в направлении ущелья? Что скажешь, коняга?
Анненков соскочил на мягко спружинившую под ногами кочку и прошел вдоль бочага. Пути дальше не было.
— Ну, Горбунок, вот проблема и решилась. Это не англичанин свернул не туда, это мы с тобой не по той тропке пошли. Что ж, будем возвращаться…
Но вышло только хуже. Буланый брел в темноту, руководствуясь одному ему понятными соображениями, иногда останавливаясь и словно бы раздумывая, не повернуть ли назад. Довольно скоро Анненков потерял всякое представление о том, куда они движутся. Время от времени ему чудилось, что он слышит в ночи голос Ланселота Стиллуотера, и он принимался громко насвистывать «Long Way to the Thipperery», но англичанин не отзывался. В конце концов капитан сообразил, что сбивавшие его с толку звуки издает какой-то обитатель Топей, и свистеть перестал.
В бесплодных и бессмысленных скитаниях прошло часа два.
Потом луна неожиданно выглянула в просвет между тучами и осветила блеснувшие черным склоны исполинских гор. Капитану показалось, что на черном фоне слабо мерцает красная искорка, похожая на отблеск далекого костра.
«А ведь я вышел верно, — удивленно подумал Анненков. — Вон та расщелина наверняка и есть ущелье Уанкай… Вот только добраться до него будет непросто…»
В холодном лунном свете было видно, что равнина вплоть до самых гор покрыта темными зеркалами стоячей воды. От островка твердой земли, на которой стоял буланый, ее отделяла плотная стена тростника.
— Ладно, Горбунок, — сказал капитан, спрыгивая с седла на землю. — Попасись тут покамест, а я схожу на разведку.
Он вытащил из притороченной к седлу сумки легкие и прочные болотоходы — подарок предусмотрительного Стиллуотера — и натянул их на сапоги. Потопал ногами, проверяя, не сваливаются ли широкие сплетенные из лозы лапы — и решительно углубился в заросли тростника. Луна, словно дожидавшаяся этого момента, вновь нырнула за тучи, и на Черные Топи упала непроглядная тьма.
