Пола Вольски - Жена чародея (Чародей - 1)
Следующая молния повергла симулякрум Грижни на пол. Медленно и бесшумно проекция опустилась и какое-то время пролежала в неподвижности, одновременно утрачивая четкость очертаний. Лицо настоящего Фал-Грижни выглядело сейчас совершенно пустым.
Проекция Валледжа приблизилась к поверженному наземь сопернику и нанесла ему еще один световой удар. От этого удара симулякруму Грижни снесло полчерепа, и в аудитории послышался приглушенный ропот.
Вей-Ненневей вздохнула.
- Вот и конец. Но я буду протестовать.
Какое-то время Верран с ужасом смотрела на симулякрума. У него отсутствовало пол-лица. Часть головы превратилась в бесформенное облако темного пара, а часть - исчезла напрочь. Верран быстро перевела взгляд на будку, в которой ее муж сидел бледнее самой смерти, однако живой и здоровый.
Поверженная и практически уничтоженная фигура внезапно затрепетала и выпустила тонкую струйку заклубившегося по подиуму тумана. Судя по всему, у Фал-Грижни оставались волевые резервы, о которых и не подозревал его противник. Туман обвился вокруг проекции Валледжа, быстро поднявшись на уровень грудной клетки. На лице у симулякрума и на лице у реального Валледжа в будке было написано совершенно одинаковое изумление.
Остатки симулякрума Грижни подползли к проекции Валледжа, и в зале принялись перешептываться, придя в полное смущение.
Террз Фал-Грижни поднял голову, выражение его лица изменилось, он весь подобрался, словно для последнего усилия. И в этот миг проекция Грижни беззвучно взорвалась, разлетевшись на тысячи острых, как иголки, осколков, которые пронеслись по воздуху на поразительной скорости. Град острых обломков обрушился на проекцию Валледжа, вспорол дымчатое и нетвердое вещество, из которого она сейчас состояла, и превратил фигуру с человеческими пропорциями в бесформенные клочья тумана.
Саксас Глесс-Валледж бессильно поник, упершись лбом в стену будки. Глаза его были широко раскрыты, взгляд казался незрячим. Над подиумом парили в воздухе легкие черные облачка - это было все, что осталось от обеих проекций. На какое-то время эти облачка зависли в некоей неопределенности. Затем, словно подхваченные незримым ветром, некоторые из них слетелись навстречу друг дружке, слились, потемнели - и вот из образовавшейся тучи медленно выплыла фигура Фал-Грижни. Туман еще вился вокруг нее. Возродившаяся к жизни проекция Грижни махнула рукой - и весь туман, и все, что осталось от Валледжа, сразу же испарилось и уже паром поплыло над рядами амфитеатра. Когда облачко проплывало над головой у Верран, она привстала с места и дотронулась до него. Облачко оказалось горячим, как человеческая кровь, и она торопливо отдернула руку.
Облачка сперва посветлели, потом исчезли окончательно. И лишь проекция Грижни, который, несомненно, вышел из поединка победителем, гордо постояла на подиуме, а затем дематериализовалась без постороннего понуждения. Состязание по системе Дройля было закончено. В зале сразу же стало и теплее, и гораздо светлее.
Фал-Грижни каким-то образом открыл запертую снаружи на засов дверь и выбрался из будки. Осанка его оставалась горделивой, а шаг - твердым. Никаких признаков того, что он только что выдержал жесточайшее испытание, заметно не было. Вопреки своей всегдашней сдержанности, Избранные разразились бурными рукоплесканиями.
Грижни поблагодарил публику за овацию легким кивком.
- Займитесь чародеем Валледжем, - ровным голосом распорядился он. - И уберите Дройль.
Люди сразу же бросились выполнять его распоряжение. Двое магов низшего звена извлекли Глесс-Валледжа из будки и на руках унесли с подиума. Глаза Валледжа были открыты, однако, судя по всему, он лишился чувств. Сработала незримая машинерия, и Дройль начал опускаться под пол.
Террз Фал-Грижни повел совещание, стремясь к его скорейшему завершению. Судя по всему, победа в состязании убедила его в правомочности единолично принятого решения. Он объявил о том, что сконструированные Избранными устройства, предназначенные для отражения нападения со стороны убийц, грабителей, похитителей и насильников, должны впредь стать недоступными герцогу и всем, кто его поддерживает.
Эти слова не вызвали никаких возражений.
В домбулисе по дороге домой Грижни молчал, а Верран не решалась потревожить его. Чародей, сидя на корме, смотрел на воду. Облака рассеялись, и солнце светило ему сейчас прямо в лицо, вследствие чего все черты проступали со скульптурной четкостью. Верран поневоле исподтишка поглядывала на него. Ее муж был неестественно бледен. Вокруг глаз лучиками расходилось великое множество мелких морщинок, на которые она прежде никогда не обращала внимания. Тени на лице казались такими черными, словно их наложили углем, а чело рассекала глубокая вертикальная складка. Верран увидела или скорее почувствовала, что он смертельно устал и, возможно, испытывает физическое страдание. Ей пришло в голову, что она могла бы положить руку ему на чело, чтобы разгладить морщины, и она уже почти собралась сделать это, но все-таки не решилась.
Они прибыли во дворец Грижни. Извинившись перед женою со всегдашней учтивостью. Фал-Грижни удалился в свои покои. Там он и пробыл в уединении весь остаток дня. Он ничего не сказал Верран о своих намерениях, но она сама решила, что ему хочется отоспаться.
День выдался долгим, одиноким и скучным. Верран какое-то время провела в саду, но вскоре пресытилась даже тамошней красотою. Она хотела было написать какие-то письма, но не сумела сосредоточиться, потому что перед ее мысленным взором витали события, разыгравшиеся нынешним утром. Она ненадолго зашла к мутантам, но обнаружила, что не в настроении выслушивать кряканье и шипение. В конце концов она направилась в огромную дворцовую библиотеку с ее несметными залежами манускриптов, карт, юридических грамот и переписанных от руки книг. Она выбрала книгу Рева Беддефа "История Избранных" и принялась за чтение. Рев Беддеф был, судя по всему, на редкость эрудированным чародеем. И кроме того, он до самой смерти был одним из немногих друзей Фал-Грижни. Интересно, а что поделывает сейчас сам Фал-Грижни? Утомило его состязание или, может быть, наделило недугом? Такого не может быть - он же неуязвим! Но почему у него тогда такой болезненный и утомленный вид? И нет никакого смысла в том, чтобы послать кого-нибудь из мутантов его проведать. Ни одно из этих существ, даже Нид, никогда не осмелится переступить через порог его личных покоев, пока не будет призван хозяином.
Всю вторую половину дня до самого вечера Верран провела за чтением. И к наступлению сумерек утратила в значительной мере былое невежество насчет Избранных и истории их ордена. В конце концов она поужинала - в одиночестве и без малейшего аппетита.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});