Яна Завацкая - Белый Всадник

- Ну, пойдемте, - девчонки поднялись вслед за мной. Лада взяла меня под руку.

- Я думала, что Граф выиграет, - сказала она. Мы шли через пустеющую площадь к нашему домику.

- Но ведь он сам это сделал, - вырвалось у меня. Лада посмотрела с недоумением.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты разве не видела? А вы - вы не видели ничего?

- Да нет, - удивленно сказала Алиса, - мы ничего особенного не заметили.

- Он нарочно задержал руку... - сказала я, - Это точно. Я видела. Он мог бы первым попасть.

- Сочиняешь, - сказала Полтава. - По-моему, он нормально кидал.

- По-моему тоже, - подтвердила Алиса.

- Странно, - пробормотала я, - но я в этом совершенно уверена! Я это точно видела! А ты? - я обратилась к Ладе.

Она улыбнулась рассеянно

- Может быть, это и так, - сказала она, - Я тоже ничего не заметила, но может быть, ты права. Иногда один видит больше, чем другие.

Но и Она видела это, и Она, подумала я. Только это вряд ли что-то значит, ему хотелось, чтоб выиграл Музыкант, и чтобы... да, может быть - чтобы я видела это. Он же не мог знать, что я увижу совсем другое.

После обеда я нашла Дана. Он разговаривал с группой командиров охраны. Ночью, я это знала, нам предстояло ехать в дозор. Не прислушиваясь к разговору, я присела на скамеечку неподалеку. Вскоре командиры, шурша серебристыми плащами, разошлись. Дан подошел ко мне.

- Как дела? - осведомился он рассеянно.

- Не жалуюсь. У тебя времени случайно нет?

- Случайно есть немного. Ты просто хочешь погулять или с корыстной целью?

- С корыстной. Видишь ли... - Я замялась, - Я уже давно с вами. Я везде с вами езжу, и ты видишь, я ничего не боюсь. И я хочу охранять Замок. Почему вы не даете мне каррос?

Дан внимательно посмотрел на меня.

- Это не так просто, как ты думаешь, - сказал он, - и это довольно опасно. Но, если хочешь, я покажу тебе. Идем.

Мы направились в дальний угол , за конюшни, где редко бывал кто-нибудь. По дороге Дан начал свои объяснения.

- Как ты уже знаешь, каррос - это не оружие по сути. Это не меч, но щит. Мы, кажется, уже объясняли тебе о различных излучениях людей, ты помнишь?

- Да, конечно.

- Теперь вспомни, я просил тебя разграничить свет и тьму в себе...

Мы оказались в полупустом дворике, где были сложены дрова, какой-то пес валялся под поленницей, и больше не было никого

- Я пришла к выводу, - несмело сказала я, - Свет во мне - то, что едино с Богом, со Вселенной, со всем миром... Тьма - то, что только для меня... Даже и не для меня, не для моего высшего Я, а для удовлетворения каких-то страстей. Эгоизм, что ли...

Дан кивнул.

- Пусть так. Теперь о карросе. Ты поняла, что по сути, оружием являешься ты сама. Научиться пользоваться карросом - значит, управлять своим внутренним состоянием. Это очень не просто. Сможешь ли ты поддерживать в себе постоянно божественный огонь?

- Подожди, - сказала я взволнованно, - Но ведь... Я так никогда не научусь стоять с карросом. Это же нереально, все время поддерживать внутренний огонь.

- Этому можно научиться, - возразил Дан, - Если бы ты не была на это способна, мы не взяли бы тебя сюда, и Королева бы не пригласила тебя остаться здесь.

- Не знаю, - я пожала плечами.

- Но это, конечно, трудно. Поэтому что каррос - это очень опасная вещь, опасная для тебя самой.

Дан незаметным движением надел каррос, поднял руку - поток белых лучей брызнул в стену конюшни.

- Прежде всего, - продолжал он свою лекцию, - в бою излучение карроса может ослабеть от многих причин. Все, что прерывает твою Связь - ты позже поймешь, о чем я говорю, - то есть сомнение, саможаление, страх, - все это ослабляет свет карроса. Нужно стоять без малейших сомнений, бой - не место и не время для раздумий. Нужно забыть о своем теле и его потребностях, забыть полностью, понимаешь? Нужно побеждать страх мысленным обращением к... например, к Королеве. Ты можешь мысленно звать даже меня. Я услышу. Но если эти условия не будут выполнены, световой щит станет проницаемым, и пули пройдут сквозь него.

Дан опустил свой каррос, повернулся к Тане.

- Не знаю, - сказала она, - я понимаю, о чем ты говоришь. Но... получится ли это?

- В бою это легче, чем в обыденной жизни. И всегда можно обратиться мысленно к тем, кто стоит рядом. Ты всегда получишь помощь. Но я говорил о первой опасности. Есть вторая, она сильнее.

Первая опасность - твоя внутренняя слабость. Вторая опасность - твоя собственная тьма. Каррос усиливает светлые излучения резонансом, но он же уничтожит тебя , если ты на миг станешь испытывать ненависть, обиду, и прочее, прочее - все, что разрушает. Некоторые погибли от этого. Ведь мы в бою, ведь враг против нас. Для тебя теппелы полуабстрактны, ты ничего о них не знаешь, и у тебя нет причин их не любить. Но что, если такие причины появятся? Если ты столкнешься с ними ближе, лично?

- Но с каким же чувством нужно стоять в бою? - спросила я. - Ведь мы убиваем их.

- Свет карроса не убивает, ведь я уже говорил об этом. Собственная тьма, сожженная карросом, убивает их. Ты уничтожаешь только тьму, хаос - не людей. Все, что в теппелах есть человеческого - сохранится. Ведь большинство из них просто люди, они только что встали на этот путь. Чувство должно быть одно: ты несешь свет. Нести свет - всегда хорошо. Свет - всегда благо, даже если он причиняет боль. Но ты понимаешь это и без моих объяснений. Тебе вряд ли грозит эта опасность.

Наверное, это правда, подумала я. Нести свет... в самом деле, что может быть прекраснее?

- Помни, - продолжал Дан, - Если однажды ты вспыхнешь яростью, или тобой овладеет страх - ты окажешься безоружной. Даже если положение кажется безнадежным, даже если убивают тех, кого ты любишь - ты только несешь Свет. На миг уподобишься теппелам - и умрешь, и даже хуже, лишишь себя защиты и поддержки, ведь со смертью ничто не кончается... Вот поэтому - все личные чувства и пристрастия могут только помешать в бою. Лучше не иметь личных привязанностей.

Опасность, описанная Даном, казалась мне несколько преувеличенной. Я не помню, чтобы мне случалось хоть к кому-нибудь испытывать ненависть, пожелать кому-либо зла, пусть даже это какой-нибудь враг, фашист, например... подобная возможность представлялась мне вообще какой-то надуманной. Я даже никогда не понимала чувства мщения. Теппелы казались мне чем-то вроде душевнобольных... Да, наверное, так оно и было.

- Мне кажется, теппелы очень несчастны, - сказала я. Дан кивнул.

- Несчастны, как все, кто оторван от Вселенной, от света, от Бога. Это их выбор, и свет, который мы даем, предлагает им снова и снова альтернативу. Но редко кто из них остается в Свете, они уже не видят своей личности вне темных инстинктов и эгоизма. Расплавить все это - кажется им смертью. Это действительно тяжелый труд. Поэтому люди предпочитают катиться по течению, повинуясь каждому своему желанию и считая это свободой. Но давай теперь позанимаемся.