Сборник - Лучшее за год: Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

– И вы использовали меня для такой цели!

– Как видишь, использовали. Всегда используем. И будем использовать. Каждый раз. Сделка с дьяволом, но это самое большее, что можно выторговать.

– Это убийство!

– Скажем так: неизбежные потери. Свои накрыли своих. Ничего личного. Кто-то должен стать источником нашей силы.

– Но вы убиваете их! – Томас произнес это уже спокойнее, ярость прошла, прошла первая оторопь. И это вы беспокоило Сэма. Вместо мы. – Вы использовали меня.

– Как бы это ни работало, энергия передается через «младенца». Должна пройти. Мы находим, через кого она может пройти. Ты пересылаешь. Победа малой кровью, если вдуматься. Не такая уж большая цена. Сотни мертвых ради того, чтобы были спасены тысячи.

– Это беспринципно!

– Скорее безнравственно. Но что из двух лучше? Захватывается деревня, город. Как рассудить: или сотни мертвых сразу, или тысячи, которые умрут медленной смертью? От голода. Их грызут насекомые и собаки, они дышат, но сознание полностью отключилось.

– А вы становитесь героями!

Сэм даже не попытался возразить. Что скажешь на это? Мы всего лишь ликвидаторы, Томас. Просто ликвидаторы.

– Что же лучше? – все, что он смог сказать.

– Все! – в отчаянии выкрикнул Томас.

– Или мы стараемся спасти хоть кого-то, или пусть все погибают?

– Старайтесь спасти всех! – У парня слезы текли по щекам.

– Не получится. Так что же лучше?

– Одно не освобождает от ответственности за другое!

– Никогда не освобождает. И не может освободить. Найти оправдание – все, что мы можем. Сегодня ты сделал доброе дело. Ты спас тех, кто мог бы умереть.

– Вы убьете меня, если я расскажу обо всем. – Страх исчез из его глаз, он смотрел холодно, понимающе. – Это и есть второй секрет.

– Зачем заходить так далеко? – сказал Сэм. Пора рассказать последнюю красивую ложь: – Мы предложим тебе лекарство, которое дает забвение. Ты ничего не вспомнишь потом.

– Лекарство забвения? А если я откажусь?

– Мы заставим. Или это сделают врачи из ВОЗа. Или засадят тебя под замок, зашлют куда-нибудь подальше. Остальной мир не должен узнать об этом.

Томас мог бы сказать: А если я притворюсь? Как тогда? Но Сэм помнил результаты его тестов и выводы психологов, и он был уверен, что ничего такого парень не скажет.

– Сам подумай и во всем разберись, – посоветовал Сэм и пошел догонять остальных.

– Ненавижу! – крикнул Томас ему вслед. – Я считал вас героями! Ненавижу вас всех!

– Брать на себя ответственность – само по себе героический поступок. Поэтому тебя и выбрали. Я буду в зоне соприкосновения.

Сэм ушел, оставив Томаса сидеть на песке и утирать злые слезы. Когда день склонился к закату, он устроился в тени больших камней, обдумывая в очередной раз все происходящее. Нельзя не оценивать свои поступки.

Что хотят от нас? Сэм спрашивал себя об этом уже в который раз. Только хороших новостей? Спасайте, но без жертв? Что-то взамен ничего? Он снова и снова прокручивал в голове все старые вопросы и доводы. Мысли возвращались упорно и с новой силой к Мэйзи Дэй, к Уолту и Джиму, ему вспомнилось, с каким выражением смотрела на него Анжела тогда в «Следопыте», встретив вновь после стольких лет.

У тебя есть предложение. Пусть проведут голосование. Скорее всего, это ничего не изменит. Нет, всем нужны герои, чтобы верить в кого-то, – нужны больше, чем точные цифры и правда, нужен не просто человек, который принимает трудные решения, прикрывается красивой ложью и скрывает такие факты, как этот. Нужны спасители, которые не отступят, даже когда по ним наносится удар с обеих сторон, которые, даже не имея на то намерений и желания, оберегают всех от правды. От правды и от непредсказуемости человеческой природы.

Парень вернулся только ранним утром. Сэм как правило мог с хорошей вероятностью предсказать дальнейшее развитие событий, но на этот раз у него не было полной уверенности. Предохранитель на его пистолете на всякий случай был снят – если дойдет до лекарства, дающего забвение, но кобура оставалась застегнутой. Дуэльная трость покоилась в своих ножнах.

Парень шел прогулочным шагом, пиная пыль.

– Решил стать героем, мистер Эйч, – сказал он, подстраиваясь, чтобы идти рядом и в ногу с Сэмом. – Вот и все.

– Понятно, – сказал Сэм. – Итак, будем играть свою роль, Томас. Не страшно, что герою приходится иногда делать что-то на публику.

Ник Дикарио.

Змееголовник

Ник Дикарио публиковался в журналах и антологиях “The Magazine of Fantasy & Science Fiction”, “Science Fiction Age”, “Weird Tales”, “Universe 2”, “Universe 3”, “Alternate Kennedys”, “Alternate Warriors”, “Alternate Outlaws”, “Alternate Turants”, “The Ultimate Alien”. Совместно с Клодией Бишоп он является составителем антологии мистических рассказов “Death Dines at 8:30”. Последняя книга Дикарио называется “Magic Feathers: The Mike and Nick Show”, это сборник рассказов, написанных совместно с Майком Резником.

В короткой напряженной истории, которая здесь представлена, автор высказывает мысль о том, что нехватка знаний – опасная вещь, но их избыток может быть просто разрушительным…

То, что ты знаешь: Лягуха Кермит из «Маппет-шоу» – левша. У Чарли Брауна, что из комиксов, отец был брадобреем. По опросам, двадцать один процент американцев ежедневно изнывают от безумной скуки. В штате Айова причиной шестидесяти пяти дорожных аварий в год являются кукурузные початки. Согласно Книге Бытия, гл. 1, ст. 20–22, курица появилась раньше яйца. Тринадцать человек в год погибают под рухнувшими рекламными щитами.

То, что ты слышишь:

– Как вы оцениваете его состояние, доктор? (Женский голос, вроде как знакомый.)

– Не хочу вас обманывать, госпожа Ланг. На сегодняшний день еще не придумали такого средства, чтобы лечить змееголовник. (Голос мужской, незнакомый и рассудительный.)

– Змееголовник! Не могу слышать это слово! Нечто омерзительное. (Тот же знакомый женский голос.)

– Оно всех раздражает. Это становится болезнью тысячелетия. Наконец-то мы начали осознавать, во что превращает наших детей пристрастие к цифрации. Буду с вами откровенен: большинство молодых людей понимает это слишком поздно. – Цифрация. Еще одно мерзкое словечко. Нет чтоб сказать: вживленная плата. Или уж совсем как оно и есть: умственный секс. – Должен заметить, госпожа Ланг, что мысленное совокупление и информационный онанизм являются самыми обычными жаргонными определениями для…

– Не нужно читать мне лекции, я знаю, что это такое!

– Прошу прощения.