Лоуренс Джеймс - Дремлет земля

Стрелы поразили многих, и люди в грубых зеленых и коричневых куртках поползли к ним с длинными тонкими ножами, чтобы срывать шлемы и перерезать глотки. И хотя отряд смешался, Мескарл показал свой характер и проявил себя настоящим лидером. Он одной рукой размахивал над головой своим огромным мечом и криками собирал своих людей вокруг себя. Дважды стрелы отскакивали от его брони, один раз пара нападающих прорвалась сквозь охрану и попыталась выпустить кишки его коню. Барон заметил их и зарубил обоих с невероятной легкостью.

Других смельчаков не оказалось, и постепенно порядок восстановился. Не обращая внимания на павших, большинство дворян и штук двадцать солдат покинули поле боя и ускакали из ущелья, низко пригнувшись, чтобы избежать стрел, запевших им вслед.

Наступила пауза. Саймон решил рискнуть и встал, при этом он решительно отшвырнул свой меч. Возле него двое или трое раненых стонали, лошадь, сломавшая при падении ногу, тонко и пронзительно кричала. Постепенно, по одному, по двое, мятежники показались из своего укрытия. Кое-кто еще не снял стрелу с тетивы, но вскоре стало очевидно, что схватка окончилась. Один из партизан с мечом в руке обошел всех, лежавших на земле, перерезав глотки и людям и лошадям. Шансов выжить не оставалось. Вскоре стоны и крики лошадей утихли.

Не то это было время, чтобы вступить в разговор. Саймон один остался в живых. Одно неверное слово, и выживших не останется. Несколько лучников стояло неподалеку наготове. А тем временем на самой границе леса несколько человек совещались.

Трое из них, Уот, какой-то старик и здоровяк, крепкий как гранитная стена, подошли к нему. Гигант заговорил первым. Сержант Симеон Грейв. Уот и мой дядя за то, чтобы тебе тут же перерезать глотку. Я считаю, что ты можешь рассказать нам кое-что интересное. Что скажешь?

- Скажу, что буду говорить. Но буду говорить только с вашим вождем. Где Моркин?

Уот вышел вперед и плюнул Саймону в лицо.

- Научись сдерживать свой язык, друг Симеон! Тут твой высокородный покровитель, великий барон Мескарл, тебя не защитит. Не тебе решать, когда ты будешь и когда не будешь говорить. Теперь ты среди свободных лесных жителей. Одно слово некстати, и твоя кровь оросит этот песок.

Саймон рукавицей вытер плевок со щеки.

- И ты мне говоришь о свободе. Предатель, приведший людей на гибель. Людей, которых называл друзьями всего час назад. Если ваш вождь не позволит тебе убить меня, то не поворачивайся ко мне спиной. Я убью тебе за это оскорбление.

Уот выхватил нож и метнул его в горло Саймону. Тот отклонился и бросился на обидчика, но в это время великан развел их. Рука, вцепившаяся в куртку Саймона, была крепкой, как дубовая ветка и большой, как баранья нога. На некоторое время он приподнял над землей Саймона, и Уота, которые вовсе не походили на подростков.

- Ты, Уот, хорошо сработал сегодня. Но теперь попридержи язык и подумай, кто у нас решает, кому жить, кому умереть. А ты, лакей, не был никогда ближе к смерти, чем сейчас. Одной ногой ты уже ступил на другой берег Гадеса.

Саймон уже понял, что с этим народом нет смысла проявлять слабость и уступать. Он вывернулся из-под огромной руки.

- Моркин, ведь это ты и есть - Моркин, я думаю, ты стал старухой. Ты думаешь, что спас жизнь мне! Сейчас бы этот дурак был бы уже мертв. И не считай меня идиотом - у нас общая цель. А если хочешь меня убить, то пусть твои лучники стреляют сейчас. Если кто-нибудь выйдет против меня один на один, я его пришибу.

Старик рассмеялся и хлопнул в морщинистые ладоши.

- Хорошо сказано! Я давно думал, что этим щенкам урок не помешает. Но запомни, любой человек может вызвать на поединок любого. Но победитель встретится с Моркиным.

- А если я вызову Моркина?

- Победишь - станешь предводителем.

Моркин расхохотался и проревел:

- Ага, а у кабанов в ушах серьги, и они умеют летать к солнцу. Кончай дурачиться! Идем.

Трупы были вскоре обобраны, и все люди потянулись в лес, оставив своих мертвых среди трупов обитателей замка. Шли долго, и все время в полнейшей тишине. Моркин вел отряд, а Саймона окружали партизаны с обнаженными мечами. Руки его были связаны, на глазах повязка. Он чувствовал большое облегчение, когда они добрались до места. Уот грубо сорвал тряпицу с лица Саймона, и тот заморгал от света костра. Вокруг него молча стояла грязная толпа мужчин, женщин и детей. За ними виднелись плетеные хижины. Уот ухмыльнулся, заметив выражение лица Саймона.

- Что, не такого великолепия ты ожидал, а, покойничек? Ни шелков, ни роскошный еды. Ни сладкого вина. Но воздух, которым мы дышим - воздух свободы, без привкуса рабства.

Не обращая на него внимания, Саймон огляделся. Мескарл не слишком ошибался в предложениях об их числе. Несмотря на их жалкий облик, большинство выглядело здоровыми, и те, кто участвовал в засаде, пострадали не сильно. Впервые за все время его туманные планы стали приобретать привкус реальности.

После нескольких минут ожидания его провели в самую большую хижину очевидно, принадлежавшую Моркину. Толпа стояла неподвижно, безмолвно, никто не кричал ему оскорблений, ничего в него не швырял. Все просто ждали чего-то. Не было никаких проявлений ненависти, только какая-то болезненная апатия.

Внутри хижины был полумрак, и Саймон смог только разглядеть неясно вырисовывающуюся фигуру Моркина, развалившегося на груде вонючих шкур. Рядом с ним сидела женщина. Сбоку стояли старик, Уот и еще двое бойцов. Саймон встал перед ним.

- Думаю, ты можешь быть тем человеком, которого я жду. Если это так, то ты можешь кое-что сообщить мне. Если же нет, то ты даже не знаешь, о чем я говорю. Ну?

- А ты уверен, что здесь нет шпионов?

Моркин сел, его голос сделался угрожающим.

- Я знаю, кому могу доверять и до каких пределов. Никто из этих людей не предаст меня.

- Даже вот этот? - Саймон указал на Уота. - Не далее как сегодня он послужил причиной гибели людей, которые тоже доверяли ему. Случайно предателями не становятся, может быть, это кроется в его натуре.

- Я - тот человек, которого ты ждешь. Но разговаривать я буду с тобой одним.

- Я бы смог найти способ заставить тебя прикусить свой упрямый язык. Но смысла не вижу. Если ты тот, кто говоришь, то все будет хорошо. Оставьте нас.

Раздалось недовольное ворчание, особенно заметен был голос Уота, но хижина опустела. Осталась лишь женщина. Саймон молча указал на нее. Она встала и подошла к нему. Ростом она была чуть ли не с Саймона и была гибкой, обладала кошачьей грацией. Таких женщин Саймон на Сол Три еще не видел. Ее волосы черным водопадом ниспадали на плечи. И хотя ее кожа огрубела от ветра и солнца, она все еще была по-настоящему прекрасной женщиной. Она стояла совсем рядом с ним, так что ее грудь чуть не касалась его груди, и Саймон почувствовал, как сердце его заколотилось.