Станислав Лем - Человек с Марса

- Взорвать дом, - крикнул вдруг Фрэйзер. - Мины подложены под фундаменты с позавчерашнего вечера. Главный запал по указанию профессора питается не от сети, а от аккумуляторов...

- Только, пожалуйста, без меня, или вы хотите отправить всех на тот свет только потому, что профессору грезится героическая смерть? - с дрожью в голосе спросил Джедевани. Мне показалось, что он был в ярости.

- Успокойтесь и сядьте, - улыбнулся профессор. - Это уже в крайнем случае. Рубильник рядом. Я не забывал о нем ни на минуту. Благодарю вас, Фрэйзер. Он ведь был у меня под рукой в ту критическую минуту, когда марсианин отшиб у меня ум, прежде чем одним прикосновением послать нас всех на Марс.

- То есть? - крикнули мы, а я добавил: - Профессор! И вы не включили рубильник? Я б это сделал, ведь я шотландец!

- А я ждал, - сказал профессор. - Я рассуждал просто: зачем ему нас убивать? Какая ему от этого польза? Я уже знал, что он - чертовски умное создание и ему нет нужды нас убивать, потому как корысти ему с этого никакой, ничего плохого мы ему уже сделать не могли, а убивать ради удовольствия? Увы, я верю, что такое свойственно только человеку, добавил он тише. - Я хотел испить до конца чашу сию, и не сожалею. Не знаю, возможно, наш гость, используя несчастного Финка, готовит аппараты для уничтожения мира, возможно, они хотят всех нас прикончить, чтобы колонизировать Землю, ибо им у себя тесно.

Я встал.

- Хорошенькое дельце! А мы сидим себе и в ус не дуем. Нет, пока я еще могу хоть мизинцем пошевелить...

- Садитесь, садитесь! Почему же вы не пошевелили мизинцем утром? сказал профессор. - Что делать, он сильнее нас. Вы обратили внимание: время для него - совсем не то, что для нас. Как я установил, ему понадобилось меньше секунды, чтобы записать два металлических цилиндра... И это еще не все. Коснувшись щупальцем - а это отняло у него всего несколько мгновений, - он погрузил нас в состояние поразительного сна или гипноза, содержание которого для каждого он создал и передал почти моментально. Наши мысли, дорогие коллеги, по сравнению с интеллектуальными процессами марсианина ползут как улитки. Разве вы не понимаете, что даже при всех прочих равных условиях он способен познать тысячи истин, пока мы познаем одну?

- Профессор, - сказал я, - мы знаем, вы правы. Он сильнее. Поэтому говорите, ответьте на вопросы, поставленные вами же.

- Друзья мои, - ответил Уиддлтон, - мне ужасно тяжело. Так просто что-либо уничтожить и так трудно потом исправить ошибку. Существуют различные истины: есть созидающие, но есть и разрушающие. Поэтому я в нерешительности...

- О чем вы? Я вас не понимаю. Они пьют кровь? Режут друг друга? Может быть, съедают? - сказал я. - Давайте, смело, профессор, нам это знакомо... Все это есть и на Земле, так чем же можно нас поразить? Смешно...

- Нет, дорогой друг, не смешно, а страшно, - возразил профессор, - ибо то, что я видел, разрушило мои представления о многом, может быть, обо всем. Внешне я вроде бы остался прежним, верно? Однако я отличаюсь от вас. Я уже знаю, в чем цель и смысл жизни. - Он замялся. - Я побывал в южном полушарии Марса, - сказал он и громовым голосом добавил: - Кто-нибудь из вас еще был в южном полушарии?

- Я видел то же, что и Макмур, - заметил Фрэйзер.

- И я, - подтвердил Линдсей. - Видел сеть каналов, заполненных какой-то жидкостью, машины... Говорите, профессор, говорите...

Старик наклонился, лицо у него побледнело.

- Да, я был в южном полушарии, - повторил он таким странным голосом, что мне стало не по себе.

- И что вы там, черт побери, видели?

Профессор раскрыл рот. В этот момент дверь отворилась и какое-то качающееся, трясущееся тело ввалилось в зал, сделало несколько шагов и повалилось на пол.

- Доктор! - крикнул я. - Доктор!

Он лежал без сознания. Из рассеченного лба текла кровь, рисуя темную полоску на бетоне.

Мы пытались привести его в чувство. Я вытащил у него из кармашка футляр с ампулами - все были разбиты. Он дышал очень поверхностно, хрипло. Удивительно, как ему удалось собственными силами добраться до зала.

- Где Бэрк? - спросил кто-то.

Никто не ответил.

Доктор открыл глаза и застонал. Изо рта у него вытекло немного крови.

- У него внутреннее кровоизлияние, - испуганно сказал я. - Профессор!

Старик стоял неподвижно.

- Я не всесилен, Макмур, не всесилен... Боюсь, наш друг умирает.

Дыхание доктора то и дело прерывалось. Я расстегнул ему рубашку и увидел ужасные сине-красные вздутия на груди.

- Его душили! - крикнул я. - У него сломаны ребра!

Доктор снова раскрыл глаза, проблеск сознания засветился в них. Он разжал губы, на подбородок снова вытекла струйка крови и сползла к вырезу рубашки.

- Друзья... - шепнул он и сделал такое движение, словно хотел подняться.

- Он силится что-то сказать. Вам нельзя, не напрягайтесь! - воскликнул я, но доктор взглянул на меня так, что я сам же первый приподнял его, осторожно поддерживая голову. Он начал шептать, с перерывами, вызванными все более усиливающимся кровотечением.

- Взорвать... взорвать все... - прохрипел он. - Уничтожить его, немедленно, через минуту может быть поздно...

- Что случилось? Что с вами случилось, - наперебой спрашивали мы.

- Это Финк... это Финк... я видел... видел...

Что он сказал о Финке? Я ничего не мог понять.

Голова доктора становилась все тяжелее.

- Все мины, одновременно, сразу же, взорвать.

Доктор терял сознание.

- Он бредит, - сказал Фрэйзер.

Последняя яркая искра появилась в глазах доктора. Он выплюнул огромный сгусток крови из легких, задохнулся и произнес почти нормальным голосом:

- Немедленно взорвать весь дом, иначе всем верная гибель, - и добавил тише: - Это Финк... Финк...

Голова упала набок. Я взял его запястье: пульса не было.

- Он умер.

Мы постояли над мертвым телом. Что делать?

- Надо пойти наверх, посмотреть, что творится с Финком, и попробовать его спасти, - сказал профессор. - Потом мы взорвем здание. После того, что я узнал... Я думал, не ошибаюсь ли я? Хотел понять, по-человечески объяснить ту страшную картину, но теперь вижу, что был не прав. Это не были призрачные галлюцинации, все гораздо хуже: это реальность.

Он выпрямился и прежним сильным голосом сказал:

- Господа, кто пойдет наверх?

Вызвались мы с Линдсеем.

- С вас на сегодня довольно, - сказал Уиддлтон. - Вы уже ходили за газовыми гранатами и доктором, вы уже виделись с ареантропом, хватит. Пойдете вы, инженер.

Линдсей затянул потуже ремень брюк.

- Пистолет у вас есть? - спросил профессор каким-то странным голосом.

- Зачем мне пистолет? - поразился инженер. - Ареантропа пулей не возьмешь.

- Конечно, марсианина нет, наверняка нет... - сказал профессор, быстро подошел к одному из шкафов, немного покопался в нем и вручил Линдсею черный плоский браунинг. - Возьмите. На всякий случай.