Андрей Егоров - Балансовая служба

«Это как раз тот случай, – думал Каркум, – когда даже бог не всесилен». И обмирал в страхе. Не слышит ли владыка? Если Саркон и слышал крамольные мысли, то никогда не подавал виду. Каркум был ему нужен, чтобы управлять государством.

Сам Саркон был занят развитием своего магического дара. Если кто-то из старейших джиннов почитал магию величайшим искусством, то владыка полагал ее продолжением себя самого. Он поддерживал постоянную связь со своим духовным отцом. А порой рассказывал Каркуму, как Черное божество направляет его, учит, как стать великим, уподобиться богам и повелевать миром.

Мудрейший осознавал, как важно, чтобы истинное чадо Черного божества обрело власть над всем миром. Тогда джиннов ничто не остановит в своем стремлении к мистическому могуществу.

И хотя правители удаленных территорий не признавали теократию Саркона, Каркум верил, что когда-нибудь они все падут, подчинятся воле Черного божества. И раса джиннов вознесется к вершинам.

Быть может, размышлял Мудрейший, если врожденный дар нашего народа будет расти, то в будущем мы все сделаемся богами. Мы сможем управлять природой вещей, изменять реальность по своему усмотрению, обретем истинное величие, и даже наш язык полностью трансформируется, станет языком мысли. Уже сейчас мы на интуитивном уровне ощущаем, что чувствует собеседник и что именно он хочет сказать. А через много веков мы сможем общаться, не прибегая к помощи слов. Вот тогда мы станем единой величественной расой.

И будем править миром. Всеми мирами.

Вечером Мудрейшему доложили, что какой-то человек украл повозку у загонщика Хазар'ры. Осведомители у Каркума были по всему Хазгаарду. Услышав об этой новости, он призадумался. Где же удача, обещанная Сарконом? Не иначе как владыке сейчас не до убийцы. Мудрейший решил порассуждать о странной природе дара Саркона как-нибудь на досуге. И лучше, когда он будет у самых границ государства. Там владыке будет не так просто услышать, о чем он думает.

Если человек крадет у джинна повозку и может управлять эвкусами – значит, на землях Хазгаарда и впрямь произошли перемены. Не иначе как Белое божество, покровительствующее людям, усиливает свои позиции. А влияние Черного божества на судьбы этого мира ослабло. Вот и дар Саркона как будто померк. Чем еще объяснить тот факт, что обещанная им удача пока себя никак не проявила.

Отослав гонца, Каркум принялся мерить комнату шагами – так ему лучше думалось. Неплохо было бы заполучить пару-тройку непокорных людей, чтобы изучить их, понять, как с ними бороться. Большинство джиннов считали людей чем-то вроде домашнего скота, не способного к самостоятельной деятельности, но Каркум придерживался иной точки зрения. Он наблюдал, как стремительно развиваются люди, как они приспосабливаются к новым жизненным условиям, сколько в них заключено энергии и жажды жизни. И хотя все они, поголовно, не имели способностей к магии и даже интуиции, было в них что-то такое, чего Мудрейший никак не мог понять. Присутствовал в их несовершенной природе особенный дар, недоступный даже пониманию джиннов. А теперь вот еще объявилась новая мятежная порода людей – окружение богочеловека. Люди, вступающие в открытые стычки с джиннами, и этот смертный, посмевший украсть повозку у самого Хазар'ры – загонщика и надсмотрщика высшей ступени силы.

Продолжая размышлять, Каркум миновал лабиринт коридоров и выбрался из пирамиды на воздух. Он направился к казармам воинов. Здесь было шумно. То и дело раздавались громовые раскаты, шумный рев летящих молотов и удар, когда он достигал цели. Пара ифритов развлекалась, устроив поединок. Здоровяки охаживали друг друга громовыми молотами. Били не в полную силу, и все же достигни оружие цели – и кому-то не поздоровится. За тренировочным боем наблюдало несколько силатов-наставников.

Мудрейший свел пальцы и щелкнул ими. Звуковой эффект от щелчка получился таким сильным, что на время заглушил рокот громовых раскатов. Таким простым способом Каркум привлек внимание джиннов. Мудрейший поманил пальцем силата по имени Hop'pa. Он выполнял для него особые поручения.

Hop'pa сорвался с места, кинулся к Каркуму.

Склонился перед первым силатом Хазгаарда в поклоне, припав на одно колено – знак преклонения и покорности.

– Встань, Hop'pa, – проговорил Мудрейший, – у меня есть для тебя срочное поручение. На востоке случилось кое-что необычное. У моего посланника, загонщика Хазар'ры, украл повозку с парой эвкусов человек… Помолчи пока, – Каркум поднял вверх указательный палец, заметив, что силат открыл рот, собираясь что-то сказать. – Выслушай мое поручение. Ты должен отправиться на северо-запад с отрядом ифритов, в сопровождение можешь взять Мактор'ру. Вы должны будете выследить этого человека. Я хотел бы, чтобы вы взяли его живым и доставили ко мне. У меня будет к нему несколько вопросов.

– Доставить живым, – Hop'pa медленно кивнул.

– Мне хотелось бы также, чтобы он мог говорить, когда ты привезешь его, – Каркум сощурился, – ты понял, мне нужно, чтобы ты доставил его ко мне целым и невредимым?

– Будет выполнено, о мудрейший, – ответил Hop'pa.

– Ну что же, – удовлетворенно кивнул Каркум, – если ты действительно все понял, можешь идти.

Силат поклонился, дважды ударил в грудь, развернулся и вышел. В том, что поручение будет выполнено точно, именно так, как он велел, Мудрейший не сомневался. Hop'pa еще никогда не подводил его. Мактор'ра, которого Каркум посоветовал Hop'pe взять с собой в дорогу, был тому младшим братом. Когда-то давно Каркум оказал им услугу – уберег от гнева владыки Саркона. С тех пор Hop'pa и Мактор'ра служили ему, выполняли все поручения, получая щедрую награду и пользуясь неизменно его расположением…

Мудрейший не задержался возле казарм. Он вернулся в пирамиду и прошел в свою опочивальню. Из трех светильников, подвешенных на длинных цепочках, курился травяной дым. Он скапливался под потолком, накрывал комнату светло-зеленым куполом. В этом дыму было так приятно Дышать и плыть в волнах сновидений. В то же время мозг Каркума, окутанный дурманом, продолжал работать. С пробуждением он любил вспоминать явившиеся ему образы, перебирать, как чеканные монеты, новые идеи и вспоминать прошедший день с явленной во время сна магической проницательностью.

Над широким ложем Каркума из кладки камней торчал кинжал. С виду ничего особенного. Самое обычное оружие, какое в огромном количестве куют люди по всему Хазгаарду. Но если бы кто-то попробовал проникнуть в опочивальню, когда Мудрейший спал, кинжал сорвался бы с места и вонзился в грудь незваного гостя. Его тонкое лезвие посверкивало тысячами лиловых искорок магического яда. Небольшая ранка – и враг отправится на тот свет. А еще у кинжала Каркума было одно ценнейшее свойство. Если клинок начинал отливать красным, значит, неподалеку кто-то применяет магию. Во время переговоров с послами соседних держав цены кинжалу не было. Попробовал бы кто-то из них навести на Каркума Мудрейшего чары, клинок мигом выявил бы злой умысел.