Брайан Стеблфорд - Город Солнца

Меня всё удивляли приметы жизни людей, которые были характерны для разума роя. Но исключив в качестве гипотезы телепатию, я отбросил эту догадку, как более чем метафору. Ни на мгновение не мелькнула у меня мысль, что это могла быть {физическая} связь между разумами, и что ткань паразита, с её способностями к мимикрии и приспособительной изменчивости, могла обеспечивать такую связь.

Теперь же я увидел и понял.

Они старались скрыть от нас то, на сколько они от нас отличались в действительности. Они предоставили нам думать, что они являлись индивидуальностями - неестественно похожими друг на друга, живущими неестественно упорядоченно, но всё же индивидуальностями. Они не хотели, чтобы мы поняли на сколько {реальным} было их презентация самих себя в качестве фрагментов единого Самого. Они надеялись показаться безопасными... странными, но безопасными. Они надеялись убедить нас, что мы очень мало потеряли бы, подвергшись инфекции позволив паразитупроникнуть в наши тела. Они надеялись воспользоваться нашей уверенностью в своих медицинских возможностях, в своих навыках в генной инженерии.

Но как только один из нас был бы инфицирован... успешно инфицирован, чтобы сделать возможной установление связи между мозгами... тогда бы мы были подведены полному пониманию, как нам было обещано. Мы бы стали частью Самого.

Полностью и необратимо.

Наши разумы были бы всосаны в групповой, групповой разум затопил бы наши. Это, возможно, заняло бы не более нескольких мгновений, как только поразит был бы помещён внутрь нас.

А затем наши добровольцы, кто бы ими не был, вернулись бы на корабль полные заверений того, что нет никакой опасности, что вообще не очем беспокоиться. Не как рабы или автоматы, как мы боялись в своём примитивном понимании, но просто в качестве частичек Самого, занимающиеся обычным делом в его интересах.

Я оторвал свой взгляд от наблюдения за тем, как Слуга удалял компаньона с умирающего быка, и уставился на прореху по всей длине брючины в своём зацитном костюме. Внезапно я ощутил сильную слабость... и это ощущение не имело ничего общего с видом собственной крови, сочившейся из раны вдоль колена.

Я заметил, что лучники пристально вглядываются на запад, уставившись на дикую степь. Ветер дул в ту сторону... разнося запах крови. Крови животного и моей. Я вспомнил лаконичное сообщение лучника о том, что предыдущей ночью вокруг лагеря бродил волк.

Я медленно поднялся на ноги и прошёл мимо раненного быка. Слуга пребывал в настоящем трансе и был неподвижен, словно статуя.

- Волки по-прежнему где-то рядом? - Спросил я лучника, который стоял на часахэ перед рассветом.

- Они бы не ушли далеко, - ответил он.

- Они нападут?

- Возможно.

Я проследил взглядом в том же направлении, но там, похоже, не было никакого движения.

- Может нам развести огонь? - Спросил я.

- Нет времени, - последовал ответ. - И огонь не так их пугает днём.

В его голосе не звучало ни малейшего страха. Я снова сел и тщательно обследовал свою ногу. Не должно было быть никаких осложнений, но мне нужно было посидеть спокойно некоторое время, чтобы кровь успела свернуться. Время шло, и неподвижность, казалось, наполнялась угрозой. Скульптура из человека и животного, казалась теперь замороженной - теперь, когда они были соединены, не было никакого движения чёрных отростков. Клетки перемещались, вероятно внутри внешних границ, но не было никакого заметного движения всего образования. Не было никакого способа определить, сколько времени займёт удаление, поскольку нельзя было определить на сколько паразит распространился внутри огромного тела хозяина.

Я начал ощущать жажду.

Затем я услыхал лай стаи и понял, что они приближались.

Я был охвачен ощущением беспомощности. У меня не было никакого оружия - ни малейшего средства самообороны. Я не мог сделать никакого вклада в предстоящую схватку, если она должна была состояться. У меня было желание вскочить на своего скакуна и ускакать прочь, но животное, которое было моим, было на пути к милосердной смерти.

Хищники приближались быстро, скрытно. Они были уже рядом раньше, чем я заметил одного, пребирающегося от одного кустика к другому. Он был похож больше на гиену, чем на волка, со шкурой, покрытой пятнами жёлтого и грязно-серого, с круглой головой, квадратными ноздрями и круглыми ушами. Я никак не мог сосчитать их - их могло быть и четыре, и сорок.

Они не напали сразу. Они рассыпались, чтобы окружить нас, и стали кружить, держась на расстоянии от пятидесяти до шестидесяти ярдов от нас, перебираясь от укрытия к укрытия, приподнимая головы каждые несколько секунд.

Лучники наложили стрелы на тетивы, но терпеливо ждали, будучи достаточно расслабленными. Расстояние было слишком велико, и у них не ещё было никакой возможности тщательно прицелится во врага. Поскольку твари кружили вокруг нас, лучники также рассредоточились, образовав углы квадрата со мной, Слугой и раненным животным в центре. Остальные быки тоже рассыпались и начали бродить взад-вперёд вдоль сторон воображаемого квадрата. Я был поражён осмысленностью их движений. Они не были ни напуганы, ни беспокойны. Они находились под контролем.

Какой эффект оказывал контакт с супер-разумом на животное? Я задумался над этим. Оно не становилось разумным - его мозг не обладал требуемой ёмкостью. Но контакт с Самим мог позволить ему наиболее эффективно использовать то, чем оно располагало... наиболее эффективно, возможно, с точки зрения приоритетов Самого.

Их рога не были приспособлены, чтобы колоть, но скорее, чтобы наносить удары и цеплять. Я не возражал бы, чтобы они были лучше вооружены, но у меня было ощущение, что в тяжёлой схватки они, вне всякого сомнения, будут союзниками.

Хищники начали показываться более часто, подобравшись ближе, и смог гораздо точнее оценить их силы. У меня сложилось впечатление, что их было от пятнадцати до двадцати пяти особей.

Если я был прав, то их было более чем достаточно, чтобы нанести нам огромный вред - если бы они продолжали следовать своей теперешней осторожной тактике до тех пор, пока не подобрались бы достаточно близко для стремительного броска, а затем напали бы все одновременно.

Но не это было у них на уме.

Одна из собак, более смелая, чем остальные, в конце концов покинула укрытие слишком на долго и попыталась по диагонали перебежать к кучке растений всего лишь в двадцати футах от нас. Один из лучников выстрелил, и стрела угодила твари прямо под лопатку. Та перекувыркнулась через голову и издала ужасающий вой. Она лежала на спине и дёргалась. Выстрел не убил её наповал, но он определил её судьбу.