Джеймс Ганн - Внемлющие небесам

– Я говорю серьезно. Все это вы с Биллом, да и остальные – тоже. Ваши статьи, публикации, интервью, программы – использование разнообразных средств и способов информации – завоевали Программе всеобщее признание. Впрочем, не только признание. Пожалуй, нечто большее – сознательный энтузиазм. Известие о получении нами сообщения от разумных существ с планеты, предположительно находящейся на орбите одной из звезд Капеллы, воспринято обществом без недоверия. С пониманием, воодушевлением и, главное, без паники. Не знаю, можно ли было все сделать лучше…

– Я знаю, что можно, – произнес Митчелл.

– Ты себя переоцениваешь. Не надо ставить нереальных целей, – возразил Макдональд. – На пятидесятом году Программы о ней ничего не знало девяносто процентов, а из тех, кому было известно, большинство полагало ее зряшной тратой времени и сил. И все пятьдесят лет специалисты предрекали всеобщую истерию, стоит лишь людям предъявить доказательства существования во Вселенной иных разумных существ.

– Специалисты! – бросил Томас.

Макдональд, смеясь, тряхнул головой.

– Ну ладно, джентльмены, позволю себе напомнить, радио есть и здесь.

Он подался вперед и щелкнул ручкой радиоприемника. "Такси наполнила музыка. Зазвучало нечто из вновь вошедших в моду мелодий фолк, затем ее сменила танцевальная музыка тридцатых. Спустя минуту она смолкла, эфир наполнился звуками атмосферных помех, вперемежку с обрывками программ…

Митчелл протянул руку к выключателю.

– Тоже мне, достижение, – буркнул он.

Томас задержал его руку.

– Подожди?

Из радио донеслось:

ТРЕСК ушайте вечернюю молитву СТУКСТУК музыка ТРЕСКСТУК чуть не ударил меня бампером СТУКТРЕСКТРЕСК это сказал рочест ТРЕСКСТУК музыка ТРЕСКСТУКСТУКСТУК идол южанок Ларри СТУКСТУК музыка: au revoir милое ТРЕСКТРЕСК театрик на СТУКТРЕСК любопытная деталь ТРЕСКСТУК музыка СТУКСТУКСТУК кто ведает какое зло СТУКТРЕСКСТУК…

– Это оно? – отозвался Митчелл. – Послание?

Скверное качество приема придавало какую-то странную уверенность в его подлинности.

– Фрагмент, – сказал Томас.

«А голос у него слегка дрожит, – подумал Митчелл, – будто снова переживает он то мгновение в Пуэрто-Рико, когда услышал это впервые. И когда из скептика-специалиста по грязной работе, вознамерившегося угробить Программу, превратился в преданного ей человека и взвалил на себя миссию убеждения совершенно разных людей – всех, без исключения, слоев общества – в том, что послание подлинное, во благо всем и, следовательно, бояться здесь нечего. Поначалу друзья его такому превращению не поверили, но, поговорив с Джорджем и прослушав послание, согласились помочь и они. И он, Митчелл, присоединился среди первых».

– Это голоса прошлого и настоящего, – объявил радиодиктор. – Это голос звезд. Вы слушали фрагмент сообщения, принятого с Капеллы, удаленной на сорок пять световых лет от Земли. Если у кого-то есть идея, как прочесть послание, просим написать по адресу: Роберту Макдональду, Программа, Аресибо, Пуэрто-Рико. А теперь – очередной эпизод истории, начавшейся девяносто лет назад…

Диктор умолк, и возникла необычная, «особенная» музыка. Но вот она стихла, и глубокий бас осведомился: «Кто ведает, какое зло таится в сердце человеческом?»

Музыка вернулась и снова стихла.

– Тьма ведает…

Томас выключил приемник.

– Гениальная идея, – проговорил Макдональд. – Вот только понятия не имею, как мы сможем ответить на все эти письма.

– И до сих пор ни одной стоящей подсказки? – спросил Томас.

Макдональд помотал головой.

– До сих пор. Но, кто знает, какой гений таится в человеческом разуме?

– Ну что ж, – сказал Томас, – иного мы не ожидали. Я тут подумал… пошлем кого-нибудь туда, и пусть он набросает несколько типичных ответов, а затем введем их в ваш компьютер.

– Превосходно, – одобрил Макдональд.

– А с китайцами как быть? – спросил Томас. – Они объявили послание всемирным капиталистическим заговором с целью отвлечения внимания от происков американского империализма. Может, следовало предупредить их еще до передачи всей этой ерунды в средства массовой информации?

Макдональд пожал плечами.

– Не беспокойся. Их ученые уже затребовали у нас записи.

– Русские заявили, послание получено ими еще год назад, – сказал Митчелл.

– Между тем записей они не просили, – проговорил Макдональд. – Наверняка сами теперь принимают. Где искать – уже известно.

Томас вздохнул.

– Боюсь, мы только доставляем тебе лишние хлопоты.

Макдональд улыбнулся.

– «Братец Черепаха! – говорит братец Лис. – Вижу, настоящих хлопот ты еще не видывал. Почему бы тебе не начать водиться со мною? Вот тогда ты, как пить дать, узнаешь, что такое настоящие хлопоты!»

* [Дж.Ч.Харрис (1848-1906) – американский писатель и журналист; в основе его произведений – наблюдения за жизнью негров, работающих на плантациях Джорджии; Харрис записывал и систематизировал негритянские сказки, притчи, песни; цитируется одна из «Сказок дядюшки Римуса»]

Такси затормозило у аэровокзала, и Макдональд извлек свою кредитную карточку из прорези счетчика.

– Пошли к сувенирным киоскам, – позвал он друзей, оглядываясь по сторонам. – Мне хочется что-нибудь выбрать для Марии и Бобби.

Когда они догнали его вышагивающего по длиннейшей дорожке из искусственного мрамора, он добавил:

– Места вам забронированы. Я хотел вернуться в Аресибо вместе.

Пол под ногами задрожал, – наверное, электрокатапульта выстрелила в небо очередным реактивным лайнером. Минуту спустя раздался низкий шипящий звук и удаляющийся грохот.

– Мне тут до отъезда еще нужно уладить кое-какие дела, – сообщил Митчелл.

– Я полагаю, – обратился к нему Макдональд, – для блага Программы тебе придется некоторое время держаться подальше от Джуди.

– Ну вот, и ты туда же, мало мне Иеремии, – вздохнул Митчелл.

– Он пророк, это факт, – угрюмо заметил Томас. – И представляет для нас несомненную угрозу.

– Вот потому-то и желательно возвращаться всем вместе, – сказал Макдональд. – Вам надо снова вжиться в атмосферу Программы, в ее действительность, ощутить всю лихорадочную суету в преддверии решающего перелома. Если вам удастся воссоздать ее для всех, тогда, быть может, всевозрастающее влияние сторонников Иеремии мы сможем свести на нет.

Томас помотал головой.

– Не надо выступать против Иеремии. Он честен и одержим собственными, созданными им образами, почти как поэт. Ведь он живет в своем особом мире.

– Этот старый сукин сын! – с чувством произнес Митчелл.