Георгий Мартынов - Гианэя

А что Гианэя относилась к нему с симпатией, было несомненно. Достаточно вспомнить момент их расставания. Он зашел тогда, чтобы проститься с ней. Знаками объяснил, что уезжает. Гианэя сама, первая, протянула ему руку, чего прежде никогда не делала. В ее глазах он увидел грусть.

Очень велико было сходство этой девушки из другого мира с земными людьми. Разница была ничтожна. И нельзя было истолковывать ее жесты и выражение глаз иначе, как «по-земному».

А неоднократные просьбы Гианэи, чтобы Муратов приехал к ней! Это говорило о том же.

Нажав кнопку, дающую сигнал к уборке стола, он вышел на улицу.

«Убить» удалось всего полчаса. Осталось четыре с половиной.

«Поеду в Селену, — решил он. — Кстати, я никогда там не был. Погуляю, посмотрю город».

Долететь можно было за пять минут. Но все с той же целью — протянуть время — Муратов не поднялся к одной из многочисленных станций местного воздушного сообщения, находившейся рядом, а выбрал самый медлительный вид транспорта — городской вечебус.

Вскоре он пожалел о своем решении. Машина невыносимо часто останавливалась, входили и выходили пассажиры. Как правило, вечебусом пользовались только на небольшие расстояния, а Муратову нужно было пересечь весь город, раскинувшийся на многие десятки километров, проехать обширный район между Полтавой и Селеной, занятый автоматическими заводами, и только тогда он окажется у цели, да и то на окраине.

— Сколько времени займет путь до ракетодрома? — спросил он.

— Полтора часа, — ответил металлический голос водителя.

Несколько человек с удивлением взглянули на Муратова.

Он вздохнул и устроился поудобнее в мягком кресле.

Пусть удивляются люди его чудачеству. Им и в голову не может прийти, что он находится в нелепом положении человека, не знающего, куда девать время. С ним самим это случилось первый раз в жизни.

2

Людей, посвятивших себя изучению вопросов языковедения, обычно причисляют к кабинетным ученым. Марина Муратом была исключением из этого правила. Большая исследовательская работа, которую она вела, не мешала ей интересоваться живописью, музыкой, заниматься спортом. Она много путешествовала. И не было ничего удивительного, что выбор ученого совета института космонавтики, искавшего подругу для Гианэи, остановился на ней.

Марина согласилась сразу. Она знала, что на долгое время будет оторвана от любимого дела, но это не остановило ее. Необычность и трудность предстоявшей задачи увлекли ее. Познакомиться с чужим языком, научить гостью из космоса земному языку, близко сойтись с существом, родившимся и выросшим на другой планете, — все это было увлекательно и романтично.

В первое время дело шло как будто гладко. Язык, на котором Гианэя говорила, был звучен, казался простым, слова запоминались легко. Группа сотрудников института лингвистики и сама Муратова считали, что и в дальнейшем не будет никаких трудностей. Но чем дальше, тем неохотнее Гианэя знакомила людей со своим языком.

Да и то, что люди уже знали, смущало лингвистов. Чувствовалось, что Гианэя упрощает фразы.

Высокая культура народа, к которому принадлежала Гианэя, исключала возможность бедности речи. Ее язык, безусловно, был богат и обширен, а его кажущаяся простота — обманчивой.

Когда окончательно убедились, что на помощь Гианэи рассчитывать не приходится, было решено продолжать изучение самостоятельно. Живя на Земле, общаясь с людьми, даже с одной только Муратовой, гостья невольно произносила новые слова и фразы. Их запоминали и «расшифровывали». В помощь прекрасной памяти Марины привлекли магнитофон. Маленький портативный аппарат, о Существовании которого Гианэя не подозревала, сопровождал ее всюду.

Марина знала, что гостья симпатизирует ей. Было очень важно укрепить эти дружеские отношения, все надежды ученых раскрыть загадку появления Гианэи были основаны на этом.

Муратова хорошо справлялась со своей работой. За прошедшие полтора года она ни разу не пожалела о том, что связала себя с Гианэей, ни разу между ними «не пробежала черная кошка». У гостьи Земли был хороший характер, и с каждым днем он становился лучше. Исчезли, ушли в прошлое натянутость, (холодность в обращении и какая-то непонятная, но несомненная настороженность, очень заметные в первые месяцы. Теперь Гианэя была «обычной» девушкой. Всегда оживленная, очень подвижная, любящая спорт и игры, которые она осваивала с поразительной легкостью, рисование и музыку, она в последнее время даже дурачилась, оставаясь наедине с подругой.

Она не пыталась научиться играть на каком-нибудь музыкальном инструменте, но с удовольствием слушала, когда играла Марина.

Иногда гостья начинала петь неведомые песни, со странным для земного слуха мотивом, без аккомпанемента, поражая всех, кто ее слышал, красотой тембра и невероятной широтой диапазона своего голоса.

Эти песни, записанные магнитофоном, служили главкой «пищей» электронного мозга — в них было много новых слов и сочетаний.

Марина была убеждена, что Гианэя очень молода, но выяснить этот простой вопрос никак не удавалось. С непонятным упорством Гианэя отмалчивалась, когда ее спрашивали об этом.

Манера гостьи игнорировать некоторые вопросы, будто не слыша их, никогда не раздражала Муратову и не вызывала желания во что бы то ни стало добиться ответа. Она всегда помнила, что, несмотря на поразительное сходство с людьми, перед ней человек иного мира, с иными привычками и понятиями. И она делала вид, что молчание Гианэи вполне естественно.

Между двумя девушками было полное согласие и внешне полное взаимопонимание.

Всем казалось, что жизнь Земли нисколько не интересует Гианэю. Но Марина видела, и с каждым днем яснее, что это далеко не так.

Она уже хорошо разбиралась в оттенках выражения лица и особенно глаз гостьи. И постепенно убеждалась, что Гианэя просто прячет от людей свой интерес к Земле за искусной маской равнодушия.

За полтора года Гианэя объехала всю Землю. Она видела все, что было наиболее красивым, величественным и грандиозным на планете. И, казалось, все это не производило на нее впечатления. Нигде она не задерживалась долго, никогда не любовалась произведением искусства, красотой природы. Смотрела минуту, много — две и отворачивалась.

Но когда через несколько месяцев после поездки в Северную Америку Марина увидела нарисованный Гианэей Ниагарский водопад, она поняла, что Гианэе мимолетного взгляда достаточно, чтобы навсегда запомнить виденное. Величественная картина падающей воды была передана на рисунке с мельчайшими подробностями. Казалось, что в мозгу Гианэи запечатлелся фотографический снимок водопада.