Алексей Дуров - Часть 2 и 3

  Внутренний голос молчал. Громко и презрительно.

  Долетели, сели. Михаил вместе со всеми выбрался из самолета, занялся дыхательной гимнастикой - от шума двигателей и от нервов побаливала голова.

  Вокруг - однообразная пустыня, никаких заметных ориентиров. Однако до лаза всего шагов пятьдесят, был ориентир, иначе бы пилот настолько точно не приземлился.

  Как только удалось отогнать головную боль, Михаил решительно направился к лазу, Эдер и оба бойца - за ним.

  Вот он, лаз.

  "Корни ветра не коснутся взгляда снежной черепахи". Накатило спокойствие, и замерцала мгла. Совсем рядом, только шаг сделать. И присутствие других людей не помешало, а Михаил боялся, что придется просить их уйти подальше, а они будут не соглашаться. Впрочем, они - посвященные, знают об иных мирах, вот лаз и активировался, это присутствие непосвященных мешает. Тем более, Михаилу - надо, не простое любопытство ведет.

  Можно валить из этого мира. Вот удивятся сопровождающие, когда Михаил исчезнет в воздухе! Так и сделать? Пусть сами разбираются с телре и остальными проблемами?

  Погнаться могут. Сгоняют быстренько за ключом от лаза, и придется от них удирать уже в мире невидимой смерти. Бегает Михаил быстро, но островитяне могут и верховых животных прихватить. Не исключено, что ключ у них и так с собой, как раз на случай, что Михаил попробует сбежать в другой мир, ничего не рассказав.

  Более того, даже если Михаил первым доберется до лаза в следующий мир, островитяне могут преследовать его и там - ключи от лазов универсальные, любой лаз открывают.

  Интересная будет история, если за Михаилом устроят гонку по множеству миров, да только лучше в таких делах не участвовать.

  Значит, надо островитянам что-то оставить для отвлечения внимания. Хотя бы на первое время.

  Михаил прислушался к чутью. Опасность, не слишком сильная, исходила почему-то от младшего бойца.

  Изобразил сосредоточенность, потребовал:

  - Карту.

  Эдер протянул атлас. Карты тоже свернуты вчетверо, местный материал книг надежнее земной бумаги, труднее мнется.

  Ну что, указать неправду? И какие острова лучше выбрать? А то покажешь первый попавшийся, и выяснится, что он перенаселен под завязку, негде там лазу втиснуться. Или что разведка уже проверила остров вдоль и поперек, лаза не нашла.

  Посоветоваться с чутьем? Посоветовался. И чутье сказало, что лучше всего указать правильно, тогда опасность со стороны молодого бойца будет гораздо меньше.

  Едва это осознав, Михаил почувствовал облегчение, потому что не надо мучиться выбором. Нет, власть над миром не для него.

  - Во-во, - протянул внутренний голос.

  Михаил сообщил:

  - Я чувствую лазы. Давайте, отмечу.

  Эдер растерянно захлопал глазами. В чем дело?!

  Оказалось - нечем отмечать, не подумали.

  Пришлось старшему бойцу сбегать к самолету, принести найденное у пилота устройство для письма - что-то вроде фломастера с очень тонким кончиком. Даже жаль, что "фломастер" нашелся, иначе можно было предложить рисовать кровью. Не своей - Эдера.

  Принялся листать атлас, разворачивал карты, сосредотачивался, ставил крестики. Все лазы, какие чуял, обозначил, жалко, что-ли? Всего двенадцать лазов, мало. Десять - на континентах, на острове только один, тот, что в Обитаемое Пространство. И еще один, в северных широтах, почему-то оказался посреди океана. Ближайший к нему остров - в полутысяче километров, не меньше. Странно это - насколько Михаил знал, лазы всегда на суше.

  Карты, на которых были крестики, Михаил не сворачивал. Когда закончил, перелистнул на нужную, протянул атлас Эдеру:

  - Вот, это лаз в Обитаемое Пространство.

  Тот, даже не глянув на карту, обратился к молодому бойцу, произнес нечто вроде: "Тэ?!" С такой интонацией, что оно, скорее всего, соответствовало русскому: "Ну и?!"

  Михаилу хватило познаний в островитянском языке, чтобы понять ответ бойца:

  - Он не врет.

  И немедленно отступила опасность. Совсем. Вот, в чем дело - молодой боец умеет отличать правду от лжи. Природная способность, а может - специально обученный. Схитрили островитяне, и своего добились.

  Можно спокойно уходить, удерживать не будут, не нужен больше островитянам бродячий колдун. Конечно, человек, способный предвидеть опасность, пусть даже грозящую только ему самому, островитянам пригодился бы. Но удерживать такого человека силой опаснее, чем отпустить. Он же может напредсказывать...

  Эдер все-таки обратил внимание на карту:

  - Остров Хиг-Алипит? Но там одни камни! Даже пресной воды нет...

  Михаил ожидал, что разведчика смутит близость острова с лазом к континенту. А ему камни не нравятся... Вздохнул:

  - Да, одни камни, и нет воды. Значит - и людей нет, правильно?

  - Да, действительно. А почему вы обозначили... лаз знаком судьбы?

  - Э-э... я не знал, что это знак судьбы... у нас это... в общем, у нас крест другое означает.

  Эдер хмыкнул, перелистнул карту, спросил с нескрываемым любопытством:

  - Есть еще лазы на островах.

  - Там, раньше... да здесь. Только он, почему-то, в море. Или там есть остров?

  Эдер взял паузу, потом сказал очень нейтральным тоном:

  - Да. Есть.

  Так, есть остров, но не обозначен. Вероятно, он засекречен, какая-то там на нем военная тайна расположена. До такой степени не доверяли Михаилу островитяне, что даже нормальную карту выдать не соизволили. Могла быть и другая причина вранья на карте - самолет, в конце концов, над вражеской территорией летит не дай бог - собьют, и карта телре достанется.

  Тем не менее, Михаил проворчал с укоризной:

  - Вы мне не верили.

  Эдер совершенно неожиданно смутился, отвел глаза. Даже, кажется, покраснел.

  Так, все, хватит разглагольствовать, пора уходить.

  Но захотелось сказать напоследок что-нибудь важное, мудрость продемонстрировать, чтобы уважали и не погнались. Наставление, а лучше - заповедь, так оно красивше будет.

  Да и ценность последнего наставления сомнительна, потому что Михаил зарекомендовал себя с островитянами как лжец, и под конец - воздушный террорист. А с телре - как вор и, возможно, убийца. Простить-то простят, поймут, но доверия не будет, и ценность последних слов обвалится.

  С другой стороны он переиграл разведку островитян, во всяком случае - сыграл на равных, если высказывание будет достаточно циничным, оно подействует. Это хорошо, настрой у Михаила как раз циничный, начнешь говорить высокопарно - рассмеяться можно

  Вспомнил подходящее высказывание, - оно даже соответствовало пацифизму Хакуна, - и произнес примирительно-всепрощающим тоном: