Владимир Михановский - Гостиница Сигма

Жажда, однако, оставалась пока неутоленной.

Борца возился, бывало, ночи напролет, взбадривая себя то соком трабо, то - изредка - чашечкой крепчайшего кофе, и непрерывно что-нибудь мурлыкал под нос.

Набор исполняемых песен был у Борцы особый: он признавал только песни собственного сочинения. Иногда - в крайнем случае - он к известному тексту придумывал свою мелодию.

Чужой музыки для Борцы не существовало.

Нельзя сказать, что сочиненные им мелодии отличались высокими достоинствами - во всяком случае, упомянутых достоинств не находили ни старые друзья Борцы, ни Зарика. Однако в том, что касается исполнения собственных песен, Борца был тверд как скала. Даже к "Балладе о вине", любимой поэтической вещи Федора Икарова, Борца умудрился придумать свою мелодию и частенько напевал, ковыряясь в развороченном чреве машины синтеза:

Вино, как человек, имеет сроки

Играть, бродить, янтарно созревать.

Год выдержки - и золотые токи

Веселый нрав начнут приобретать...

В отличие от музыки, его собственный стихотворный опус о звезде, которую "распирает лава идей", и о "немыслимом Фарадее", который ставит грандиозные космические опыты, браня своих подручных, был высоко оценен Зарикой. И Борца тут же, что называется, не сходя с места, положил это стихотворение на музыку.

И хотя Зарика демонстративно затыкала уши, едва Борца начинал исполнять свежеиспеченную песню, он не исключал и отнюдь не собирался исключать эту песню из своего "репертуара".

Не проходящее увлечение Борцы машиной синтеза доставляло ему немало хлопот и огорчений: аппарат не ладился, капризничал, не желал включаться. Борца, однако, не терял надежды. Характер у него был кремневый, под стать характеру Зарики.

С Зарикой они каждый день общались по биосвязи. Борца рассказывал о своей работе, о новых кораблях, возвратившихся на Землю, делился огорчениями, связанными с машиной синтеза, одиночеством и тоской. Зарика хвасталась научными успехами - они и впрямь были удивительны.

У Зарики выявился прирожденный талант биолога. Живая клетка была для нее открытой книгой.

Борца не раз порывался прилететь к Зарике на биостанцию, посетить Ласточкино гнездо, но девушка не разрешала этого:

- Понимаешь, у меня здесь налаживается работа. Кажется, начинает что-то получаться.

- Я тебе не помешаю. Поговорим немного, побродим у моря - и я улечу. Думаешь, от работы отвлеку?

- Не в том дело. Борца... - Биосвязь была еще несовершенной, голос Зарики дрожал и прерывался. - Я боюсь, что едва только увижу тебя в Ласточкином гнезде - и вся моя работа полетит вверх тормашками.

- Где же мы встретимся?

- Где угодно.

- В таком случае предлагаю встретиться у меня, за городом. Организуем лыжную прогулку.

- Хорошо, - соглашалась Зарика.

Но Борца чувствовал, что мысли ее витают вдали от лыж, что Зарика продолжает размышлять о своих биологических экспериментах.

- Не откладывай.

- Мне необходимо завершить опыт. Если я его прерву, все погибнет. Придется начинать сначала.

- Сколько тебе для этого потребуется времени? - спрашивал Борца, предчувствуя худшее.

- Думаю, недельки полторы-две, - невинным тоном отвечала Зарика.

- Но ведь к тому времени наступит весна! - с отчаянием восклицал Борца. - Снег осядет, какие тогда лыжные прогулки, скажи, пожалуйста?

Но Зарика оставалась неумолимой: вне биостанции она себя не мыслила.

Каждодневные переговоры Борцы и Зарики всегда, таким образом, заходили в тупик. Кончался один эксперимент, тут же начинался другой - у Зарики всегда находился веский довод, чтобы отказаться от лыжной вылазки.

- Ты променяла меня на свои вирусы, - заявил ей однажды Борца.

- Ну миленький, ну подари мне еще денька три-четыре! - взмолилась Зарика.

- В последний раз?

Зарика рассмеялась:

- В предпоследний!

Снова и снова увлекаясь все больше и больше, она с восторгом рассказывала Борце о биостанции, о замечательных людях, которые там трудятся, о лаборатории, которую ей недавно выделили, и о том, насколько перспективна и многообещающа ее новая работа. Зарика мечтала синтезировать универсальную вакцину, пригодную на случай неведомой болезни, могущей вдруг поразить человечество. На биостанции в этом отношении были богатые традиции: именно здесь изобрели противоядие, которое в сочетании с невесомостью спасло Борцу, Зарику и других...

- Не хочу, чтобы вновь мог повториться тот кошмар, - говорила Зарика Борце.

- Скоро ты получишь свое снадобье? - спрашивал Борца. - А то снег растает, и мы так и не покатаемся вместе на лыжах.

- Снег еще не раз выпадет и растает... Да и не все гладко у меня.

- У того, кто изобретает, путь не устлан розами. По себе знаю, - утешал Борца.

- Не в розах дело, хотя по цветам ты, как известно, мастер. Трудностей много, - жаловалась Зарика. - Как головы дракона: срубишь одну - вырастает другая.

- Но Ласточкино гнездо поддерживает тебя? - этим традиционным вопросом всегда заканчивались их беседы.

- Поддерживает пока, - отвечала Зарика, и Борца по голосу чувствовал, что она улыбается.

Оба называли биостанцию, на которой трудилась Зарика, не иначе, как Ласточкино гнездо. Так повелось с той памятной ночи, когда Борца провожал Зарику к Чертову пальцу. Название привилось.

Однажды, когда день выдался особенно погожий, и солнце припекало совсем по-летнему, и сосульки на крышах и карнизах таяли, обдавая прохожих брызгами, Борца почувствовал, что больше ждать невозможно: он должен сейчас же, немедленно, услышать Зарику, должен увидеть ее - не по видео, а рядом. С трудом выбрав свободное местечко на скамейке городского сквера, по которому он проходил. Борца сел и постарался сосредоточиться, готовясь к разговору с Зарикой. Затем сунул руку в карман и, сжав в кулаке маленький шарик биосвязи, закрыл глаза. Перед его мысленным взором выплыло лицо Зарики.

- Ты не на работе? - изумилась Зарика.

- Уже освободился. И завтра у меня свободный день. И по этому поводу предлагается, чтобы научный сотрудник биостанции Зарика обратилась к своему профессору с просьбой...

- Знаешь, Борца, - перебила Зарика, - мне пришла счастливая идея: взять в работу сок трабо. Я все время чувствовала, что в нем есть необходимый для опыта ингредиент, но он ускользал... Да его и немного в каждом плоде всего несколько молекул. Но теперь, кажется, я нащупала правильный путь. Необходимо...

- Необходимо нам с тобой встретиться, - перебил Борца.

- Может быть, на той неделе...

- Сейчас.

- Милый, невозможно, - горячо заговорила Зарика; ее слова одно за одним отдавались в мозгу Борцы. - Это вещество - я еще не придумала ему названия, потому что даже не уверена в его существовании, - ведет себя ужасно капризно. Да, да, представь себе, какая-то мистика. Сегодня оно появляется в плоде трабо, а завтра бесследно исчезает. Именно сегодня...