Лоис Буджолд - Мирные действия

– Марк, чёрт возьми, ты застал нас врасплох. Мы думали, ты позвонишь с орбиты, когда прибудет ваш корабль. Пим бы заехал за тобой в космопорт.

– Мне так и советовали.

Майлз пристально поглядел на него, и Марк вспыхнул от неловкости. Врач Лилли Дюрона дала ему лекарства, позволяющие выводить с мочой больше веса значительно быстрее, чем это происходит естественным путем, и он неукоснительно следовал строгому режиму диеты и жидкостей, но не мог при этом ещё и бороться с негативными побочными эффектами. Она сказала, что комплексный препарат не вызывает привыкания, и Марк ей верил; он ждал не дождался, когда же он сможет покончить с этой гадостью. Теперь он весил чуть больше, чем когда в последний раз ступал на Барраяр – в точности как и планировалось. Убийца освободился из клетки сковывающей его плоти и способен снова защитить их, если ему это вообще понадобится… Но Марк не ожидал, насколько дряблым и серым будет выглядеть – словно он резко растаял, как свеча под солнцем.

И действительно, следующими словами его брата были: – Ты в порядке? Ты не очень-то хорошо выглядишь.

– Скачковая задержка. Это пройдёт. – Он усмехнулся. Он не знал в точности, таблетки, Барраяр или разлука с Карин довели его до ручки, но он абсолютно уверен относительно лекарства от этой неприятности. – Вы получили известие от Карин? С ней всё в порядке?

– Да, она приехала на прошлой неделе и чувствует себя прекрасно. А что это за специальная коробка со всеми этими лотками?

Марк хотел видеть Карин больше всего на свете, но – сначала о делах. Он повернулся к Энрике, с неприкрытым интересом вытаращившегося на него и его клон-брата / родителя.

– Я привёз гостя. Это – доктор Энрике Боргос. Энрике, это мой брат Майлз, лорд Форкосиган.

– Добро пожаловать в Дом Форкосиганов, доктор Боргос, – сказал Майлз, обменявшись с ним автоматически вежливым рукопожатием. – Ваше имя, кажется, звучит по-эскобарски?

– Э-э, да, э-э, лорд Форкосиган.

О чудо, Энрике сумел в этот раз всё произнести верно. А Марк наставлял его в правилах барраярского этикета только каких-то десять дней подряд…

– И в какой области Вы доктор? – Майлз ещё раз встревоженовстревоженно поглядел на Марка; как полагал Марк – выстраивая всяческие тревожные теории относительно здоровья своего клон-брата.

– Не в медицине, – заверил Марк Майлза. – Доктор Боргос – биохимик и генетический энтомолог.

– Слова…? Нет, это этимология. Насекомые – вот это вернее. – Майлз снова скосил глаза на большой обитый сталью ударопрочный ящик у своих ног. – Марк, а почему на этом ящике отверстия для воздуха?

– Мы с лордом Марком собираемся работать вместе, – искренне ответил Майлзу долговязый учёный.

– Я думаю, мы сможем выделить для этого какую-то комнату, – добавил Марк.

– Бог вам в помощь. Дом ваш. Я переехал прошлой зимой в большие апартаменты на втором этаже восточного крыла, так что всё северное крыло выше первого этажа теперь не занято. За исключением комнаты в мансарде на четвёртом этаже, где живёт оруженосец Ройс. Днем он спит, так что вы, возможно, захотите его слегка потеснить. Отец и мать привезут с собой свою обычную армию, когда они приедут сюда к празднику Середины Лета, но тогда мы сможем перенести вещи, если будет необходимо.

– Энрике надеется устроить здесь небольшую временную лабораторию, если ты не против, – сказал Марк.

– Я надеюсь, ничего взрывчатого? Или ядовитого?

– О, нет, нет, лорд Форкосиган, – уверил его Энрике. – Вообще ничего подобного.

– Тогда я не вижу никаких возражений. – Он опустил взгляд на ящик и вполголоса добавил: – Марк… а почему отверстия для воздуха iзакрыты сеткой?

– Я всё потом объясню, – заверил его Марк легко, – как только мы разгрузимся и я заплачу за аренду машин. – Из-за спины Пима появился оруженосец Янковский; Марк продолжил разъяснения: – Большой синий чемодан – мой, Пим. Всё остальное пойдёт к доктору Боргосу.

Завербовав себе в помощь водителей, они быстро разгрузили содержимое фургона в выложенный чёрно-белой плиткой вестибюль. Был один тревожный момент, когда оруженосец Янковский, шатаясь под тяжестью багажа – где, как точно знал Марк, в спешке упакована лабораторная стеклянная посуда, – наступил на чёрно-белого котенка, удачно замаскировавшегося на фоне плиток пола. Оскорблённое существо испустило оглушительный вой, зашипело и метнулось между ногами Энрике, чуть не сбив с ног эскобарца, именно в этот момент с трудом удерживающего на весу чрезвычайно дорогой молекулярный анализатор; всё спасла только хватка Пима. Во время полночного набега на опечатанные лаборатории за результатами работ и незаменимыми экземплярами их чуть не поймали – и всё потому, что Энрике настоял на том, чтобы вернуться и забрать проклятый анализатор. Марк воспринял бы как некую мировую справедливость, если бы тот сейчас уронил его. Я куплю Вам новую лабораторию целиком, когда мы доберёмся до Барраяра, пробовал убедить он эскобарца. Но тот, казалось, думал, что Барраяр всё ещё переживает Период Изоляции, и не ожидал возможности получить здесь что-нибудь более подходящее для научной работы, нежели стеклянная призма, перегонный куб и, возможно, долото для трепанации.

Ещё больше времени они потратили на то, чтобы устроиться в своём жилище, поскольку идеальным местом, которое Энрике немедленно попытался забрать под свою новую лабораторию, оказалась гигантская, модернизированная, ослепительно освещённая и в изобилии электрифицированная кухня. По зову Пима торопливо появился Майлз, чтобы отстоять этот плацдарм для своей кухарки, впечатляющей женщины, которую он, похоже, считал необходимой для гладкого течения не только его домашнего хозяйства, но и новой политической карьеры. После того, как Марк вполголоса объяснил Энрике, что фраза «Дом – ваш» – просто вежливое выражение и её не стоило принимать буквально, тот дал себя уговорить на запасную прачечную в полуподвале северного крыла, не столь просторную, но с водопроводом и неиспользуемым канализационным оборудованием. Марк пообещал устроить поездку за любыми покупками – инструменты, станки, маски, освещение и прочее, чего сердце Энрике желало получить как можно скорее, – и оставил его распаковывать свои сокровища. Учёный не выказал вообще никакого интереса к выбору спальни. Марк представил, что тот, скорее всего, перетащит кровать в свою новую лабораторию и устроится там, словно задумчивая курица, охраняющая свою кладку.

Марк бросил свой чемодан в ту же самую комнату, которую занимал в прошлом году, и вернулся в прачечную, чтобы подготовить для старшего брата своё предложение. Там, на Эскобаре, всё казалось таким логичным, но тогда Марк ещё не был знаком с Энрике столь же хорошо, как сейчас. Этот человек гений, но, боже всемогущий, за ним нужно присматривать. Марк подумал, что лишь теперь полностью разобрался во всех неприятностях с объявлением банкротства и исками о мошенничестве.